Шаг в сторону (ВМ-2)
Шрифт:
– Так Любава Вельевна…
– В жопу твою Любаву Вельевну, – колбаса кончилась, и в стражников полетели непрожёванные кусочки огурца, – туда всех вас засунуть, в эту сраку тупую.
– Ну как же так, – бормотал Фаня, пытаясь спрятаться за меня и вычесать куски колбасы из бороды. – Ведь Лю..
– Где знак порядка?
– Да вот же, – Фаня, которому доставалось больше всего, зашарил по карманам, имитируя поиски.
– Опять в караулке валяется? – уже тише поинтересовался лысый, налил ещё стакан и махнул не закусывая.
– Прости, ваша ясность, – Фаня плюхнулся на колени. –
Мужик вдруг рассмеялся.
– Они не понимают, – ткнул он в меня огурцом. Я согласился с ним, поскольку тоже ни хрена не понимал.
– Ты, Фаня, колдуна ко мне привёл. И жив до сих пор, везунчик.
Стражники охнули и дружно подались из кабинета. Одновременно впятером просочились через одну дверь, фокусники. Фаня тоже попробовал уползти, но тут уж я перехватил его за воротник и слегка пнул ногой. Пару раз просто так, а на третий – в направлении двери.
– Марк Львович Травин, – слегка поклонился местному колдуну-дознавателю.
– Рокша Мелентьевич Пырьев, – в ответ наклонил голову хозяин кабинета и приглашающе указал на стол. – Не желаете ли трахнуть по маленькой?
– Это ж никогда не помешает, – согласился я, отпуская Фаню, бодро уползающего за дверь. – Особенно в хорошей компании.
С Рокшей мы посидели не меньше часа. Почти пустую бутылку он заменил другой, с коричневым содержимым, заметив, что негоже двум хорошим людям всякую палёную дрянь пить. Ага, а одному в самый раз, значит. Вместо немудрёной закуски дознаватель достал мандарины и пирожки с вишней, в бутылке оказался неплохой бренди, и мы её неспешно уговорили под неторопливый разговор. Хозяин кабинета оказался местным колдуном, главным и единственным, который на Велия работать отказывался.
– Ты видишь, с дураками какими работать приходится, – Рокша бренди пил не спеша, в отличие от водки или что там было в прежней бутылке. – Дал ведь им на всякий случай амулет, чтобы могли нашего брата сразу отличить, а то ведь я нас знаю, сам такой, как что не по мне – могу и полсела сжечь. Или вон ураганом разнести здесь все.
Я вежливо покивал. Силен мужик, мне до такого ещё расти и расти. Хотя скромничаю я, так, вырасти чуток.
– Вижу, что ты молодой ещё, неопытный, сил маловато. Но им разве много надо, этим тупым ослам, а стражников беречь приходится, иначе грабители расплодятся. Мне за ними бегать не с руки, дел и так много, порядок охранять, дела расследовать важные.
И тут я полностью с колдуном согласился.
– Ты, Марк, как сюда попал – своим ходом или через портал? – заставил меня задуматься Рокша.
Значит, тут про порталы знают. И они есть. Оба факта мне только в плюс.
– Через портал, – вздохнув, согласился я.
– Небось магистр портал открывал, – завистливо протянул Рокша. – Да не морщись, научишься ещё, у нас в княжестве мало какой колдун умеет порталы открывать без привязки. Ты куда попасть хотел?
– В Славгород, – выдал одно из немногих знакомых географических названий, – там знакомые у меня. Потому и денег не взял, там ждут и помогут.
– Фу, это нормально, – пьяно качнул головой Рокша. – Обычно триста вёрст для портала хорошая точность, а тут почти в точку попал.
–
– Давай за то, чтобы всегда везло, – мы чокнулись и выпили. – Значит ты, Марк, из Империи?
– Не совсем, – пожал я плечами. – Мы рядом живём.
– В пограничных землях, – понимающе кивнул Рокша. – И как у вас там на Севере?
– Денег нет, – пожал я плечами. – Но держимся.
Видимо, я пошутил, потому что Рокша расхохотался.
– Да уж, держитесь. Небось на безграничной торговле неплохо живете, без таможни-то. На красной пыли или проклятом серебре. Но-но, шучу, кто ж такие противоправные дела делает, даже думать об этом нельзя.
– Никто, – согласился я, вызвав новый взрыв смеха.
– Меня ведь сослали сюда, – вдруг пожаловался новый знакомый. – Фоминские, сволочи, только прямую родню примечают, а нас за своих не держат.
И почему-то внимательно на меня посмотрел.
– Не держат, гады, – видимо я прошёл какой-то тест, потому что колдун довольно улыбнулся каким-то своим мыслям.
Ну а остальную часть разговора шли пьяные откровения о том, что сослали умного и хорошего человека в самую жопу мира, к грязным неотёсанным крестьянам, и все за какую-то невинную шалость. И восхваления себя любимого, такого талантливого колдуна, аж выпускника столичного Смоленского университета, которого с руками оторвут, как только вернётся он в стольный град, этому уже недолго осталось. По местной власти тоже прошёлся. Как я и понял, стражники работали на городского главу, поставляя ему дешёвую рабочую силу из числа приезжих. А тот уже в закуп отдавал или себе оставлял, ненадолго, месяц-два, чтобы из уезда проверяющим уцепиться не за что было. Подумаешь, человек долг отрабатывает, так не в рабстве же, не на всю жизнь, а что пару месяцев на свежем воздухе тяжести потаскал или на поле поработал, деревенской пищи поел да на сеновале поспал, так это только для здоровья на пользу. Курорт.
Особо досталось Любаве, которая, тварь такая, никак спать с Рокшей не хочет до свадьбы. А он ещё не совсем тут осиволапился, чтобы не пойми с кем кровь благородную смешивать. И вообще, не с кем ему тут даже словом перекинуться, вот только иногда удаётся с приличным человеком посидеть, выпить для души. В общем, почти никакой полезной информации я от него не получил, и сам не поделился, как он не пытался что-то выведать. Дознаватель. Хоть и пьяный.
– Как будешь в Жилине, заходи, поместный двор Пырьевых все знают. Я через месячишко отсюда уеду, милости просим. Скажешь, что от меня, себя назовёшь, как родного примут.
Расстались мы практически друзьями.
– Ты если что, остаться тут соберёшься, ко мне иди, – Рокша в обнимку со мной прошёл мимо притихшей Любавы, распахнул входную дверь ногой, причём не дотрагиваясь, показал сжатый кулак. – Мы этих сиволапых вот где держим. Фаня, ну-ка проводи его милость обратно в «Белый двор».
Хороший все-таки мужик этот Рокша. А про гостиницу-то я ему ни слова не сказал.
Мы обнялись, почти как братья, и я в сопровождении Фани, бормочущего – «сюда, барин» и «пожалте, барин» дошёл, наконец, почти до трактира, и тогда уже отпустил провожатого.