Шахматы. Чёрная королева
Шрифт:
– Привет, привет, изгнанная. А я уж думал, из таких мест не возвращаются. – Засмеялся Игнатов, любимчик главного редактора и представитель журналистской элиты города.
– Привет. Как понял, что это я? – Вздохнула Алёна и покосилась на телефон, номер для которого приобрела только вчера.
– А кто ещё может звонить в такую рань, если не ты? На часы смотрела? Семи нет! – Прикрикнул, но без злости. Тут же рассмеялся. – Других таких же сумасшедших не знаю. – Добавил и дыхание задержал. – Неужто соскучилась? – Проговорил с придыханием, а Алёна недовольно фыркнула
Об особом отношении воротилы пера к молоденькой практикантке год назад перешёптывалась вся редакция. К счастью для самой Алёны, никаких решительных шагов Игнатов не принимал и вскоре перешёптывания, как и упоминания о них двоих как возможной паре, сошли на нет, но вот редкие шутки нет-нет, да и проскакивали. Вот как сейчас. И взгляды многообещающие с его стороны тоже. И намёки… Оттого и фыркала, оттого и кривилась, но сейчас нужно было ласково мурлыкнуть и пообещать все краски мира, потому и откинула голову назад, плечи расправила, и улыбнулась роковой улыбкой соблазнительницы. Да так, что Игнатов, не видя всего этого, изменения почувствовал и насторожился.
– Что-то хочешь мне сказать и не решаешься? – Похотливо потянул он, но не рассмеялся, а, наоборот, выдал напряжение.
– Ну, теперь я понимаю, за что тебя прозвали великим и могучим. – Не поскупилась на комплименты Алёна и закусила губу, чувствуя себя неловко в несвойственной, непривычной роли. – Раскусил на раз. Я действительно хочу и действительно не решаюсь. – Позволила словам прозвучать двусмысленно, а Игнатов отчего-то устало выдохнул и скрипнул зубами.
– Нет. – Проговорил категорично, не позволяя петлять и далее.
– Нет? Но ведь ты меня даже не выслушал! – Опешила Алёна, а Игнатов нетерпеливо рассмеялся.
– Да, да, я негодяй. И сколько обиды в голосе, сколько искреннего непонимания! На всякий случай оглашу: Семёныч предупредил, что ты будешь звонить.
– И что? Я что теперь позвонить тебе не могу?!
– Можешь. Только говорить ничего не нужно.
– Да я только спросить…
– Да, я освещаю благотворительный вечер. Да, на нём будет Бортновский и организаторы уже заявили об этом как о неизменном факте. Нет, я не возьму тебя с собой и никак не прокомментирую всё, что смогу услышать и увидеть там. Ответил на все твои вопросы? Разбил все твои надежды?
– Да. – Легко согласилась Алёна, чувствуя, как что-то внутри с оглушительным свистом летит вниз. – И знай: я на тебя обижена.
– И это меньшее из двух зол, дорогая. Ведь я мог воспользоваться твоим вынужденным положением во всех некрасивых смыслах этого выражения, и в результате всё равно отказать, потому что иначе и быть не может. Тогда бы ты сказала, что меня ненавидишь и обозвала бы сволочью. Так что люби и цени моё благородство. – Рассмеялся тишине в трубке. – А когда позвонишь в следующий раз, начнём с того же места, где сегодня и остановились. На твоём «хочу и не решаюсь».
– Ты сволочь, Игнатов. – Проговорила Алёна на выдохе и связь прервала, понимая, что и эта, весьма хлипкая надежда на успех рухнула, не успев окрепнуть.
Был ещё вариант устроиться
– Что же не везёт-то так… – Кулаком в стену упёрлась и глухо простонала, поглядывая на промокшие ноги, – брать зонт за свои двадцать три года она так и не научилась.
Тяжко вздохнула, головой покачала, своё упрямство не одобряя, и поплелась по ступеням на всё тот же четвёртый этаж. Уже и ключ достала, и даже в замке его разок провернула, когда внутри что-то щёлкнуло и задребезжало рассыпавшись. Предел терпения – как сама она себе объяснила, стоя уже под чужой квартирой. В некой прострации нажимала кнопку дверного звонка. И ведь ни один из стоп-сигналов не сработал! Она даже не знала, что сказать хочет, да и кому сказать не знала тоже. А в голове вместо мозгов сплошное желе. Вишнёвое.
– Так и будешь стоять?..
В какой-то момент будто издалека услышала насмешливый женский голос и опомнилась, головой тряханула, попутно отмечая, что именно женщина стоит перед ней. Та самая, что вчера истошно кричала – по голосу её узнала, но, оценив внешность, немного опешила, ведь ожидала увидеть нечто иное. Сейчас перед ней стояла не истеричная особа смазливой наружности и раннего возраста, на которых так падки успешные мужчины, а женщина взрослая, в себе уверенная, состоявшаяся. Явно старше парня, что был у неё вчера и так необдуманно обделил Алёну вниманием. «Альфонс. Наверняка это был обычный альфонс» – пронеслось в голове прежде, чем она успела хоть что-то сказать.
– Если посмотреть – это всё, что ты хотела… – Проронила незнакомка снова, но теперь с явной издёвкой, и попыталась, было, захлопнуть дверь, но Алёна собралась, пришла в себя и выдала милейшую улыбку.
Улыбка с её стороны только увеличила желание женщины напротив дверь захлопнуть, и пришло время проявить чудеса изворотливости и, буквально говоря, просочиться сквозь довольно узкую щель в квартиру.
– Нет! – Выкрикнула Алёна, отчего-то испугавшись. – В смысле, не посмотреть. – Добавила, но скривилась, понимая, что говорит не то. – В смысле, здравствуйте. Меня Алёна зовут. Я ваша соседка из квартиры напротив.
– О, да ты и говорить умеешь. – Послышалась в голосе похвала и Алёна поджала губы.
Женщина извернулась, чтобы защёлкнуть замки входной двери, а потом скрестила руки на груди, изображая внимание.
– Да, так неловко получилось… Не знаю, что на меня нашло и…
– А что мерзкий старикан? – Нетактично перебила женщина и неприятно оскалилась. – Он всё же облапошил эту дуру и завещал квартиру тебе?
– Кто?! – Не поняла Алёна, в панике пытаясь объяснить историю своего возникновения на пороге квартиры. – Да нет же, я не о том! – Категорично закивала головой в ответ, но услышать её не желали.