Сферы жизни
Шрифт:
– А вы что, знаете, где мы находимся? Кто этот человек? – скандинав указал пальцем на ученого. – Почему его слова вселяют в вас такую уверенность?
– Меня заставляет держать себя в руках как раз таки, необычность происходящего. Факта провалов в памяти я за собой никогда не замечал, однако сейчас, я никак не могу вспомнить, как здесь оказался. По удивленным и полным волнения глазам окружающих, можно установить, что этот же вопрос терзает сейчас всех. И раз уж вы так поспешно и необдуманно поступили с вверенной вам вещью, я настоятельно рекомендую вам сейчас же удалиться, благо, что выход находится рядом с вами.
Если
– Скажите, а что будет, если поцарапать эту Сферу?
– Данную Сферу возможно только разбить.
– На меня падет какое-то проклятие, если я разобью Сферу?
– Нет. Просто умрет какой-то человек, все остальное – это лишь домыслы вашей совести.
– Если Сферу не разбивать в течение 300 лет – человек, чья жизнь здесь хранится, будет жить все это время?
– Нет, но если Сфера разобьется, то какой-то человек умрет.
– А что если Сферу разобью не я, а кто-то другой?
– Не важно кто. Если Сфера будет разбита, то какой-то человек умрет.
– Накладывает ли должность «хранителя Сферы» на мою жизнь какие-то ограничения? Например, можно ли мне рассказывать о ней другим людям?
– Вы можете жить и делать все так, как сочтете необходимым.
Клиф внимательно слушал, о чем говорили в комнате. Люди, своими вопросами, пытались доискаться до истины, обнаружить какие-то противоречия в поставленных условиях. Они хотели получить на руки «Инструкцию по эксплуатации», которая обычно идет в комплекте с незнакомыми им вещами.
Все это представлялось Клифу, как некоторая игра. Вся наша жизнь состоит из игр – в них есть свои правила, штрафы и бонусы. Можно играть по правилам, а можно нарушать их или умело обходить. За нарушение правила следует штраф; за успех в игре – бонус и, в конечном счете, победа. Сейчас же шла речь об очень странной игре: мало того, что никто не спросил Клифа, желает ли он принять в ней участие, так еще в этой игре не было никаких штрафов и бонусов, и было всего лишь одно единственное правило: «если Сфера разобьется, то какой-то человек умрет».
Зачем участвовать в игре, в которой нельзя победить?
Нарушив ход мыслей Клиффорда, свой вопрос задал азиат со шрамом, перебив при этом лысого толстяка:
– Кто вам дал право, выбрать меня в качестве хранителя?! Почему вы просто взяли и повесили на меня такой груз ответственности за жизнь какого-то человека? Я, может быть, не согласен с этим, – дерзость раскосого привлекла к нему всеобщее внимание.
– Не о какой ответственности речи не идет. Вы можете последовать примеру других и спокойно выйти из этой комнаты, – ученый по-прежнему оставался спокоен и сдержан; его тон не менялся.
Азиат, видимо недовольный таким ответом, скрестил руки на груди и нервно откинулся на спинку. Сидящие за столом продолжили задавать вопросы, но никто из них не спрашивал о главном – о том, что волновало и мучило Клиффорда уже с первых слов человека в белом. Поразмыслив немного, он решил озвучить вопрос самостоятельно:
– А как вы можете доказать нам, что в этой Сфере действительно заключена чья-то жизнь? – Клиф внимательно смотрел на ученого. Он, казалось, хотел проникнуть внутрь него, хотел прочитать ответ в его глазах, но человек в белом на него даже не смотрел.
– Никаких доказательств. Вам придется принять мои слова на веру. Последний вопрос, пожалуйста.
Клиффорд ожидал совершенно другой реакции. Ему представлялось, что заданный вопрос как минимум взбудоражит всех остальных; что возмущенные, они припрут ученого к стенке и заставят объяснить все, что здесь происходит, но вопрос оставил всех равнодушными.
Я как будто попал в религиозную секту. Эти адепты готовы внимать любым словам своего проповедника, не требуя доказательств!
Последний вопрос задал молчавший до этого араб. Он сидел ближе всех к ученому, слева от него. Национальные одежды и горделивый взгляд араба приводили Клиффорда в бешенство.
– Что будет со Сферами ирландца и малолетнего наркомана?
Как!? Почему он решил, что «красный свитер» – ирландец? Рыжая борода, крутой нрав… Что ж, может быть. А наркоман? Татуировка, одежда, вены на руках… Может он что-то услышал из наушников – парень ведь проходил мимо него… Почему мне не пришла в голову эта мысль?
– Неизвестно. Эти Сферы – обычные объекты реального мира. С ними может произойти все что угодно.
– Тогда, надеюсь, вы не против, если я заберу их себе? – с этими словами араб поднялся со стула, прошел за спиной сидящего старика-индуса и взял со стола Сферу, оставленную парнем в наушниках.
Какого хрена? Чертов араб! Что он делает?
Клиф был взбешен. Если бы кто-то предложил ему взять на себя дополнительную ответственность и забрать чужие Сферы себе, то он вероятнее всего отказался бы. Клиф без зазрений совести забыл бы про них и позволил им разбиться, скатившись однажды с этого стола. Действия араба должны были показаться ему неким актом доброй воли и заботы о чужих Сферах, а может даже и человеческих жизнях, но почему-то Клиффорд видел в нем только алчного халифа, пытающегося прибрать к рукам как можно больше драгоценных камней.
Спрятав янтарный шар во внутреннем кармане своего халата, араб обратился через стол к молодому негру, сидящему рядом со Сферой ирландца:
– Передайте ее мне.
Сука… Ты еще указывать будешь?!
Когда негр повиновенно поднялся и потянулся уже к Сфере ирландца, негодование Клифа вырвалось наружу:
– Но постойте! Что, если этот человек – террорист?!
Все испуганно посмотрели сначала на Клифа, а затем на араба – тот стоял неподвижно с глазами полными презрения. Человека в очках пробрал холодный пот – он достал платок и начал судорожно вытирать свою лысину. Все обеспокоились вопросом, прячет ли террорист под одеждой бомбу или нет. О Сферах временно забыли – думать о жизни других гораздо проще, когда твоя собственная находится в безопасности. Уровень напряженности в комнате достиг критического значения – казалось, еще секунда и араб с криком «Аллах Акбар» взорвет всех «хранителей» вместе со Сферами.