Шаг вперед, два шага назад. Часть 2. Зверь
Шрифт:
– А чего это ты так о моём счастье печёшься? – обиделась я. – Ты о своём лучше подумай.
Алекс запрокинул голову и рассмеялся. Я впервые слышала его смех. Приглушённый, низкий, щекочущий. Словно по коже легонько мехом провели, пощекотав рецепторы. Мне понравилось. Я бы ещё послушала как он смеётся. Только вряд ли он это часто делает. И поди пойми, что его может рассмешить. Вот в данном случае, что я смешного сказала?
Он вернулся, сел обратно напротив, приблизился ко мне, щёлкнул легонько по носу, взял мои руки в свои и сказал со
– Вот давай мы и позаботимся о счастье друг друга. Ты выйдешь за Стаса и станешь счастливой, и я найду кого-нибудь. Или ты мне найдёшь кого-нибудь, мне же не отделаться от твоего вмешательства в мою жизнь. Договорились?
– То есть ты толкаешь меня в объятия Стаса, я правильно поняла? – решила я внести ясность в этот вопрос. – Пинком под зад, – добавила тихо себе под нос.
Глава 7
Алекс высвободил руки.
– Боже упаси. Никого я никуда не толкаю. Буду потом крайним. Я всё сказал. Кто хотел – услышал. Лучше скажи мне, я наблюдал за тобой, и видел, как ты всё время смотрела на Вику Гранину. И не могу понять твоего отношения к ней. Почему ты её так выделяешь?
– Не знаю. Нет, знаю. Я ей завидую, – обиженно произнесла я, – и это чувство мне не нравится.
– Завидуешь? Чему?
Алекс устроился поудобнее, приготовившись слушать. Закинул ногу на ногу, всем видом выражая интерес.
– Ну, например, взять сегодня. Она пришла в таком образе, котором бы хотела прийти я. Но у неё получилось, а у меня нет.
– Почему у тебя не получилось?
Я рассказала ему в лицах и красках. Алекс посмеялся над моим рассказом. Мне показалось, что его обычно холодный взгляд даже потеплел. И второй раз за последний час я услышала его смех, и снова пробежала волна удовольствия по телу. Мне нравилось, что я заставляю его смеяться. И что исчезал этот сковывающий меня холод из его глаз.
– А я, признаться, ждал от тебя чего-то в этом духе, какой-нибудь проказы. И был немало удивлён, увидев тебя такой… – он запнулся и проговорил скороговоркой, напустив равнодушия в голос: – шикарной.
Я сделала вид, что ничего не заметила. А сама внутри заплясала от того, что смогла ввести его в смущение.
– Да, вот, как видишь, я, оказывается, вполне предсказуема, но судьба сама делает из меня умеющую удивлять девушку. Я тут ни при чём, – рассмеялась я.
– Хорошо, будем считать, за Викторией 1:0, хотя я бы со своей стороны, сделал 1:1, ничью. Дальше.
– Тогда надо начать изначально с условий, её семьи. Тут у неё куча неоспоримых преимуществ передо мной.
– Например? – изогнул бровь Алекс.
– У неё есть семья. Которая её очень любит.
– У тебя тоже есть. И тоже тебя любит.
– Да, но у Вики есть мама. У меня её нет.
– С этим не поспоришь. Но мамы тоже бывают разные. Ты же не знаешь, какие у них отношения?
– Уверена, она её любит.
– Хорошо, 2:1 в пользу Вики, но половину балла снимем, у тебя есть отец, а Вика со своим не общается.
– У меня папа тоже не участвует в моей жизни. Я очень его люблю, но буду честна, – вздохнула я. – Отец у меня тоже номинальный. Он как бы есть, и как бы его нет.
Алекс помолчал, тактично дав мне самой переварить свое признание. Я продолжила:
– У Вики есть любящий отчим. И есть дядя-губернатор. Второе преимущество. У меня таких родственников нет. Она богата, имеет все, что захочет. За это можно поставить сразу миллион плюсов, чтобы даже соревноваться желание отпало.
– Ну, тут тоже не всё так просто. Сами по себе деньги никогда не гарантия счастья. Посмотри на меня.
– У тебя другое, – возразила я.
– Это неважно. Я могу привести тебе кучу примеров. Та же Ерошкина, разве она не богата?
Да, очень богата. Несмотря на то, что с мужем развелись давно, и у того потом была семья и уже взрослые сыновья, по каким-то причинам, он оставил Ольге львиную часть состояния. А его сыновья не стали оспаривать завещание и исправно платили Ольге дивиденды. Что, впрочем, не делало её жизнь хоть чуточку счастливой.
– Так что деньги ещё не всё. Важно как ты распоряжаешься возможностями. Как распорядилась своими возможностями Вика? Она получила какое-то полезное образование? Сделала что-то полезное или важное в жизни?
– Она живёт в своё удовольствие, – попыталась я заступиться. – Она молода, поищет себя и найдет.
– Или так и будет прыгать стрекозой. Может, у тебя не было её возможностей, но ты сама выучилась, получила хорошее образование, стала хорошим журналистом, теперь ты директор агентства. У тебя карьера, и вроде бы хорошие деньги теперь?
– Да, – кивнула я, уже гордо распрямляя спину.
– Так, счёт 3:2 в пользу Вики. Какой пункт у нас следующий?
– Она красивая, – пожаловалась я.
– Ты тоже.
– Нет, Алекс, я сейчас не набиваюсь на вежливый комплимент, я серьёзно!
– И я, – кивнул он.
– Ты серьёзно считаешь, что я могу составить конкуренцию Вике в плане внешности? – не поверила я. – Она такая яркая, и в сто раз красивее меня.
– Я так не считаю. И Стас, похоже, тоже.
Я сидела и переваривала услышанное. Я верила чудовищу, поэтому и рассказывала ему всё. Потому что знала, он не будет мне дежурно врать, чтобы сделать приятное, или не причинить боль. Ему всё равно, поэтому он скажет правду, какой бы она ни была.
Он смотрел на мое замешательство и потешался.
– О, похоже у нас синдром Золушки. Давай так, скажи мне, что ты видишь, когда смотришься в зеркало?
– Бледную моль, – призналась я.
Чудовище рассмеялся.
– Что смешного? Я сказала правду, – обиженно буркнула я.
– Ну это тоже самое, представь, если бы я сейчас сидел перед тобой и жалостливо распинался о том, какой я дрыщ, меня все чморят, и девушки не смотрят в мою сторону.
Я рассмеялась.
– Смешно?