Северный полюс. Южный полюс
Шрифт:
Живо свернули палатку, положили на сани и подкатили к горе провианта. Все в порядке. Никаких признаков того, чтобы сюда залетали птицы. Но что это? На свежем снегу – четкие собачьи следы. Мы быстро сообразили, что они оставлены беглецами, которые дезертировали, когда мы шли на юг. Очевидно, они долго лежали здесь, укрываясь от ветра за складом. Об этом ясно говорили две глубокие вмятины. Другие следы свидетельствовали, что они не страдали от голода. Но откуда же добывали они пищу? Склад был совершенно не тронут, хотя пеммикан лежал на виду и добраться до него было очень легко. Да и снежные кирпичи не настолько твердые, чтобы собаки не могли разрушить кладку и уничтожить все наши припасы. Свежие следы уходили на север, – значит, собаки недавно покинули это место. Тщательно изучив отпечатки лап, мы единодушно заключили, что это произошло от силы 2 дня
Сделав привал у пирамидки на 82°45 южной широты, мы опять увидели следы, они по-прежнему уходили на север. На 82°24 южной широты они начали сильно петлять и в конце концов исчезли на западе. Дальше мы их не видели, но нам еще предстояло встретиться с собаками, вернее, с последствиями их хозяйничанья.
Мы сделали привал у пирамидки на 82°20 южной широты. Эльса, которую мы положили поверх пирамидки, валялась с ней рядом: снег подтаял от солнца. Бродячие псы здесь не побывали, иначе собачья туша не сохранилась бы. Закончив переход, разбили лагерь у пирамидки на 82°15 южной широты и раздали своим собакам мясо Эльсы. Оно вполне годилось в пищу, хотя и полежало на солнце, мы только соскребли с него немного плесени. Правда, от него попахивало, но наши псы были не очень-то придирчивы.
17 января дошли до склада на 82° южной широты. Издали было видно, что склад отнюдь не в том порядке, в каком мы его оставили. Подойдя, мы тотчас поняли, что произошло. Плотно утоптанный собаками снег красноречиво говорил о том, что беглецы долго тут гостили. Несколько ящиков упали – видимо, по той же причине, что и Эльса, – и в один из них негодяям удалось забраться. Естественно, от пеммикана и галет не осталось ничего. Не беда – у нас было пищи в избытке. Две убитые собаки, которых мы положили сверху, – Уран и Жеманница – исчезли, даже зубов не осталось. От Люсси, съеденной бродягами на 82°3 южной широты, остались хоть зубы. Восемь щенков Жеманницы по-прежнему лежали на ящике. Странно, что они не свалились. Еще бродяги сожрали несколько лыжных креплений. Все это были пустяки. Но кто знает, куда эти бестии пошли потом. Если им удалось найти склад на 80° южной широты, они наверно уничтожили оставленный нами там запас тюленины. Печально, если это так, хотя и ничего страшного для нас и наших собак. Уж если мы дойдем до 80° южной широты, как-нибудь доберемся до финиша. К тому же нас утешало то, что не видно следов, уходящих к северу.
На 82° южной широты мы разрешили себе небольшой пир. Хорошо помню «шоколадную кашу», которую Вистинг подал на третье. Мы единодушно решили, что эта каша – высшая степень совершенства и превосходит все, что нам когда-либо доводилось есть. Рецепт могу огласить: крошки от галет, сухое молоко и шоколад, все это кладется в котелок с кипящей водой. Правда, что происходит дальше, я не знаю. С этим вопросом обращайтесь к Вистингу.
Между 82 и 81° южной широты мы встретили старые вехи, которые ставили, когда забрасывали провиант на третий склад. В тот раз мы на каждой миле втыкали в снег ящичные доски. Это было в марте 1911 года, и вот мы видим их снова во второй половине января 1912 года. Стоят, как мы их ставили. Эта разметка заканчивалась двумя досками, воткнутыми в снежный цоколь на 81°33 южной широты. Цоколь был невредим.
Теперь пусть дневник расскажет, что мы увидели 19 января: «Сегодня на редкость хорошая погода, слабый юго-западный ветер, который очистил все небо от туч, пока мы шли. На 81°20 встретили наши знакомые огромные торосы. На этот раз мы увидели их в гораздо большем количестве, чем прежде. Насколько хватало глаз, в направлении северо-восток – юго-запад тянулись их гребешки и макушки. И как же мы удивились, когда вскоре после этого увидели в том направлении высокие, голубые скалы, а затем и две белые вершины на юго-востоке, вероятно, около 82° южной широты. По цвету воздуха можно было заключить, что горы простираются с северо-востока на юго-запад. Должно быть, это те самые горы, которые мы видели на горизонте около 84° южной широты, когда на подъеме обозревали барьер с высоты 1200 метров. Накопленные нами наблюдения вполне позволяют привязать этот кран – Землю Кармен [86] – к материку Местность сильно пересеченная, трещины и торосы, валы и ложбины вдоль и поперек. Наверное, мы завтра со всем этим столкнемся». Хотя виденное нами как будто позволяет заключить, что Земля Кармен простирается от 86° южной широты приблизительно до 81
86
Земля Кармен – Амундсен принял мираж (частое явление на Северном и Южном полюсе) за горные вершины. В 1929 г. Ричард Бэрд (американский полярный исследователь, летчик) провел аэрофотосъемку данного района Антарктики и Землю Кармен не обнаружил.
Как и ожидалось, на следующем этапе мы столкнулись с пересеченным рельефом. Три раза мы здесь проходили, не имея достаточно хорошей видимости. На сей раз погода нам благоприятствовала, и мы смогли наконец рассмотреть весь район. Беспокойный рельеф начался с 81 °12 южной широты, простираясь с севера на юг не очень далеко, километров на 5. Сколько он тянется в направлении восток – запад, трудно сказать; во всяком случае, насколько хватает глаз. Кругом зияли жуткие провалы таких размеров, что они вполне могли поглотить не один отряд вроде нашего. От этих провалов во все стороны расходились грозные, широкие трещины. Кроме того, повсюду высились бугры и стога. Просто чудо, как мы миновали этот участок невредимыми. Мы шли, как говорится, на цыпочках, стараясь проскочить поскорее. Ханссен провалился-таки в трещину, но, к счастью, легко выбрался.
Склад на 81 ° южной широты оказался в полном порядке. Никаких собачьих следов. И у нас сразу прибавилось надежды на то, что склад на 80° южной широты тоже не пострадал. На 80°45 южной широты лежал Буне – первая из убитых нами собак. Его жирное мясо собаки съели с огромным удовольствием. На пеммикан они смотрели довольно равнодушно.
22 января мы прошли свою последнюю пирамидку. Она стояла на 80°23 южной широты. Как ни рады мы были, что миновали ее, все же, по чести говоря, не без грусти смотрели, как она пропадает вдали. Мы полюбили, что ли, наши пирамидки и при встрече приветствовали их, будто старых друзей. Сколько важных услуг оказали нам они, немые стражи, в нашем долгом одиноком странствии.
В тот же день мы вышли к большому складу на 80° южной широты. Теперь мы все равно что дома… Сразу было видно, что после нас еще кто-то побывал у склада. И точно, мы нашли сообщение лейтенанта Престрюда – начальника восточного отряда – о том, что он вместе со Стюбберюдом и Юхансеном прошел здесь 13 ноября с двумя санями, 16 собаками и запасами на 30 дней. Итак, все как будто в отличном порядке!
Тотчас по прибытии к складу мы распрягли собак, и они бросились к тюленьим тушам, которых в наше отсутствие не тронули ни собаки, ни птицы. Впрочем, наши псы явно хотели не столько поесть, сколько подраться. Что ж, повод был стоящий. Они несколько раз обошли вокруг тюленьих туш, покосились на мясо, друг на друга и схватились между собой. Завершив отчаянную потасовку, разошлись и легли около своих саней. На этом складе по-прежнему вдоволь припасов, и он четко обозначен, так что вполне может еще кому-нибудь пригодиться.
О маршруте от 80° южной широты до Фрамхейма столько говорилось, что ничего нового не добавишь. 26 января в 4 часа утра мы вышли к своему доброму, славному дому. Двое саней, 11 собак; и животные, и люди – в отменном здравии.
У дверей дома мы остановились, поджидая отставших. Войдем все вместе! На базе царила тишина, наши товарищи еще спали. Мы вошли. Стюбберюд сел рывком и уставился на нас, как на привидения. За ним проснулись и остальные. Сперва они не поняли, в чем дело, потом посыпались приветствия.
– Где «Фрам»? – естественно спросили мы первым делом.
«Фрам» после возвращения из Буэнос-Айреса у барьера Росса
Велика была наша радость, когда мы услышали, что все обстоит благополучно.
– Ну, а как полюс? Дошли?
– Конечно дошли, иначе вы вряд ли увидели бы нас.
И вот уже греется кофейник, запах оладий дразнит наше обоняние, как в былые дни. Все были согласны, что в гостях хорошо, а дома гораздо лучше. Наш поход длился 99 дней. Расстояние – около 3000 километров.