Сезон охоты
Шрифт:
Служба конечно не страдала. Мы еще три раза вступали в бой с кочевниками, рейдерами и один раз даже сами совершили налет на купцов, никак не желавших продавать наложниц с редкой в этих местах белой кожей и красными волосами. Дипломаты так и не сумели объяснить им, что волосы у девушек на самом деле обычного цвета, просто покрашены так.
Начальство планировало тихую операцию, но мы на месте решили по-своему. Зачем рисковать и создавать себе проблемы? Отряд оперативников из Красноярска зашел с другой стороны и громкими криками и беглой стрельбой
Потом было самое интересное...
Девчонки бились в истерике, вырывались из наших рук и пытались вернуться в лагерь. Они кричали, что их везут в гарем султана, что это круто, а мы ничего не понимаем и из зависти хотим им навредить.
Мы тихо матерились. Им просто повезло, и их действительно хотели продать в гарем какого-то южного правителя. Только поэтому с ними хорошо обращались, не трогали и неплохо кормили. И этого оказалось достаточно, чтобы эти идиотки, начитавшиеся дешевых сопливых романчиков о великолепном сексе с горячими южными красавцами в гаремах, поверили в свою счастливую судьбу. Я не знал о нравах в гаремах Артана, но что-то мне подсказывало, что они были далеко не так прекрасны, как мечтали эти малолетние дуры.
В нашем мире гаремы султанов, калифов и прочих эмиров зачастую напоминали клубки змей. Вечно неудовлетворенные женщины, вынужденные бороться за внимание одного мужчины, не гнушались никакими методами, чтобы избавиться от конкуренток.
Но зато следующим вечером этой историей мы собрали аншлаг.
– И вот представляете, орет эта красноволосая. А тут на её крик выскакивают двое охранников. Мы же толком и от лагеря отойти не успели! А у меня "калаш" уже за спиной висит и эта дура из рук вырывается! А Леха спиной стоит и не видит их, со своей бьется.
Коля рассказывал историю очень эмоционально, горячо жестикулируя и чуть ли не играя сразу все роли:
– Что делать думаю? Крикнуть Лехе или Игорехе? Так ведь Федор вон из пулемета рядом лупит! Не услышит никто! Ну значит... о, Феникс, иди сюда!
Озадаченная девушка поднялась со стула и подошла к нему. Коля повернул её к себе и встал, показывая как было дело, и продолжил рассказ:
– И вот значит, одной рукой я её за шкирку держу вот так, а другой срываю автомат, прижимаю приклад, но как стрелять одной рукой? А эти уже бегут, саблями своими замахиваются и что-то кричат по-своему. И эта истерит! И тут я автомат ей на плечо и стреляю!
Народ, хорошо понимая, что произошло дальше, дружно заржал. Недалекую девчонку никому жалко не было. Что поделать, нравы у нас простые, грубые и высокодуховных терзаний девиц не понимаем. Ничего, барабанные перепонки заживают быстро.
– С другой стороны, бабам в гареме султана не плохо, - глубокомысленно заметил один солдат.
– А что? Кормят, поят, одевают еще и ...
– Ага, неплохо, - хмыкнул сидевший рядом со мной летчик.
– Сколько баб в гареме? Сто или двести
– Так вообще малина! Ничего делать не надо.
– Турецкий султан Мехмед III только взойдя на престол по наущению матери казнил девятнадцать своих братьев, включая младенцев, а семерых беременных наложниц своего отца велел завязать в мешки и утопить в Мраморном море, - почесав затылок, вспомнил Федор.
– Вот вам и вся малина - в мешке в воду нырнуть.
– Здесь обычно в песок закапывают, - поправил его седой мужчина, один из исследователей Артана.
– И похожий случай был всего лет двадцать назад. Правитель Рахнежа - это страна на другом континенте - взойдя на престол, первым дело приказал снять кожу со всех жен и наложниц своего отца за неуважение к его матери. Да и так, обычное дело, когда фаворитка с помощью слуг разбирается с возможными конкурентками.
– Этим идиоткам недолго бы пришлось жить в восточной сказке, - усмехнулся я.
– Вы только представьте. Местных языков они не знают. Это у купца был колдун-переводчик, а кто им его в гареме предоставит? Правил этикета они даже наших не знают, что уж говорить о местных? Готов поспорить, что они свято уверены в том, что чем наглее ты ведешь себя - тем больше тебя будут уважать. А что полагается безродной рабыне за наглость?
– Смотря где, - ответил мне ученый.
– Там, куда их собирались продать, по настроению монарха или кожу снимут или в яму с муравьями.
– Весело.
– Ага, вот тебе и малина.
– А им это кто-нибудь объяснил?
– Да нет. Одна теперь вообще плохо слышит, - хохотнул Коля.
– А второй Леха пощечин надавал.
– Я попробовал с ними поговорить, но они мне не поверили, - развел руками ученый.
– В их любимых книгах все по-другому.
– Да уж.
Я этому совсем не удивился. Встречал я таких мечтательных дев - зрелище довольно забавное и жалкое. Это даже не эскапизм*, а что-то хуже.
– Ничего удивительного нет, - заметил Коля.
– Умные люди сообразили, что не стоит лезть в портал. А кандидатов на премию Дарвина нам еще долго отлавливать.
Еще немого поругав современных любителей фэнтези, мы, наконец, дождались ухода начальства. После этого мы достали кружки и фляги с вином, и сидеть сразу стало веселее. Наш музыкант, хорошо промочив горло, взял гитару и заиграл знакомый всем мотив:
– Тёплое место, но улицы ждут
Отпечатков наших ног,
Звёздная пыль на сапогах...
Сидя с кружкой вина, я задумчиво слушал песню и как обычно вспоминал: тяжелые бои, победы и поражения, гибель товарищей.
– Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне не остаться в этой траве...
Заметив мое настроение, Феникс подвинулась ко мне и тихо спросила:
– Ты чего?
– Ничего.
– А почему погрустнел?
– Через пару лет ты поймешь меня.
Девушка посмотрела по сторонам и заметила, что многие слушали песню задумчиво. А она ведь практически про нас.