Северянин. Трилогия

Лей Влад

– Это как? – не понял я.

– Ты слышишь волны? – ответил мне вопросом на вопрос Нуки.

– Ну…

– Попробуй по этому звуку определить, насколько они высокие.

– Э…как?

– Ну ты ведь можешь определить кожей, откуда и куда дует ветер? Можешь его увидеть?

– Почувствовать ветер могу, – кивнул я, – а как увидеть?

Нуки снисходительно улыбнулся и указал мне на парус.

– Так мы видим ветер, – пояснил он. – А знаешь, как услышать землю?

– Как?

– По пению птиц, по шуму, с которым разбиваются

волны о скалы. Ты можешь учуять землю, ее не обязательно видеть. Понимаешь?

– Кажется, да, – а ведь действительно, все, что мы видим, слышим, чувствуем, можно улавливать по-разному. Так, как он и описал. Ведь есть же такая «фишка»: у слепого обостряется слух, у глухого зрение, оставшиеся чувства пытаются компенсировать отсутствующие. Если уж вообще удариться в фантастику, то видеть ушами можно как «Сорвиголова». Ну, не тот, которого Буссенар написал, а получившийся не совсем удачным фильм про супергероя.

Кста-а-ати!

– Ты имеешь в виду видеть ушами, как, например, летучая мышь? – спросил я.

– Точно! – Нуки радостно хлопнул себя огромными ладонями по ногам. – Но мы, а в частности ты, можем слышать и видеть лучше, чем сейчас, чем обычно… Я заметил, что твой болевой порог очень высок– ты не чувствуешь боли или не чувствуешь ее так же, как, например, ребенок. Для воина это хорошая способность. Но иногда не чувствуя боль, ты идешь на риск.

– Это как?

– Любая царапина может привести к гниению раны, и все, путь воина для такого человека закончен. Не стоит бояться боли, но стоит ее избегать. Как говорит Орт: «Я подарил тебе твое тело, верни его мне таким, как получил».

– А как насчет того, что шрамы, полученные в бою, украшают воина? – хмыкнул я.

– Чушь! – хмыкнул Нуки. – Если на тебе живого места нет, ты весь покрыт шрамами, то о чем это говорит? Эй, Р`атор!

Мой племянник, сидящий через две скамейки впереди нас и усердно работающий веслами, откликнулся моментально, словно бы ждал этого вопроса:

– Что этот человек умелый воин, прошедший через множество битв.

– Дурак! – рассмеялся Нуки. – А ты что скажешь, Рагнар?

Сидевший рядом с моим племянником парень, не прекращая работать веслом, ответил:

– Что он неимоверно живуч и везуч. И что теперь он может быть крайне опасным.

– Почему? – притворно удивленно спросил Нуки.

– Потому, что был неопытен. Потому, что позволил во множестве битв себя ранить, но все же выжил, – отозвался Рагнар.

– Правильно! – рассмеялся Нуки, – а стоит ли его опасаться?

– Думаю – да, – поразмыслив, кивнул Рагнар, – он достаточно удачлив, если смог выжить. Да и если он прошел через множество битв – опыт должен набраться.

– Верно, – кивнул Нуки и обратился ко мне, – как ты наверняка уже понял, шрамы – это украшение, по которому можно понять, кто ты есть. А это не всегда хорошо. Наоборот, пусть лучше противник считает тебя неопытным и слабым противником, ведь в таком случае не будет тебя бояться. А ты, если не глуп,

воспользуешься этим.

Я кивнул, хотя сам, пока Нуки и Рагнар беседовали, обдумывал все, что говорил Нуки мне ранее. К чему все эти рассуждения о «видеть и слышать»? О боли? Что разработчики хотят сказать? Или же Нуки – элемент системы, через которого ИИ просто несет всякий случайно сгенерированный вздор. Но как-то не похоже…

А вот интересно…

Я сосредоточился и попытался войти в боевой транс, при этом не прекращал работать веслами. Получилось! Секунды за четыре-пять. Ну да, сосредоточиться ведь сразу не получилось – весло бросить я не мог.

Так…а теперь попробуем вот это…

Я перешел в настройки, открыв их в интерфейсе, и выкрутил реалистичность на максимум. Причем все ощущения, включая болевые.

Конечно же, мне тут же выскочило предупреждение об опасности подобной манипуляции, но я его проигнорировал.

Так, сделано!

Я свернул интерфейс и вновь попытался перейти в «боевой режим».

Интересно. В этот раз получилось практически сразу. И секунды не прошло. И меня в прямом смысле накрыло навалившимися ощущениями: я буквально слышал высоту волн, видел ветер, чувствовал, что делали люди вокруг меня.

Удары волн о борт корабля подсказали мне, насколько глубока посадка драккара, насколько высоки волны: я слышал, в какую именно доску бьется вода, слышал, как она стекает по дереву. Я ощущал ветер всем телом, волосами, определял его направление и силу по тому, как он придавливает одежду к коже.

Я видел, как устал сидящий прямо передо мной Магнус, мой нюх обострился настолько, что я смог разобрать еле слышный запах бражки старика Уриксона, несколько капель которой упали на рубаху Корга, сидящего почти у кормы драккара.

Я прямо-таки слышал, как напряглись мышцы Нуки, как он весь собрался, словно пружина, готовая распрямиться в любой момент.

Опасность! Я ощущаю ее! Чую. Где? Откуда?

Мой взгляд за долю секунды осматривает драккар и людей.

Страх! Кто-то боится. Боится настолько, что я слышу этот страх. Кто? Ивар – молодой парнишка на носу корабля, особо отличившийся в обращении с луком. У парня талант. Но он весь вспотел, он нервничает. Почему?

Лук. Он укладывает стрелу, натягивает тетиву и стреляет в меня. Он боится. Он не хочет этого делать. Я вижу мурашки на его теле.

Стрела медленно летит в мою сторону, но рядом Нуки. Он знал, что Ивар выстрелит, поэтому был так наряжен. Он хочет убить меня? Нет. Я вижу его руку, медленно поднимающуюся вверх, чтобы поймать стрелу. Но я быстрее.

Стрела уже в моей руке, остановлена в нескольких сантиметрах от моего левого глаза. Ивар все же прирожденный стрелок.

Тут же на стрелу ложится рука Нуки.

Меня не собирались убивать. Зачем стреляли?

Мозаика складывается – Нуки учил меня и ждал, когда я попытаюсь воспользоваться полученными знаниями. Он - не враг. Ивар - не враг.