Северус
Шрифт:
— М-да, задачка, — Ворон задумался. – Давайте завтра сходим и на месте разберемся.
— А сейчас? Что будем делать сейчас?
— Сейчас посмотрим, что мы сможем найти ценного в усыпальнице сэра Кельвина, и пойдем спать. Завтра у нас много дел. Мы должны все успеть за день, потом будет поздно.
Точного перечня артефактов, уложенных вместе с сэром Кельвином в место его упокоения, друзья так и не нашли. Опять-таки
Разошлись спать парни уже за полночь, а утром вскочили очень рано. На часах не было даже шести. Все трое были заметно возбуждены предстоящим делом.
До церкви они добрались к семи утра. Дверь была открыта. Войдя внутрь, маги поежились. Очень необычное чувство охватило их в этом культовом месте. Запах ладана и сгоревшего воска не давал вдохнуть полной грудью. Все трое потрясенно молчали, озираясь по сторонам.
Как выяснил накануне Ворон, масло наливалось в лампадки, которые висели на стенах. Больше всего их было возле алтаря. Но там суетился какой-то молодой человек в рясе, напоминающей мантию магов.
Оглядевшись по сторонам, Ворон увидел в стороне небольшие кабинки.
— Какая это церковь? – спросил он шепотом у Люпина.
— Не знаю, а это имеет значение? – так же шепотом ответил оборотень, которому было здесь явно не по себе.
— Это католическая церковь, — прошептал Рей.
— Откуда ты знаешь?
— Прочитал в путеводителе вчера.
— Я сейчас, — Ворон снова посмотрел на кабинки, внутри которых виднелись лампадки с маслом. – Подождите меня на улице, – и он решительно направился к кабинке, стиснув в кармане пустой флакон.
Ворон закрыл за собой дверь, осторожно снял незажженную лампадку и сел на стул, занимающий большую часть маленького помещения.
Когда он уже почти добрался до масла, дверь в соседнюю кабинку открылась и снова закрылась. Кто-то вошел внутрь, и через мгновение распахнулось небольшое окошечко в стене. Вместо стекла окошечко было забрано плотной решеткой, через которую был виден только силуэт сидевшего в соседней кабинке.
Ворон замер, настороженно посматривая на силуэт, пытаясь сообразить, что же ему делать.
— Я слушаю тебя, — голос у человека был красивым. Густым, богатым на интонации.
Внезапно Ворон вспомнил фильм, который смотрел совсем недавно. Вернон сводил его и сестер Эванс в кино на следующий день после их возвращения из школы. Сам фильм Ворон не помнил, он тогда думал совсем не о том, что происходило на экране, но вот момент с церковью сейчас всплыл в его памяти.
— Я согрешил, отец, — нерешительно проблеял Ворон, судорожно раскручивая лампадку и стараясь не привлекать к своим действиям лишнего внимания.
— Какие бы ни были твои грехи, сын мой, главное - вовремя покаяться. Я приму твою исповедь и отпущу твои грехи. Полагаю, что в силу своей молодости ты не мог совершить ничего слишком ужасного.
— Что, мне простятся любые грехи? – Ворон неслышно открыл флакон. – Даже если я признаюсь в воровстве?
— Воровство – это тяжкий грех, сын мой. Возможно, мне придется наложить на тебя епитимью.
— Но этот грех мне все равно в итоге простится? – масло потекло во флакон.
— Думаю, что да. Не я прощаю грешников, их прощает Отец наш. Я всего лишь его слуга и могу отпустить тебе твой грех.
— А если я скажу, что обворовал священника? — Ворон поставил лампадку на пол и засунул полный флакон в карман.
— Что? – голос дрогнул, в нем появилось удивление.
— Понятно. Это на самом деле несправедливо, святой отец. Значит, если я обокрал кого-то другого, то небольшой пост и отпущение грехов мне помогут, а вот если я обворовал священника, то все? Нет в этой жизни справедливости, — Ворон выскочил из исповедальни. Что-то ему мешало просто уйти с добычей из этого места. Быстро дойдя до выхода, он задержался возле ящика для пожертвований. Выгреб из кармана все маггловские деньги, что были у него с собой, опустил их в ящик и вышел на улицу.
Через два часа друзья стояли возле оврага. Ворон поправил на плече лямку мешка, в который он по примеру Тома Реддла положил веревку, нож, флакон с маслом, спички, а также несколько факелов, сделанных заранее. В факелах не было ни грамма магии, а блуждать в темноте в поисках света Ворону больше не хотелось. Ветошь, накрученная на импровизированные факелы, была смочена освященным маслом. Рисковать Ворон не собирался.
— Почему ты уцепился за эту идею - обязательно вскрыть гробницу? – Люпин напряженно посмотрел на овраг и, сосредоточившись, трансформировал аккуратно постриженные ногти на руках в мощные когти вервольфа.
— Я думаю, что знаю, чем хотел бы заняться в будущем. Если сегодня все получится, то я начну целенаправленно осуществлять эту идею.
— И что за идея?
— Что-то вроде агентства, выполняющего деликатные поручения. Представь, что мы не просто так идем потрошить могилу давно усопшего безумца, а нам заказали, например, его меч. Пообещав при этом огромный гонорар.
— Знаешь, — задумчиво проговорил Мальсибер, – а в этом что-то есть. Считай, что одного напарника ты себе уже нашел.