Северная корона
Шрифт:
Он неплохо изучил болота за время своего короткого путешествия, он знал, где можно укрыться. А яд… Яд он вез с собой, не иначе, он уже знал, какой будет его смерть, и сделал свое тело последним препятствием на пути к тому, чему посвятил жизнь.
— Тут в основном карты памяти старого образца, — указал Киган.
— Но из можно будет просмотреть на «Стреле»?
— Обижаешь! На «Стреле» можно просмотреть что угодно, она совершенна. А эти карты мы можем запустить и на здешнем вездеходе, та машинка — их современница. Что же до оборудования, то ничего толкового я там не нашел.
К ним
— Вы закончили? — поинтересовался Рале.
— Да, можно сказать и так.
— Тогда так и скажите, нам нужно уходить — скоро закат. Сдается мне, ночью это место куда неприятней!
Он говорил громко, громче, чем нужно. Он хотел, чтобы его услышали не только Альда и Киган, но и Блейн.
Блейн не стал притворяться, что не заметил этого. Он, до этого стоявший на коленях перед телом отца, выпрямился.
— Вы правы. Мы можем забрать его с собой?
— Боюсь, что это неудачная идея, — покачал головой Рале. — Если бы мы добрались сюда на машине, об этом еще можно было бы подумать. Но нести его с собой…
— Я понимаю, — вздохнул Блейн.
Альда не хотела читать его мысли, однако боль и сожаление, пульсировавшие в нем сейчас, были настолько сильны, что она не могла их не чувствовать. У нее закружилась голова, и она могла не устоять на ногах, если бы Киган не обнял ее за плечи. Он сделал это осторожно, чтобы Рале ничего не заметил, и все равно он готов был поддержать ее.
Она была благодарна ему за это — и хотела точно так же поддержать Блейна.
— Я думаю, нет смысла забирать его отсюда, ты единственный, с кем он хотел бы проститься. А место погребения… Он сам выбрал эту могилу.
— Его рано или поздно утащат отсюда, — признал Блейн.
— Не утащат, — вмешался Киган. — Альда права, он выбрал этот холм, и он будет здесь — со своими инструментами, со всем, что было ему дорого. Даю тебе слово! А теперь пойдем, темнота и правда приближается.
Вряд ли Блейн понял, что он на самом деле имеет в виду, но спорить не стал. Они покинули небольшую пещеру, и Киган кивнул Рале.
Рале был не так сентиментален, как Альда, но и его эта ситуация задела, поэтому его не пришлось просить дважды. Ему хватило небольшого усилия, чтобы завалить вход, обрушить холм, навсегда погребая в его недрах все, что было дорого Фостеру Ренфро.
У них не было времени стоять здесь и скорбеть о нем, на Арахне темнота наступала стремительно. Альда помнила, какой сложный путь их ждет, и чувствовала, что вокруг них теперь куда больше жизни, чем раньше. Обитатели странного мира заметили их появление, они таились, наблюдали, ждали, что будет дальше, — и решали, что им делать.
Некоторые были достаточно голодны, чтобы напасть. Это становилось просто вопросом времени.
Альда не говорила об этом, потому что не хотела никого пугать. Они сейчас все равно не могли ничего изменить, и постоянное напоминание об угрозе лишь усилило бы напряжение. Они спешили, как могли, не останавливались ни на секунду, и все равно
Знаком того, что их время истекло, стало не наступление темноты. Темнота пришла тихо и мирно, она не тронула их, позволив продолжить путь. Нет, все изменилось в момент, когда первый хищник болот решился напасть на них.
Он был над ними, большой, быстрый и ловкий. Альда не могла его рассмотреть — мешала темнота. Она попыталась заглянуть в сознание Блейна, чтобы понять, как зовется эта тварь и на что она способна. Однако Блейн тоже понятия не имел, что это, люди никогда не забирались так далеко в болота.
Существо пока скорее испытывало их, чем нападало в полную силу. Оно подлетало близко, атаковало и тут же отстранялось, оно ждало, что они сделают в ответ. А они ничего толком не могли сделать! Они все еще находились в узком тоннеле из плотно растущих растений, здесь они были легкой мишенью.
— Бежим! — скомандовал Киган. — Быстрее!
Как будто до этого они медлили! Если задуматься, дела их были совсем плохи. Крылатое существо напало, осталось живо, и это заметили. Альда чувствовала, как дрожит под ними земля, как волнуются переплетенные сетью растения. Обитатели болот приближались, они были повсюду — под землей, в небе, со всех сторон…
Это была маленькая, дикая армия, которая действовала слаженно, потому что каждое существо в ней шло к одной цели. А им даже защититься было нечем! Киган не мог использовать свою силу, тут без вариантов. Рале тоже устал, как бы он ни старался скрыть это, Альда все чувствовала. Он еще не был беспомощен, но он подошел к опасной черте: если он использует слишком много энергии, он попросту потеряет сознание.
Сама Альда тоже пока не могла ничего изменить. Она пыталась настроиться на разум этих существ, чтобы отпугнуть их, но все бесполезно. Они были слишком разными! Только ей удавалось наладить хоть какую-то связь с одним хищником, как на нее нападал другой и все портил. Существа, разгоряченные близостью добычи, были слишком злы, чтобы реагировать на те импульсы страха, которые она им посылала.
Когда они добрались до широкой части дороги, стало легче, но не слишком. Это упростило существам нападение, а бежать здесь стало тяжелее, потому что грязь под их ногами была густой и зыбкой. Каждый шаг превращался в вызов, каждый рывок вперед давался им все медленней.
Никто не жаловался, потому что это было бесполезно. Даже Блейн не просил о помощи своих спутников, он стрелял в подлетавших слишком близко существ и даже иногда попадал: Альда чувствовала запах обожженной плоти. Но это не отпугивало остальных хищников. Если кто-то из них получал слишком сильную рану и падал, на него тут же набрасывались недавние товарищи. Воздух наполнился запахом крови, и он пленил их, дурманил, сводил с ума.
Сначала людям везло, но удача рано или поздно должна была покинуть их, и когда это случилось, первой жертвой стал Киган. Сверху на него навалилась массивная туша болотного хищника, и он сумел оттолкнуть это существо, сумел даже ранить, но заплатил за это. Киган не выдал себя ни криком, ни стоном, однако Альда почувствовала исходящую от него боль. Она, до этого двигавшаяся впереди, поспешила к нему, чтобы помочь подняться.