Сестра мафиози

Ки-ма

— Ну, теперь-то всё просто. Она поняла, что замена ей есть всегда, поэтому все эти твои слова и действия — не что иное, как игра. А значит, что может быть серьёзного с таким? НИ-ЧЕ-ГО. — Громко и по слогам проговорил Итачи. Он, отметив поджатые губы и прищуренный взгляд Саске, решил, что с брата хватит явно болезненных прогнозов, и после затяжной паузы снова продолжил: — Или же можно поступить так…

Старший Учиха, открыв глаза, словно вынырнул из воспоминаний и с тяжёлым вздохом посмотрел на потолок. Таблетки ему всё ещё не принесли, и противная

пульсация в голове продолжала накрывать болью.

«Надеюсь, мой братец, всё понял и мне не придётся по их приезду разбирать ещё сотни дров этой парочки. Боже, как тяжело работать с упрямыми и идущими на поводу у чувств людьми… Да когда мне уже принесут эти чёртовы таблетки?!» — Нахмурился мужчина, но секунду спустя расслабил лицо.

В гостинце Сакура и Саске поднимались на лифте на свой четвёртый этаж. Их только что поприветствовал хозяин отеля и сообщил, что сегодня вечером молодым людям обязательно надо присутствовать на фуршете в честь какого-то праздника.

Наконец, добравшись до своего номера, они попали в просторное помещение. Панорамное окно открывало вид на бескрайнее море и завораживающий город Барселону. Прекрасный дизайн радовал глаз. Нежно-персиковые стены, светло-салатный навесной потолок, светлый паркет, бежевые кресло и диван — всё отлично сочеталось и успокаивало мягкостью цвета. Дополняли интерьер номера картины с пейзажами Барселоны, торшеры в виде морской ракушки, а множество цветов придавали некую оживлённость комнате. Куда ведут четыре двери из комнаты, пара стала проверять отдельно.

Саске открыв первую, попал в спальню приятных фиалковых оттенков в сочетании с бежевыми и узорами на стенах. Зеркала на дверцах шкафа-купе отражали двуспальную кровать с пологом, постельное бельё на которой было такого же фиалкового цвета. Выход на балкон, откуда такой же зачаровывающий вид, занавески на окнах можно зашторить, благодаря чему даже в самый жаркий день можно создать полумрак.

«Ну, как и обещали, атмосфера соответствует», — хмыкнул Учиха и решил, что должен пойти узнать поподробнее об этом фуршете, да и поторопить того парнишку, что вызвался донести их вещи до номера.

Услышав звук закрывающейся входной двери, Сакура даже не вышла из кухни, чтобы узнать, куда пошёл Саске. Ей, можно сказать, всё равно, поэтому, достав из большого холодильника, который— по непонятной ей причине — просто набит едой, пачку апельсинового сока и, налив жидкость в стакан, девушка села за браную стойку, и посмотрела в окно.

Интерьер кухни ей чем-то напомнил тот, что в поместье у Сасори. Деревянная мебель светлого оттенка в сочетании с чёрным стеклом. Круглый стеклянный стол с деревянными стульями, большое окно и картина порта на стене.

Харуно смотрела прямо и думала о своём. Появилось желание позвонить Сасори, сказать, что всё в порядке, спросить, как сам, и убедиться, что он больше не «лечил себе душу» методом, от которого потом печень страдает.

Мысли так и остались просто мыслями,

как будто что-то держало её, не давая совершить эти действия. Она даже придумала множество причин, чтобы не позвонить: от разницы в часовых поясах, такой занятости Сасори, что ему, скорее всего, будет не до разговоров, до совсем странной закравшейся мыслишки о том, что брат, наверное, зол из-за её нынешнего местонахождения, а раздражать его этим звонком — не хотелось.

Вздохнув, Сакура потянулась и зевнула. Сонливость появилась сама с собой, но проявлять её всё это время она не хотела. Послышался звук открывающейся двери, и на пороге кухни появился Саске.

— Я всё узнал, на этой встрече будут весьма интересные нам с тобой люди, на сборы час, а потом на первом этаже в холле.

— Ясно, — ответила девушка. Учиха кивнул, но о чём дальше говорить было непонятно, а неловкое молчание и так длилось весь день. Тему подняла сама Харуно, мило улыбнувшись.

— Ну что, не провёл вчерашний вечер в одиночестве? — спросила девушка, её муж вздёрнул левую бровь.

— Вообще-то, так и было, — спокойно сказал он, Сакура теперь сама подняла брови.

— Что же так? Достойной не нашёл? — Саске вздохнул и покачал головой, смотря на неё с неким осуждением.

— Уж не знаю, с чего ты мою шутку так восприняла, но у меня ещё есть гордость, женушка. Да и изменять как-то не входило в мои планы.

Она даже не нашлась, что ответить, просто смотрела на спокойного парня. Через миг Саске сказал, что вещи на месте и он в душ, и оставил её снова наедине со своими мыслями.

«Он вчера провёл ночь один? Это вообще для него-то нормально? — Сакура слегка улыбнулась. Ей и самой не ясно, но почему-то эти слова подняли ей настроение. Вот только почему… — Что же ты за уникум такой, Учиха?»

— Ну, солнышко!

— Нет.

— Ну, заинька моя!

— Я сказала «нет».

— Ну, верблюжонок мой!!!

— Тебя ещё не отпустило, что ли? — сузила глаза Карин.

Лежащий на полу Ходзуки смотрел на девушку снизу вверх. Распластался он, собственно, потому что — как выразился сам Суйгетсу — пол холодный. Сделав глаза грустного кота, Акула пытался убедить её, что ему после вчерашнего просто необходима ещё «граммулечка» алкоголя. Но Узумаки и вчерашнего пьяного угара хватило, а сейчас она чувствовала, что, наконец-таки, появился шанс вдоволь поглумиться над своим женихом.

— Злая ты, — Нахмурился Ходзуки. Карин поправила очки, буквально смотря на него свысока.

— Я? Злая? Поверь мне, милый мой, ты меня злой ещё не видел. — Парень выдохнул, снова собираясь начать возмущаться, но в общую гостиную зашёл Сай. Посмотрев на пол, затем на Карин, он махнул рукой и начал сразу говорить по делу.

— Так, поскольку Сакура не в Японии, а вместо неё вновь за главного я, то у меня есть для Суйгетсу работа.

— Ты что, тоже в инквизиторы записался? — разозлился Ходзуки. — Ты не видишь? Я почти сдох!