Сестры Тишины. Тихоня
Шрифт:
Демон! Так ведь получается, этот белобрысый гад еще там, во дворце, почувствовал любовь глупышки к нему, Змею!
Сто раз демон! И столько же раз кретин он сам, если не сообразил этого сразу же. Хорошо хоть хватило ума вечером предложить ей свое кольцо… и руку, иначе сейчас у него не было бы никакого права отрывать головы наглым похитителям чужих женщин.
– Нет, сейчас мне их не достать, – сказал вдруг Алн и, взяв из миски хлебец, жадно откусил, – но завтра с утра они должны дойти до широкого
– Хорошо, – согласился Змей, посмотрев на голубые тени, залегшие вокруг глаз полуэльва, – тут через полмили речка, там есть удобное для стоянки место.
Спорить с ним никто не стал, и вскоре они уже устраивались на ночлег. Маст занялся лошадьми, а Даг костром, радуясь своему решению приоткрыть свое инкогнито Наерсу. Потому-то прижимистый дознаватель и не поскупился ни на магические зажигательные палочки, ни на тонкий и легкий походный шатер, пропитанный не пропускающими воду смолами.
Однако, разведя огонь и поставив на него котелок, Змей обнаружил, что полукровка и не подумал лезть в благородно предложенное ему укрытие. Он вообще устроился так, как не додумался бы ни один знакомый Дагу гвардеец или опытный обозник. Наскоро сжевав все содержимое своей миски, выбрал недалеко от костра самый густой куст, каким-то образом раздвинул его ветви и влез в середину, замотавшись, как в кокон, в свой рыжеватый плащ. И теперь просвечивал сквозь полуоблетевшие ветви этой рыжиной, словно невиданных размеров тыква.
– Чего это он? – показав глазами на куст, тихо спросил вернувшийся напарник, бросая рядом с костром охапку сухих сучьев.
– Не знаю, – пожал плечами Змей, мелко нарезавший копченое мясо, раз встали на ночевку чуть раньше, можно сварить похлебку, – он всегда действует только так, как считает нужным.
– Счастливый, – подумав, вздохнул Маст, – а вот я почти девять лет действовал по приказам и жил не своей жизнью.
– Ну, тогда тебе еще повезло, некоторые жили чужой жизнью все четырнадцать лет. Даже если не были лишены памяти, – вспомнив Эсту, добавил граф.
– Я решил… вернее, должен тебе кое-что рассказать. – Арвельд закончил ломать сучья и присел на свой брошенный плащ. – И попросить извинения.
– Уже интересно, – насторожился Даг, ссыпал мясо в закипающую воду и взялся за лук, – и хотелось бы подробнее про извинения. Мы ведь никогда раньше не встречались.
– Встречались, – невесело усмехнулся Арвельд, – только я хорошо умею прятаться, вот и делал все, чтобы не попасться тебе на глаза. Это я жил с друзьями в потайных комнатах замка Адер, и это меня прятал Лаутр. Потому Эста и увела меня в монастырь, а знакомый тебе целитель снял со щек шрамы.
– Демон, – всплыло перед глазами Змея видение крепко обнимавшей незнакомца глупышки, и из его сердца выпала острая заноза, про которую он не мог забыть, как ни хотел, – спасибо за откровенность. Я рад… что мне больше не нужно тебя убивать.
– Ого, – присвистнул Арвельд, и глаза его озорно блеснули. – Ну тогда я рад еще больше. Жаль, нельзя как следует отпраздновать эту радость… хотя у меня есть фляжка вина.
– Не стоит, – предостерегающе поднял руку Дагорд, – в этих местах бродит дозор бандитов, которые поймали нас с Эстой.
– И это тоже нужно объяснить, – сразу помрачнел герцог. – они вовсе не бандиты, а такие же беглецы, как я. Хотя и есть среди них несколько случайных людей, примкнувших по личным причинам, но в основном все подчиняются приказам и стараются вести себя по-человечески.
– Ловить девушек на дороге и пытаться сразу затащить в кусты очень человечно, – едко зашипел Змей, – если бы она мне не запретила на них нападать, сейчас не была бы в плену.
– Может, Эста и хотела попасть в плен? – осторожно предположил Арвельд.
– Как ты догадался? – язвительно ухмыльнулся граф, помешивая похлебку. – Конечно, хотела. Почему-то подозревала бывшую жену Олтерна в причастности ко всем этим событиям.
– И была права, – нехотя произнес Арвельд. – А почему Зоралда бывшая жена?
– С недавнего времени она считается покойной. – В глазах Змея мелькнул мстительный огонек. – Документ, подтверждающий это, подписан почти дюжиной надежных свидетелей, мне доподлинно известно.
– Вот как. – Герцог начал понимать, что планы его давних освободителей трещат, как утлая лодчонка в шторм, и не мог этому не радоваться, потому как больше не испытывал ни прежней горячей благодарности, ни желания исполнять данные клятвы.
Хотя и нарушить их не имел никакой возможности, чтобы не упасть в собственных глазах до статуса презренного и неблагодарного клятвоотступника.
Спать напарники договорились по очереди, но, когда доварилась похлебка, из куста вылез Алн, подставил свою миску и, торопливо вычерпав варево, небрежно заявил, что они могут спокойно ложиться отдыхать и не переживать, он принял меры.
Не поверить хоть и нечистокровному, но потомку древнейшего народа не решился ни один из мужчин. Поэтому оба чувствовали себя полными сил и отдохнувшими, когда на рассвете над шатром раздался мелодичный голос полуэльва, распевающий что-то проникновенно-торжественное.
– Варить еду будем на месте, – едва напарники выбрались из шатра, сообщил он загадочно, – они уже собираются в путь. Я видел большой караван.
– Как мы их догоним? – торопливо собирая вещи, осторожно осведомился Дагорд и получил в ответ снисходительную улыбку.