Сезон охоты на коллекционеров
Шрифт:
— С ним все в порядке. Просто нам нужен его адрес, чтобы найти одного человека.
— А кого? — Тамара оказалась любопытная, но Турецкого это нисколько не удивило.
— У него дружок есть — Аркадий Афанасьев. Вроде Николай знает, где его можно найти.
— У него же можно и найти, — спокойно ответила Тамара и попыталась натянуть на колени подол халата. Володя все-таки не удержался и уставился на ее колени. Он смущенно отвел взгляд и с деланым безразличием стал осматривать комнату.
— А Аркадий вам зачем? — опять спросила Тамара.
— Да
— Хорошо, записывайте.
Она продиктовала адрес, и Володя похвалил ее.
— Это хорошо, когда разведенные супруги поддерживают цивилизованные отношения.
— Вы еще скажите — высокие, — хмыкнула Тамара. — Как в кино…
Турецкий улыбнулся.
— Нет, это действительно хорошо, — засмущался Володя. — Ведь чего только не бывает в семьях!
— Всякое бывает, — согласилась Тамара и заерзала в кресле. Видимо, ей не терпелось выпроводить непрошеных гостей. Турецкий стал подниматься и потянул за рукав Володю. Зазвонил домофон. Тамара вскочила и кинулась к двери:
— Открываю, — нараспев сказала она. И вдруг добавила непонятное: «Вэлкам!»
Когда женщина опять зашла в комнату, глаза ее сияли счастливым блеском, и она едва сдерживала улыбку.
— Спасибо вам большое, — поблагодарили сыскари, и она облегченно вздохнула, открывая перед ними дверь.
Спускаясь по ступенькам, Володя ревниво изрек:
— А что она сказала? Какое-то «вэлкам»… Имя, что ли? Наверняка мужика ждет. Видел, как расцвела? А как запела? И еду для него готовила…
— И ванную… — поддел его Турецкий.
— Ну ты видел какая женщина? — восхищенно прицокнул языком Володя. — Везет же некоторым!
— А мы его сейчас и увидим, — предупредил его Турецкий. Навстречу им поднимался невысокий поджарый мужчина с большим букетом цветов. От, него за версту пахло дорогим лосьоном. Он немного запыхался, но продолжал подниматься, переступая через ступеньку. Турецкий и Володя посторонились, пропуская его, и мужчина благодарно улыбнулся:
— Сэнкс…
— Е-мое, — обалдел Володя, когда тот оказался на пролет выше. — Иностранец! То-то она так радовалась! А «вэлкам» — это же на английском «добро пожаловать»!
— Ну давай порадуемся за нее тоже. Иностранец взамен сектанту — это же супер! — воскликнул Турецкий.
— Ну ты видишь, что у нас в стране творится? — возмутился Володя. — Таких красоток прямо из-под носа уводят иностранцы. И где она его подцепила?
— Уймись, жених. Твоя женушка, бедняжка, и не знает, что ты готов пасть к ногам первой встречной гранд-дамы.
Володя насупился и молча продолжал спускаться. Настроение у него испортилось.
— К Николаю прямо сейчас поедем. Может, и Афанасьева у него застукаем, — не Обращая внимание на хмурое лицо друга, скомандовал Турецкий…
Николай дверь открыл сразу, но, взглянув на Володю, попытался захлопнуть перед самым их носом. Однако у Демидова реакция была быстрее: он подставил ногу и придержал дверь.
— Мужики, вы чего? — испуганно вскрикнул хозяин. — Вы к кому?
— Ну что ты так перепугался? — миролюбиво спросил Володя. — Мы сыщики, частные. Хочешь, документы покажем. И вообще мы не к тебе, а к твоему дружку. Афанасьев дома?
Николай скривился, будто съел что-то кислое.
— Дома. Но документы все равно покажите. А то я уже, было, подумал, что бандиты к нему заявились.
Володя обиделся.
— Ну ты глаза разуй! Какой я бандит?
— Здоровый очень, — смутился Николай.
На его фоне Володя выглядел штангистом-тяжеловесом. Потому что Николай ростом был ниже среднего и не в пример своей бывшей жене довольно субтильным. Как рано состарившийся подросток. У него даже прическа была какая-то мальчишеская. Вихры торчали в разные стороны, словно он только что оторвал голову от подушки.
В комнате на матрасе в углу лежал мужчина, отвернувшись к стене и выставив напоказ не слишком чистые пятки.
— Что это он так рано улегся? — удивился Турецкий.
— А он нынче выпимши, — раздраженно ответил Николай. — Хотя я его предупредил: в моем доме не пить, а то живо бортану.
— Здесь напился или пришел уже поддатый? — уточнил Володя. И сел без приглашения на старый и довольно хлипкий стул. Тот зашатался под ним, Володя испуганно вскочил.
— Сейчас табуретку принесу с кухни. А вы на раскладушку садитесь, — пригласил он Турецкого, который рассматривал комнату, прикидывая про себя, что если в наше время есть аскеты, то они живут Именно так. Ничего лишнего. Раскладушка, чтобы спать. Стол, чтобы есть. Стул, чтобы сидеть. И телевизор с таким экранчиком, что нужно иметь очень хорошее зрение, чтобы хоть что-то рассмотреть. Но тут же догадался, что телевизор такого микроскопического размера хозяин выбрал явно с умыслом. Он в аккурат помещался на подоконнике. Не нужно тумбочки.
Николай принес табуретку, и Володя с опаской присел.
— Эта крепкая, — успокоил его Николай. — Ну, что вас привело ко мне?
Культурный… А мог бы спросить: зачем пришли?
— Ну мы, собственно, к Афанасьеву.
— Боюсь, сегодня вы с ним поговорить не сможете. Я пришел с работы, а он уже наклюкался. Бутылку я выбросил. А ведь слово давал! — опять рассердился Николай.
— Так он же алкаш, а вы вроде человек приличный… Зачем тогда приютили? — поинтересовался Турецкий.
— Так вы про него знаете? Ну что он пил… Но последнее время он как бы начал завязывать. Только пивом баловался. И то на улице, чтобы меня не раздражать. Я-то завязал уже год как… Совсем не употребляю. Даже запаха не выношу. А приютил его, потому что ему жить негде. Не на вокзале же… Или там в подвалах, с бомжами. Он же мой кореш с юности.
— А квартира его где? — невинными глазами уставился на Николая Володя.
— Продал он ее. Решил новую жизнь начать. Бизнес свой открыть. А нужны деньги на раскрутку, вот он и продал. Задешево, чтобы поскорее.