Сфера влияния

Изумрудная зелень полей и лесов в золотой оправе пустынь, белоснежные шапки высоких гор, окантованные тонкими светло-голубыми полосками у берегов тёмно-синие глубины океанов. И надо всем этим лёгкие росчерки невесомых белых облаков…

Видом родной планеты из космоса можно наслаждаться бесконечно. Особенно если взираешь на всю эту красоту, вися в пустоте в скафандре на расстоянии в триста мегаметров от неё. Но, увы, испытать бесконечное наслаждение не удавалось ещё никому. Хотя бы потому, что всегда найдётся кто-то, кто выдернет тебя из созерцательной нирваны самым бесцеремонным образом.

В данном конкретном

"Ссходитессь".

Пора. Уменьшив изображение до масштаба один к одному, Егор привычно, не поворачивая головы, оглядел близлежащее пространство на триста шестьдесят градусов, и, извернувшись, ухватился руками за небольшой обломок, висевший у него за спиной буквально на расстоянии вытянутой руки. "Небольшой" — это примерно метра три на четыре на два. Форма обломка была относительно правильной — с некоторой натяжкой его даже можно было назвать прямоугольным параллелепипедом. Первый Обломок всегда старались выбрать попроще. Теперь надо было перебраться по этому кирпичу-переростку на ту его сторону, что была обращена к Мёртвому Облаку. Собственно говоря, Первый Обломок и сам был частью Мёртвого Облака, но находился (по крайней мере на данный момент) на самом его краю.

Егор начал осторожно подтягивать тело к обломку. Материал поверхности, по которой ему предстояло передвигаться, на вид напоминал камень. Не то, чтобы эта поверхность была абсолютно гладкой, но зацепиться на ней было не за что, и малейшее неправильное движение могло привести к отрыву и уходу в открытый космос. Это, конечно, было не смертельно, но неприятно. В лёгком скафандре без дополнительных приспособлений для передвижения в пространстве каждый корректирующий импульс кушает из не такого уж и ёмкого аварийного накопителя энергию, которую лучше бы потратить на другие полезные вещи. Например, на защиту. Она ещё ой как пригодится!

"Притянувшись" наконец-то к обломку, Егор оказался в элегантной позиции "на карачках". Со стороны эта поза смотрится, мягко говоря, не очень эффектно, но передвигаться таким макаром значительно проще. Скафандр позволял зацепиться практически за любую поверхность любой частью тела. Хоть пятой точкой. Сейчас сила сцепления между скафандром и "кирпичом" возросла пропорционально увеличившейся площади контакта. По физическим ощущениям это было похоже на то, как будто между обломком и карабкающимся по нему с ловкостью паука человеком возникло хоть и слабое, но притяжение. На самом деле это, конечно, было не так, но организм интерпретировал ситуацию именно таким образом. Осторожно перебирая руками и ногами, Егор начал медленно продвигаться вперёд. Вот он перелез через одну грань, вторую…

И перед ним во всей красе предстало Мёртвое Облако. Громадное пространство было заполнено миллионами, а может быть, миллиардами обломков разнообразных размеров и форм. Всё это непрерывно хаотически двигалось, сталкиваясь друг с другом, разлетаясь вновь, и беспорядочно вращаясь вокруг всех координатных осей. Некоторые из обломков, казалось, ежесекундно меняли свою форму и размеры. На самом деле это, конечно, была всего лишь игра света. Эффект возникал за счет того, что при вращении менялась площадь освещения обломков и форма этой самой площади. Неосвещённая часть осколков мертвой материи сливалась с космической чернотой. Часть обломков была вообще не видна в оптическом диапазоне. Как, например, тот, на котором сейчас находился Егор. Но оптическая невидимость была делом легко поправимым. Егор дал команду на тактический анализатор, он же в народе "тактик", и через пару секунд картинка перед ним изменилась. Во-первых, стали видны все объекты в радиусе пяти километров. Во-вторых, все они раскрасились в разные цвета, как будто покрывшись цветным налётом. Сочтённые тактиком безопасными стали зелёными, не очень опасными — жёлтыми, а к красным нельзя было приближаться ни в коем случае.

В принципе, зелёного, жёлтого и красного в окружающем "пейзаже" появилось не так уж и много. Где-то треть от общего количества. Остальные "малые космические тела", как обломки назывались официально, тактик окрасил в серый цвет. То есть, чего от них ожидать — было непонятно. Один из "зелёных" обломков, медленно вращающийся на расстоянии около двух километров отсюда, несколько раз ярко мигнул. От него к текущему пристанищу Егора протянулась голубая ломаная линия с колонкой цифр возле каждого излома. Мигнувший обломок был целью начинающегося опасного путешествия, а линия — оптимальным маршрутом для достижения этой цели. По-хорошему, таких линий должно бы быть минимум три, да и эта линия должна была ветвиться, показывая менее насыщенным цветом запасные варианты безопасного прохода маршрута. Но вычислительных мощностей встроенного тактика не хватало для просчёта пути к цели "как положено". Приходилось довольствоваться тем, что есть.

На первый взгляд маршрут казался не таким уж и плохим. Шесть "зелёных" объектов, и всего два "жёлтых". Егору оставалось только надеяться, что по дороге ничего не изменится. Времени на размышления было мало, точнее — его не было совсем, поэтому он просто перебрался в рассчитанную тактиком оптимальную для старта точку на поверхности Первого обломка, и замер в ожидании команды на старт, застыв на полусогнутых ногах. Туловище он при этом наклонил по отношению к поверхности обломка так, чтобы маркер прицела находился внутри нарисованной тактиком в пустоте зелёной окружности. Пятисекундный отчёт Егор вывел на аудиоканал, чтобы не загромождать обзор графической информацией. Наконец бесстрастный голос начал отсчитывать секунды: "Пять. Четыре. Три. Два. Один. Старт". Егор строго дозированным усилием оттолкнулся от Первого Обломка, и отправился в свободный полёт. Самым сложным моментом в этом трюке было именно правильно рассчитать усилие. Чуть меньше, или чуть больше — и ты пролетишь. В буквальном смысле. Мимо следующего обломка, который, в отличие от тебя, окажется в расчётной точке в строго заданное время.

Первый прыжок оказался удачным. Корректировать траекторию практически не пришлось. И Егор, и обломок, которому отводилась роль пересадочной станции, оказались в нужное время в нужном месте. Единственный микроимпульс ушёл на то, чтобы скорректировать точку соприкосновения с этим первым пересадочным пунктом в пути — здоровенным закрученным толстым листом металла с рваными краями. Егор решил, что лучше начать более близкое знакомство с этой железякой подальше от её покрытых зубцами и заусеницами краёв. Скаф, конечно, должен был выдержать и там, но всё же… Лучше, как лучше.

Относительная скорость человека и обломка была невелика, так что погасить её при соприкосновении не составило особого труда. Но совсем без проблем всё же не обошлось. Из-за столкновения обломок чуть-чуть изменил направление своего движения и скорость вращения, из-за чего времени на то, чтобы перебраться на противоположную сторону железяки, и вновь прыгнуть, тактик Егору давал в три раза меньше, чем было рассчитано первоначально. А именно — сорок три секунды. Кроме того, усилие, с которым надо было оттолкнуться, чтобы набрать нужную скорость, было пересчитано тактиком в большую сторону, почти до предельно возможного без привлечения ресурсов экзоскелета скафа. А использовать экзоскелет Егор пока не хотел, по тем же соображениям экономии энергии. Но и на этот раз всё удалось. Егор отправился к точке встречи со следующим обломком, а его временное пристанище, вновь немного изменив траекторию, поплыло куда-то дальше по своим делам.

Следующая частичка Мёртвого Облака медленно приближалась справа снизу. "Частичка" была размером с аэрокосмический истребитель, а по внешнему виду напоминала собой духовой музыкальный инструмент в видении художника-авангардиста. Странно, что тактик посчитал это переплетение блестящих труб, каких-то бочкообразных объектов и прочей более мелкой дребедени, безопасным… Но, как говорится, ему виднее. Глядя на медленно наплывающую конструкцию, Егор прикидывал, как же к ней можно прицепиться. Если в этот бардак врезаться с размаху, то, пожалуй, можно себе и что-нибудь повредить. Терять энергию на торможение не хотелось. А вот на уклонение чуть-чуть в сторону её должно было уйти гораздо меньше.