Шамбала-это не миф
Шрифт:
Способностью к дематериализации обладали не только Махатмы, но и их ученики и сотрудники. В частности, полковник Олькотт в своих дневниковых записях сохранил интересные воспоминания о необычных явлениях, происходивших с Е. П. Блаватской.
«(…) Мы находились в гостиной, потом Е. П. Блаватская вышла, чтобы взять что-то в своей спальне. Я видел, как она поднялась по ступенькам и вошла в свою комнату, оставив Дверь открытой. Время шло, но она не возвращалась. Я долго Ждал, затем, потеряв терпение, позвал ее. Ответа не было, и я забеспокоился, опасаясь, не стало ли ей плохо. Зная, что она не занята приватно, — т. к. дверь в ее комнате оставалась открытой — я направился в ее комнату, еще раз окликнул ее и вошел. Ее нигде не было, даже под кроватью и в туалетной комнате. Она исчезла! Выйти из комнаты обычным путем она не могла, так как за исключением двери на лестницу другого выхода просто не было, ее комната была тупиковой. В свое время я был способен сохранять спокойствие в процессе длительного цикла экспериментов, но это происшествие сильно меня обеспокоило. Я вернулся в гостиную, закурил свою трубку и попытался понять, что происходит… Я решил, что со мной проводят какой-то тонкий эксперимент на ментальном уровне и что Е. П. Блаватская отключила
Через некоторое время она, как ни в чем не бывало, вышла из своей комнаты и вернулась ко мне в гостиную. Когда я спросил ее, где она была, — она, усмехнувшись, ответила, что у нее были некоторые дела в оккультном мире, и поэтому ей пришлось стать невидимой. Но как она это сделала, она не объяснила. Подобные шутки она проделывала и со мной, и с другими сотрудниками и до, и после нашего путешествия в Индию».
Чаще всего, однако, Учителя прибегали к мгновенным перемещениям в пространстве и материализации своих тел для спасения жизней своих учеников и сотрудников, — начиная с их детских лет. Так, чудесная помощь Свыше была не раз оказана Елене Петровне Блаватской и еще нескольким будущим деятелям теософского движения. Оставившая нам интересные воспоминания о жизни и деятельности Блаватской графиня Констанс Вахтмейстер так писала о необычных происшествиях ее детства: « В детстве она часто видела рядом с собой астральный образ, который всегда появлялся в минуты опасности, чтобы спасти ее. Е. П. Блаватская привыкла считать его своим ангелом-хранителем и чувствовала, что всегда находится под его охраной и покровительством». (Wachtmeister К. Е. «Reminiscences of Н. P. Blavatsky and The Secret Doctrine». L.r 1893, p. 56.) О том же упоминает и А. П. Синнетт в своей книге « Случаи из жизни госпожи Блаватской»: «Еще с детства этот образ господствовал в ее воображении. Он был всегда одним и тем же, его черты никогда не менялись; когда пришло время, она встретила его в облике живого человека и сразу же узнала, как будто при нем выросла». (Sinnett А. P. «Incidents in the life of Madam Bla-vatsky». NY, 1976, p. 49.)
Как говорила Синнетту сама Блаватская, таинственный Покровитель хранил ее от бед и не один раз спасал ей жизнь. Первый случай его таинственной помощи связан с падением маленькой Елены с целой пирамиды столов и стульев, которую она соорудила, чтобы добраться до закрытой шторой картины, висевшей высоко на стене. Это падение вполне могло стоить ей жизни. Картина, закрытая шторой, находилась среди домашней галереи фамильных портретов в доме Ган и давно уже возбуждала интерес живой и любознательной девочки. Поскольку домашние отказались объяснить ей, чей это портрет и почему он закрыт, маленькая Елена, отличавшаяся самостоятельностью и упорством в достижении целей, решила открыть тайну необычного портрета сама. Как писал Синнетт с ее собственных слов, «она пододвинула к стене стол, поставила на него столик поменьше, на него — стул, затем вскарабкалась на это непрочное сооружение и, опираясь на пыльную стену одной рукой, другой рукой отдернула штору. Увиденное так изумило ее, что она невольно подалась назад, и ее шаткое сооружение немедленно развалилось. Елена так и не смогла объяснить потом, что же все-таки произошло. Она потеряла сознание в тот самый момент, когда пошатнулась и стала падать; когда же она пришла в себя, то оказалось, что она лежит на полу совершенно целой и невредимой, столы и стул стоят на своих местах, штора на картине по-прежнему задернута, и можно было подумать, что все это ей просто привиделось, если бы высоко на пыльной стене рядом с картиной не осталось отпечатка ее маленькой ручки». (Sinnett А. P. «Incidents in the life of Madam Blavatsky», p. 46–47.)
Другой случай участия загадочного Покровителя в ее жизни связан с любовью Елены к лошадям. Однажды (Елене было тогда тринадцать лет) во время ее занятий верховой ездой лошадь испугалась и понесла. Елена вылетела из седла, но одна нога ее застряла в стремени. Девочка не сомневалась, что разобьется, прежде чем лошадь успеют остановить, но вместе с тем ясно ощущала, как кто-то поддерживает ее, не давая упасть на землю. (Ibid, р. 47–48.)
Участие Учителей в жизни Елены Петровны и таинственное проявление их помощи не исчерпывается только воспоминаниями детства. Следующей необычной вехой в жизни Елены стала встреча с Учителем на мосту Ватерлоо, произошедшая в достаточно драматический эпизод ее жизни. С ранней юности смыслом жизни талантливой и необычной девушки был поиск духовных ценностей и знаний. Ради них Блаватская путешествовала по всему свету, изучая наиболее значительные духовные и оккультные учения — от астрологии до каббалы и алхимии, но она так и не смогла найти Учителя, который раскрыл бы ей истинный смысл древней мудрости и, выражаясь словами алхимиков, открыл бы ей философский камень и «Красную Деву». Разочарование в результатах долгих поисков привело Елену к глубокому душевному кризису. Как писала сама Е. П. Блаватская в письме к князю Дондукову-Корсакову, — страдающая от всего, уставшая от старой графини Багратион, компаньонкой которой на время поездки в Лондон ей пришлось стать и которая заточила ее в гостинице и постоянно заставляла читать Библию и «Четьи-Минеи», она пришла на мост Ватерлоо, испытывая сильное желание умереть. Грязные воды Темзы казались ей желанным ложем, — не найдя духовного знания, она готова была обрести вечный покой, И в этот момент тяжелейшей депрессии перед ней вдруг вновь появился любимый и загадочный облик ее детских видений — ее Учитель! По словам Елены, Он духовно пробудил ее и спас, и, примиряя с жизнью, обещал ей «Камень и Деву». [30] (Крэнстон С. «Е. П. Блаватская…», с. 69.)
30
В алхимии — символы высшего духовного знания. — С.
Учитель оберегал Е. П. Блаватскую от опасностей и во время ее многолетних путешествий по разным странам. Так, когда интересующаяся различными духовными и оккультными практиками Елена Петровна решила изучить магическое искусство вуду, Учитель явился ей в видении и предупредил об огромных опасностях, которые таит в себе эта практика. Вняв предупреждению, Блаватская тотчас уехала из той местности.
В последние годы своей жизни тяжело больная Е. П. Блаватская несколько раз была спасена от неминуемой смерти приходившим к ней Учителем.
Один из таких случаев произошел в январе 1885 года. Е. П. Блаватская внезапно серьезно заболела. Изабель Купер-Оукли, ухаживавшая за больной, вспоминала: «(…) наступила та тревожная ночь, когда врачи заявили, что ничего больше сделать не могут и больная обречена. К тому времени она уже несколько часов находилась в состоянии комы. Врачи сказали, что она уже не придет в сознание, и я поняла, что это мое дежурство будет последним. (…) Но около восьми утра Е. П. Блаватская внезапно открыла глаза и попросила завтрак, впервые за два дня заговорив своим обычным голосом. Я позвала доктора, и он был поражен переменой в состоянии больной. «Ах, доктор, вы же не верите в наших великих Учителей», — сказала ему Е. П. Б[лаватская]». Объяснение чудесного выздоровления Блаватской мы находим в книге Джинараджадасы «Личность Е. П. Блаватской». Как он пишет, в то время в проходной комнате находились супруги Купер-Оукли, Дамодар Маваланкар, Баваджи Натх и доктор Ф. Гартман, ожидая, не позовет ли Е. П. Блаватская к себе. Внезапно на веранде дома материализовался Учитель М. Он быстро прошел через проходную в комнату Е. П. Блаватской. Находящиеся в той комнате вышли. Вскоре после своего выздоровления Е. П. [Блаватская] рассказала ближайшим друзьям, что пришедший к ней Учитель предложил ей выбор: умереть сейчас и освободиться от всех мучений, или жить еще несколько лет ради создания «Тайной Доктрины». (Там же, с. 336–337.)
Еще один случай таинственного выздоровления в тот момент, когда врачи и все присутствующие не сомневались в том, что жить ей осталось считаные часы, произошел с Е. П. Блаватской в Остенде, уже в разгар ее работы над «Тайной Доктриной». Верная подруга Елены Петровны графиня Констанс Вахтмейстер, дежурившая ночью у постели больной, под самое утро вдруг внезапно заснула. Открыв глаза, она увидела, что первые лучи солнца уже осветили комнату, и испугалась, что в то время, как она спала, Е. П. Блаватская могла умереть. «Я с ужасом повернулась к ее постели — и увидела Е. П. Блаватскую, спокойно смотревшую на меня своими ясными серыми глазами, — вспоминала Констанс Вахтмейстер. — «Графиня, подойдите поближе», — сказала она. Я бросилась к ней: «Что случилось? Вы выглядите совсем не так, как вчера вечером!» Она ответила: «Да, Учитель был здесь; он предложил мне на выбор или умереть и освободиться, если я того желаю, или жить еще и завершить «Тайную Доктрину». Он сказал, как тяжелы будут мои страдания и какое трудное время предстоит мне в Англии, поскольку я должна буду туда поехать. Но когда я подумала о тех людях, которых я смогу еще чему-либо научить, и о теософском обществе, которому я уже отдала кровь своего сердца, я решилась на эту жертву». Как вспоминает графиня Вахтмейстер, она окончила свою речь веселым предложением позавтракать. (Wachtmeister К. Е. «Reminiscences of Н. P. Blavatsky…», р. 75.)
К.Вахтмейстер
Как свидетельствуют письма Е. И. Рерих, помощь Учителей своим сотрудникам была разнообразной по своему характеру и заключалась не только в спасении их жизней. Так, о некоторых обстоятельствах, имевших место в жизни Рерихов, Е. И. писала друзьям:
«Были там проявлены и чудеса Преподобного Вл[адыки] Сергия. Одно было в связи с чудесным спасением Николая Константиновича и моего сына от страшной опасности, другое — в связи с обвинением в масонстве. Человек, написавший статью о якобы масонстве Н[иколая] Константиновича, готовился на следующий же день сдать ее в печать. И вот в ночь он имел видение Св[ятого] Сергия, которое так потрясло его, что он тут же разорвал свою статью и на следующее же утро поехал знакомиться с Н[иколаем] Константиновичем], которого раньше в глаза не видел. Подробности этого видения изумительны, но они не для почты. При свидании расскажу».
Несколькими десятилетиями позже свидетелем необычных способностей Учителей стал выдающийся ученый-востоковед с мировым именем — Ю. Н. Рерих, старший сын Е. И. и Н. К. Рерихов. Этот эпизод его жизни был записан одним из последователей Живой Этики, В. А. Вераксо, несколько раз встречавшимся с Ю. Н. Рерихом после его приезда в Москву. В. А. Вераксо в своих воспоминаниях так передавал рассказ ученого. Когда Рерихи были в долине Кулу, считающейся одним из самых священных мест Индии, к Николаю Константиновичу часто приходил таинственный посетитель — лама (так называют Жители Тибета буддийских священнослужителей). Юрия Николаевича Рериха, тогда еще совсем молодого ученого, очень заинтересовало одно обстоятельство встреч отца с этим гостем: никто не видел, каким образом лама исчезал из дома Рерихов после окончания беседы. Один из учеников Ю. Н. Рериха в своих воспоминаниях описал этот эпизод, рассказанный ему самим ученым и связанный с этими загадочными визитами. Однажды во время прихода таинственного гостя Юрий Николаевич вошел в комнату, где происходила беседа ламы с его отцом. Они сидели напротив друг друга и спокойно, доверительно разговаривали, не обращая внимания на вошедшего. «Я сел на край стула и словно одеревенел. Ничего не слышу и не вижу, а вернее, что-то слышу и вижу, но как бы всею поверхностью кожи. Не знаю, сколько просидел я так. Очнулся, когда Отец перенес меня в полуобморочном состоянии на постель. Наутро Отец с укоризною говорил: «Видишь, как ты травмировал свою психику? Впрочем, ты получил, что хотел». А хотел Юрий Николаевич понять, как Лама-наставник уходил при закрытых дверях: «Видел растворившуюся, словно туман, форму человеческую, прошедшую сквозь… стену». (Вераксо В. А. «Восемь встреч с Учителем». См.: «Мир Огненный», 1997, № 1.)
В. Вераксо пишет и о случае необычной помощи Ю. Н. Рериху со стороны Учителя. Это было во время работы экспедиции Рерихов в Монголии в 1926–1928 годах. «Двигаясь из Монголии на верблюдах по горным массивам монгольского Гоби, члены экспедиции посещали кочевья монголов в этих районах. Разбившись на отряды, они изучали памятники, остатки древних погребений, вели раскопки, делали зарисовки, этюды.
Ю[рий] Николаевич] собирал лингвистический материал, изучая наречия оседлых и кочевых народностей. Местность была неспокойная. Экспедиции приходилось отбивать нападения кочевников.