Шаман
Шрифт:
Боль прекратилась, темные круги перед глазами исчезли.
– Хорошо, – глухо сказал Конт. – Давай так договоримся. Не сможешь позвонить – пришли текстом хоть что-нибудь. Любую ересь, не относящуюся к делу. И я рвану к тебе.
Изга снова поблагодарил и попрощался. Вот и узнал подробности. Навел справки. Жаль, нельзя на расстоянии посмотреть, не появилась ли на Сергее метка смерти? И на всех членах отряда. Себя шаман не видел.
***
В избе было тихо, как в реанимации. Я один раз лежала там после несложной диагностической процедуры под общей анестезией. Проснулась, полчаса похлопала
Я здорова, а детей нет. Тут не захочешь, станешь трудоголиком и чайлдфри, живущим только для себя. Работа, работа. Вожделенная карьера, стимул состояться, как личность, а не зацикливаться на борщах, детях и грязных носках, разбросанных по квартире. Отпуск два раза в год. Каждый раз новая страна. Солнце, пальмы, океан. Не жизнь, а мечта в аккаунте социальной сети с миллионом подписчиков. Для полного счастья не хватало маленькой собачки с богатой родословной. Или кошечки. Чтобы разбавлять фотографиями их умильных мордочек инстаграм с солнцем, пальмами, океаном. Но заводить для собаки отдельную няньку не хотелось. Я хронически забывала кормить даже единственную рыбку в аквариуме. Зачем мне дети?
Работа держала крепко. Изга сказал, я три дня у него. Значит, сейчас вторник. Вечер или день, никак не понять. Утреннее совещание в понедельник прошло без меня. Что решили по кредиту? Что сказал Заваров? Я выпала из рабочего ритма и чувствовала себя китом, нелепо сгорбившимся на песчаном берегу. Ежедневник остался в сумке. Там график, расписанный по часам. Встречи, совещания, важные этапы глобального плана. Тайм-менеджмент, лайф-менеджмент, советы, методики, челенджи, полезные привычки. Развлечения для тех, кто строит себя. С нуля или с отправной точки – не важно. Себя и только себя. Я нагородила целый город с воздушными замками, и куда всё делось?
Рухнуло вместе с вертолётом. Застряло в сибирской тайге. Прошло три дня, и обо мне никто не вспомнил. Всего лишь три дня, и я никому не нужна. Ирина Риман – мыльный пузырь, надутый из самомнения. Классический пшик.
Солнце закатилось за избу, протянув за собой длинные тени из окна. Бледное солнце, зимнее. Снега вокруг столько, сколько уже не бывало в столице. Тайга, глухомань. Та самая дыра, куда отец угрожал меня засунуть после каждой неудачи. Не пришлось стараться. Я сама сюда угодила. И уже не хотелось выбираться. Якутск – далеко, но не на другой планете. Если меня до сих пор не нашли, значит, не очень-то и хотели. Кто ждал меня дома? Рыбка в аквариуме? Исписанные ежедневники, не распакованные после отпуска чемоданы, пыль на шкафах. Зачем возвращаться? Чтобы залезть обратно в колесо и бежать, бежать по кругу, оставаясь на месте? Снова верить в иллюзию нужности и незаменимости? Теперь я знала цену иллюзий. Величину отцовской любви. Ценность себя, как специалиста. Как человека. Зря шаман меня спас. Лучше бы оставил в вертолёте.
Деревянная дверь разбухла от сырости и цепляла полотном косяк. Изга каждый раз открывал и закрывал её с невообразимым хрустом, а я пугалась. Сейчас вздрогнула так, что живот заболел. Я ведь ещё и без селезёнки осталась. Побитая, больная, никому не нужная.
– Как самочувствие? – бодро спросил шаман. В руках он держал металлическую кастрюлю. – Сейчас обедать будем, я суп сварил.
– Из моей удаленной селезёнки? – мрачно пошутила я. – А что такое? Мясо же.
Было забавно наблюдать, как он меняется в лице после моих выпадов. Я продолжала срывать на нём злость, но теперь к ней добавилось разочарование. Не получилось придумать для себя идеальную жизнь, а что делать в реальной я не знала. Куда я пойду без денег и без документов? Шаману я крупно задолжала за жильё, лекарство и еду. Чем рассчитываться буду?
«Телом», – мелькнула логичная мысль, но я усмехнулась. Так себе товар. Не первой свежести. Уже порезанный и зашитый.
– Суп из телятины, – невозмутимо ответил шаман. – Бульон из мяса на рёбрах, картофель, лук и немного моркови. Я приготовил то, что тебе можно после операции. Будешь есть?
– Буду, – ответила я и попыталась сесть в кровати.
Не получилось с первого раза. Изга поставил кастрюлю на печку и бросился помочь. После сна голова уже так сильно не кружилась, но стоило напрячь мышцы живота, как я зажмурилась от боли.
– Чёрт! А уколи меня ещё раз. Ну, чем ты там колол, пока я в бреду была?
– А ты помнишь? – удивился Изга.
– Нет, – я решила не врать и не набивать себе цену. Приятно быть стойкой духом, но сегодня я устала. – Не помню. Урывками всё, будто приснилось. Катетер мешает. Если не будешь колоть, то убери его.
– Давай оставим пока, – пробормотал шаман. – Вдруг пригодится. Я унёс саквояж, сейчас принесу обратно. Подождешь?
– Ладно, не надо, – сморщилась я, замечая, как острая боль проходит и остается тупая ноющая. – Потерплю. Нет, серьёзно, не бегай никуда. Станет хуже – попрошу. Давай есть.
Вот, что я делаю? Зачем геройствую? Единственный зритель и перед тем захотелось выглядеть лучше, чем я есть? Не пора ли завязывать? Поздно уже. Шаман разливал суп по тарелкам, а у меня язык не повернулся погнать за уколом. Нет, ну, не дура ли? И как назло именно сейчас заболело сильнее. А всё теперь. Надо терпеть.
– Держи, – Изга поставил мне на колени деревянную разделочную доску, а на неё тарелку. В бледном бульоне плавали аккуратно нарезанные овощи. Не борщ, но тоже недосягаемая для меня кулинарная высота. Я не готовила и не собиралась учиться. Завтракала фруктами, обедала и ужинала в ресторане, литрами пила кофе и обожала выпечку из пекарни возле офиса. В моём расписании просто не было места для стояния у плиты. Зачем это нужно? Поддержать стереотип, что правильная женщина должна уметь готовить? Хорошо, значит, я – не правильная. Всем спасибо, все довольны?
Суп был хуже овсянки. От той я хотя бы не ждала слишком много. А здесь соли не хватало, и специй шаман не положил вообще. Зато сам уплетал с аппетитом. Я проследила, как поддел ложкой кусок мяса, и меня переклинило.
– Ты ешь мясо?
Любой, кто хоть раз читал книги по духовным практикам, знает, что мясоедам не видать просветления, как своих ушей. Энергетика не та, организм зашлакован, каналы связи с Вселенной перекрыты. Он же шаман! Он должен трепетно относиться к таким вещам! Какое ещё мясо?
– Ем, – пожал плечами Изга. – А что тебя удивляет?
Ничего, если он – шарлатан.
– А твои клиенты знают? Те, кому ты голову дуришь? Или им плевать, что мясо энергетику портит?
– Её ругань портит. Не то, как мы с тобой препираемся иногда, а матерная речь. Искусственно созданные материалы не портят, а уменьшают. Близость к местам силы, наоборот, увеличивает. Внутренний уровень того, кто к силе обращается, тоже имеет значение. Не всем духи отвечают. Я могу назвать ещё десяток нюансов и обстоятельств, тебе интересно? Думаю, что нет. Еда – важная часть меня, но не единственная и не основополагающая. И клиентами я тех, кто ко мне ходит, предпочитаю не называть.