Сестры лжи
Шрифт:
– Конечно. – У меня немеют губы. – Лучше не бывает.
– Ну и славно. – Его взгляд соскальзывает мне на ноги. – Неужели упали по дороге?
– Д-да… но как вы…
– Так ведь порвали брючки-то.
Он легонько проводит пальцем вдоль всей прорехи у меня на штанах. Я вздрагиваю как от острой боли, хотя ссадина на коленке успела подсохнуть.
– Извините, не хотел. – Айзек отдергивает руку. – У Салли на кухне есть аптечка, так что…
– Спасибо, всё в порядке.
– О’кей.
Он тепло улыбается и встает. Пересекает зал, берет себе свободный коврик, перетаскивает
– Итак, – разводит Айзек руки в стороны, – добро пожаловать в «Эканта-ятру». Я знаю, вы все смотрели наш веб-сайт, так что мне нет смысла слишком долго распространяться, тем более что вы, конечно же, с нетерпением хотите в душ, поспать и так далее… Я основал «Эканта-ятру» три года тому назад, но не один, а в компании с Айсис, Черой и Йоханном, с которыми вы скоро познакомитесь. Мы встретились случайно, когда путешествовали порознь и остановились на одном и том же постоялом дворе в Покхаре. Каждый из нас искал нечто уединенное, своего рода прибежище вдали от суетного мира… Вот мы и решили, скинувшись, купить это место – по сути, просто кусочек земли и сарай на нем.
– Зато сейчас все очень красиво, – молвит Линна.
– Спасибо! Мы и вправду ужас как вкалывали. Йоханн у нас швед, здоровенный такой парень. Он начальник над огородом, скотным двором… ну и, в общем-то, надо всем, что снаружи. А вот Айсис – малышка, хотя и с проседью. Специалист по массажу и холистическим методам оздоровления, так что за косметическими процедурами, ароматерапией и так далее – это к ней. Чера – высокая элегантная женщина, которую вы будете видеть повсюду. Все здесь держится на ее плечах: она следит и за порядком, и за уборкой, и за припасами в кладовке… Ну а я – Айзек. Веду медитационные занятия, семинары и… гм… с грехом пополам варю чя.
Мы вежливо смеемся.
– Вот, пожалуй, в общих чертах… В принципе все, что нужно знать, написано в памятке сувенирного набора, что лежит у вас под подушками. – Он лезет в задний карман и вытаскивает зеленую жестянку. Поддев ногтем крышку, демонстрирует содержимое: полдесятка самокруток. – Угощайтесь.
У Линны блекнет улыбка.
– Да, но… мы же в пагоде? Я думала… курение… разве здесь можно?
– Мы действительно тут медитируем, – говорит Айзек, поигрывая сигареткой в уголке рта, – да и на дворике у нас занятия йогой и прочие подобные вещи, но здесь все же не церковный приют. Мы – просто коммуна, где живут люди, не желающие больше иметь дела с господствующим образом существования, социальным мейнстримом.
Он делает паузу, выдыхая струйку дыма в потолок.
– Когда заглянете в памятку, то увидите, что у нас тут принят строгий распорядок – и для приема пищи, и для медитаций, и для семинаров, – однако что и как делать, решать только вам. Хотите присоединяйтесь, а нет – так и ради бога. «Эканта-ятра» – это место, куда можно убежать от стрессов и невзгод повседневности; здесь вы просто живете. И, думаю, мир, что находится за этими стенами, много чему мог бы у нас научиться.
– А я никогда не прочь узнать что-то новенькое. – Дейзи соскальзывает со своего коврика и на четвереньках крадется к нему, словно кошка.
– Новенького у нас на всех найдется, – дает он ей прикурить, не спуская глаз с моего лица.
– Привет, девчата, – раздается за нашими спинами, и Айзек отводит взгляд.
В дверях стоит высокая женщина с бледными губами и темными дредами, свернутыми в узел на макушке. Выждав секунду, она направляется к нам, бесшумно скользя босыми ногами и обметывая половицы длинным подолом своего сари; над обнаженным пупком покачивается ожерелье из каких-то камешков. Ничем не омраченная улыбка, взгляд мягок и полон сочувствия. Вокруг нее словно витает облако гипнотической безмятежности.
– Привет, – вновь говорит она, заглянув в глаза каждой из нас и встав подле Айзека. Опустив руку, рассеянно ворошит ему волосы, затем переводит взгляд на Дейзи. – Меня зовут Чера. Я присматриваю за здешним хозяйством, так что если закапризничает солнечная панель в душевой кабинке, потянет перекусить в неурочное время и так далее – обращайтесь.
Я вскидываю руку в приветствии; Ал с Линной следуют моему примеру.
– Сейчас я покажу вам спальню, – продолжает Чера, – а потом проведу по всему комплексу с экскурсией, но сначала надо бы собрать паспорта.
– Они думают, мы собираемся удрать, не заплатив, – говорит Ал и, перехватив мой взгляд, весело кивает. – Шесть лет назад мы вчетвером путешествовали автостопом из Эдинбурга до Ньюкасла и остановились в домашней микрогостинице, которую держала самая противная и надменная особа на всем свете. Ванну сто лет не чистили, простыни в пятнах, от штор несет тухлыми яйцами, но она напрочь отказалась перевести нас в другой номер. Просто хмыкнула, буркнула себе под нос: «Студенты драные», – и ушла. Мы просидели в забегаловках до четырех утра, вернулись за вещами и тоже ушли. Не заплатив ни пенса. Понятное дело, это была идея Дейзи, хотя нас уговаривать не пришлось. И вообще, мы же не собирались там ночевать, в таких-то условиях, верно?
– Ага, вот вы какие… Имейте тогда в виду: сначала придется разобраться со мной, – говорит Айзек, подмигивая Ал. Сложив руки за головой, он сладко тянется, затем встает. – Что ж, Чера, препоручаю всё в твои надежные руки. – Не загасив окурок, он пересекает комнату и, оказавшись в дверях, оборачивается, помахивая ладонью. – Пока-пока, девушки!
– Еще увидимся… – бурчит Дейзи, сидя на пятках возле его осиротевшего коврика. Была бы она собакой, то, наверное, сейчас бы вся ощетинилась. Чует мое сердце, ждет нас весьма интересная пара недель. Дейзи страсть как не любит, когда ее отвергают.
– Ух ты… – Дейзи заглядывает в дверь санузла и оборачивается к нам. – Смотрите-ка, их веб-сайт не наврал – мол, у нас всё по-простому. Даже раковина – и та кухонная. В буквальном смысле.
– Дай глянуть.
Она отодвигается, чтобы я тоже могла подивиться. Действительно, два душевых стояка, задернутые пластиковыми занавесками в синий горошек; две туалетные кабинки с обшарпанными дверями, а в торце – кухонная раковина с круглым зеркалом в мозаичной рамке.