Сейтек, внук Манаса. Книга первая

Тобош Николай

– Слушаем вас, хан Кыяз, – обратился старец Куту к Кыязу, после того как в юрте установилась тишина.

– У Айчурек начались роды, – сказал хан Кыяз. – Не выходя из этой юрты, вы должны определить по времени, чей ребенок рождается, Семетея или мой.

Наступила гробовая тишина. Кыяз позвал актаяка, находившегося в это время снаружи юрты по хозяйственным делам. Тот заглянул в юрту.

– Угостите гостей кумысом, – велел Кыяз.

Среди гостей началось обсуждение сроков беременности Айчурек. Спорили между собой о том, когда женился Кыяз на Айчурек.

Постарались вспомнить все детали женитьбы, включая игры, в которых состязались знаменитые мастера. И наконец старец Куту откашлялся, когда джигиты ему подали чашку кумыса.

– Хан Кыяз, – заговорил он. – Мы посчитали: прошло ровно девять месяцев со времени твоей женитьбы на Айчурек. Значит, родится твой ребенок. Так что ты должен радоваться рождению младенца.

– Хорошо, – сказал хан Кыяз. – Ваши слова рассеют у народа сомнения о правопреемственности ханского рода.

– В этом не сомневайся, – продолжил старец Куту. – Народ хочет, чтобы Айчурек родила богатыря, продолжателя рода хана Багыша и твоих дел.

«Не надо, – завопил внутренний голос Кыяза. – Пусть родится девочка, а сын – потом, когда она немного подрастет». Он все еще сомневался, что Айчурек рожает от него. Канчоро не мог обмануть. Друг просил, чтобы Кыяз умертвил ребенка, которого носила Айчурек под сердцем. Он тоже беспокоится за свою жизнь. Если мальчик вырастет, то станет угрозой для обоих ханов. Он обязательно постарается отомстить за смерть своего отца, за смерть Семетея…

– Он станет потомком великого хана Багыша, – продолжил Кутчечен. – Грозой для врагов. Кормильцем для всех нас, жедигерцев. Пусть он станет великим завоевателем всех земель, вплоть до Жет-Кайт.

– Спасибо за пожелания, – хмуро ответил Кыяз, он мучительно размышлял о своем будущем. – Самое главное, чтобы он родился здоровым.

– Да, да, – поспешил согласиться старец Куту, ему стало неудобно от чувства, что он, не дожидаясь рождения ребенка, начал мечтать о благе, которое должен принести еще не родившийся малыш.

– Пусть он родится здоровым, – продолжил он и поднял обе руки к небу. – О-о, Тенгир наш! Покровительствуй рождению малыша – сына Кыяза.

Ладонями обеих рук он погладил лицо сверху вниз. Все сидевшие в юрте гости повторили его действие. Старец Куту посмотрел в глаза Кыяза и увидел отчаянное недовольство известием о рождении ребенка у жены. Старец Куту понял, что хан не хочет рождения мальчика. Он понял, что Кыяз очень сомневается в своем отцовстве.

– Если пойдут дурные разговоры о ребенке, – проговорил Куту, – жалеть никого не надо. Надо срубать всем головы.

Этими словами Куту усилил сомнение в душе хана Кыяза. Сам Куту не понял страшного действия своих слов на настроение хозяина.

– Вы ответили на мой вопрос, – сказал хан Кыяз гостям. – Теперь вы можете быть свободны.

Через некоторое время гостей в юрте не осталось. Кыяз позвал актаяка.

– Срочно ко мне приведи семь старух-колдуний, – велел Кыяз и спросил: – Знаешь, где они обитают?

– Да, мой таксыр, – ответил актаяк. – Знаю.

Речь шла о семи старых

женщинах, которых считали в народе колдуньями и сторонились, обходя как можно дальше, чтобы не иметь с ними никаких дел.

– Давай быстро, – велел ему Кыяз. – Скажи Карачач, пусть уберет здесь посуду.

Актаяк выбежал из юрты. Кыяз прислонился к подушке правым боком и задумался так глубоко, что даже не заметил, как в юрту вошла Карачач и занялась уборкой дасторхана…

Бесшумно и тихо одна за другой входили семь старух в ханскую юрту. Кыяз даже не повернулся к ним. Он задремал под действием хмельного кумыса.

– Будьте здоровы, наш таксыр! – приветствовала его старшая из старух, Жетикемпир, громким голосом.

Кыяз дернулся на месте и повернулся к старухам.

– А-а, знаменитые старухи мои, – приветствовал их хан Кыяз. – Будьте и вы здоровы.

Хан выпрямился. Он тоже прекрасно знал о них. Не раз приходилось слушать о проделках стоящих перед ним старух. Где бы они ни находились, везде сеяли обман и потасовки, разрушали отношения между людьми.

– Вы позвали нас к себе, о-о, таксыр, – продолжила Жетикемпир. – Мы рады служить великому хану жедигерцев.

Кыяз выпрямился еще сильнее и велел старухам рассаживаться на олпоках. Всем им было за девяносто. Самой молодой из них исполнилось в этом году восемьдесят девять лет.

– Карачач! – велел хан. – Угощай уважаемых матерей кумысом!

Карачач молча налила всем по чашке кумыса.

– Теперь можешь уходить, – сказал Кыяз служанке. – Помоги ханшайым.

Когда появились старухи, Карачач почувствовала: что-то неладное задумал хан Кыяз. Она решила разузнать что, подслушивая разговора Кыяза со старухами. Она вышла из юрты и потопала в сторону юрты Айчурек. Но через некоторое время вернулась на цыпочках к ханской юрте и прислонилась к ней снаружи, делая вид, будто поправляет узлы веревок…

– У моей жены вчера начались роды, – сказал Кыяз старухам.

– Ой, как хорошо, – обрадовалась Жетикемпир. – Прибавление в ханской семье.

– Спасибо! – буркнул хан Кыяз сурово.

Женщины от сурового голоса хана примолкли, чуя какие-то неприятности от прибавления в семье.

– Если родится девочка, – сказал Кыяз, – я буду безмерно рад ее рождению.

– Пусть Тенгир вам поможет, – встряла Жетикемпир.

– Я подозреваю, что родится мальчик, – продолжил хан Кыяз. – Который может быть потомком великого Манаса, устроившего большой шум по всему свету. Если так, то нам всем несдобровать. Мне необходимо избавиться от него.

– Правильно, Кыяз хан, – поддержала его Жетикемпир. – Нужно избавиться от него. Он вам отомстит за ваши дела.

– Озолочу ваши руки, – сказал Кыяз старухам, – если вы поможете мне в этом деле. Надо отрезать пуповину мальчика, рожденного женой моей Айчурек, отравленным кинжалом.

– Ваше желание для нас прямое повеление, – протараторила Жетикемпир. – Дайте нам отраву и кинжалы.

– Если удастся вам исполнить мое поручение, – обещал хан Кыяз, – я вам поставлю памятники из золота.