Шагай или умри

Кейт Уильям

Что ж, по крайней мере, они нашли уцелевших легионеров штрафной роты.

– Передай Гарсии, чтобы дала команду разведаппаратам описать круг пошире. Надо понять, с кем они сражаются.

– Есть, – Тран взглянул на лейтенанта. – А… хотите, я свяжусь со штрафной ротой, сэр?

Фрейзер колебался.

– Нет. Я не хочу рисковать. Мы можем привлечь внимание плохих парней, которые нам и без того досадили. Ханны находятся слишком близко. Если нам удастся застать их врасплох, то мы наверняка добьемся более существенных результатов, растерев этих мерзавцев в порошок.

Тран согласно кивнул и принялся

вызывать Гарсию. Изображение на экране приблизилось и замигало – аппарат набирал скорость и высоту. Через мгновение картинка стабилизировалась, и Фрейзер получил возможность увидеть полную панораму поля.

Судя по характеру боя, штрафная рота неплохо о себе позаботилась. Они оборонялись от небольшой группы ханнов-пехотинцев, наступавших под прикрытием легкой артиллерии. Насколько позволяло судить изображение, передаваемое камерами, и его компьютерная расшифровка, осуществлявшаяся Гарсией с командного вездехода, наступавшие аборигены были не так хорошо экипированы, как те, что участвовали в осаде Обезьяньей Крепости. В штрафной роте были раненые, и довольно много – по оценкам компьютера, примерно пятьдесят процентов личного состава – но, вероятно, большинство легионеров пострадали во время внезапного нападения, когда решающую роль играло число, а не огневая мощь. Теперь, судя по всему, земляне оказывали успешное сопротивление ханнам, которые потеряли много солдат… и боевого духа.

Один хороший удар, и враг, несомненно, будет сломлен…

– Ну, ребята, за дело, – наконец сказал Фрейзер.

Три боевых вездехода остановились на краю плантации, на которой кипело сражение. Лейтенант посвятил сержантов Ватанаку и Фонтэйна в разработанный им план.

– Пора действовать, пока какой-нибудь заблудившийся макака не наткнулся на нас и не забил тревогу.

Детально разработав план нападения и обсудив его эффективность с подчиненными, Фрейзер наконец-то избавился от мучавшего его беспокойства.

Ситуация стала предельно ясна лейтенанту, у легионеров были на руках все козыри.

Однако в глубине души Колина Фрейзера шевелился червь сомнения, лейтенант не мог избавиться от мысли, что, возможно, поведет своих людей на верную смерть.

Сержант взвода, убренфар Хигриг, яростно раскачивал хвостом.

– Насколько плохи наши дела?

Возможности терранглийского языка были явно недостаточны для выражения той злобы, которая переполняла Хигрига. Вот его родной каджефский язык… Однако выражения оказались достаточно сильны, чтобы заставить трех вошедших в его кабинет землян попятиться. В этом не было ничего удивительного, люди часто теряли дар речи при виде представителей Радужной Расы, даже если это был всего лишь незначительный Хигриг. Сержанту стало интересно, как бы они повели себя, если бы им выпал шанс предстать пред истинным Убренфаром, представителем одной из высших каст, например, Драгмирга или Воинов Жанги.

Если бы его отец не опозорил свой род, запятнав честь трусостью в сражении при Джиргане, то и Хигриг принадлежал бы к воинам Жанги. Однако отец умер среди людей, бросив своего единственного ребенка на произвол судьбы. Когда-то он называл их «слабые людишки», как это было принято среди Жанги, но двадцать циклов, проведенных в рядах Легиона, убедили Хигрига в том, что отнюдь не все люди слабы.

Некоторые из них могли помериться силой и храбростью с убренфарскими Воинами.

Теперь им предстояло умереть настоящими Воинами здесь, на планете, которую они называют «Хануман».

– У нас осталось по два магазина на человека, – начал капрал Джонсон. – Уцелел только один грендель и, может быть, около десяти факторов.

Хигриг коснулся лба, а затем ответил земным жестом, кивнув головой. Соплеменники Хигрига посчитали бы повторять движения людей ниже своего достоинства, но, к сожалению, те отказывались понимать любые жесты, кроме своих собственных.

– Продолжай.

– У Конни практически закончилась горючка, и я не думаю, что нам удастся завести двигатель, – продолжил Джонсон.

Конни… так в штрафной роте называли ТМП типа «Саблезуб», единственный уцелевший в хаосе, воцарившем в результате внезапного нападения ханнов. Один из танков аборигенов умудрился влепить снаряд прямо в двигатель вездехода, и несмотря на все усилия механика легионера Брехта, сделанный на скорую руку ремонт грозил пойти насмарку.

Транспорт защищал северную часть периметра плантации «Голова Шелтона», но с одной рабочей батареей от него было не много толку.

– Нашей энергии хватит лишь на пять, максимум шесть полных выстрелов.

– Нехорошо, – ответил Хигриг. – А как с людьми?

– Пятьдесят три парня пока могут стоять на ногах, серж, – ответила легионер Деландри, одна из двух медиков, оставшихся в подразделении. Хотя у Хигрига врачи вызывали обычно только раздражение, он уважал храбрость и отвагу земных женщин.

Однажды он видел, как Деландри вытащила из траншеи раненого легионера и несла его на плечах около пятидесяти метров через открытое пространство поля боя в условиях ожесточенной перестрелки. До сих пор Хигриг совершенно не понимал смысла спасать раненых – Воины Жанги сражались до последней капли крови, до самой смерти, невзирая на раны – впрочем, традиции убренфаров ни в коей мере не умаляли личной храбрости, проявленной Деландри. – Пятьдесят три, учитывая раненых, способных самостоятельно передвигаться. Есть еще пятеро с тяжелыми поражениями. В их числе и субалтерн Лоутон.

Люди не переставали удивлять Хигрига. У убренфаров командующий транспортным взводом мог быть, следуя традициям его касты, водителем или механиком, но ни в коем случае не Воином. Но когда после внезапной атаки аборигенов были убиты командиры обоих взводов, именно Лоутон собрал легионеров и повел их в атаку. Хигриг надеялся, что этот человек соберется с силами в достаточной мере для того, чтобы встретить смерть как положено Воину: с оружием в руках и с врагом перед глазами.

Молчавший до сих пор сержант Бэйкер откашлялся.

– Что будем делать, серж? – спросил он. – Если мы застрянем здесь, то рано или поздно ханны доберутся до нас. Как только закончатся боеприпасы… – он замолк.

– Ты хочешь сказать, что нас окружили? – Хигриг раздраженно ощетинился своими острыми зубами. Вряд ли кто-нибудь из землян сообразил, что этот жест соответствовал улыбке.

– Н-нет, серж, – промямлил Бэйкер. – Но… все-таки, какого черта мы будем делать?

– Сражаться. Если будет нужно, то умрем, – Хигриг снова забил хвостом. – По крайней мере, мы умрем, как Воины!