Шанс для рода Шустовых. Том 1
Шрифт:
Лушка высказала всё это быстро без запинки, словно готовила речь всю дорогу до борделя.
Получалось, что полиция не знает, что всю семью Шустовых убили? Или надеются, что кто-то недобитый вернётся?
В таком случае то, что наблюдение за домом сняли, новость действительно хорошая. Раз нападавшие ушли, а полиция сняла наблюдение, то в дом можно постараться проникнуть и посмотреть, что там да как. Но эту идею я собирался обсудить с Иваном и Лушкой позже, наедине.
— Так вот почему ярыг заинтересовала именная сабля Шустовых? — спросил Афоня, стоявший
— Нет! — заверила охранника Лушка. — В доме мы не были. Мы же думали там до сих пор мародеры орудуют. А саблю в кустах я нашла, когда ночью из дома сбегала. Спрятала её и хотела продать. Жить-то на что-то надо.
— Так, хватит перепалок! — оборвала разговор мадам, заметив, что Афоня порывается спросить что-то ещё. — И вообще, мне пора спать. Никите Васильевичу тоже отдых нужен, так что расходимся. Живо!
— Анфиса Петровна, я бы хотел снять комнату для себя и этих двоих. Нам отдых не помешает. Во что мне обойдется комната с тремя кроватями?
Мадам смотрела на меня какое-то время, после чего ответила:
— Одна широкая кровать. Тюфяк для третьего организуем. Это не постоялый двор, а бордель в конце концов. Стоить будет восемь копеек за день.
— Заплачу за пять дней вперед.
Я был признателен мадам, что она не стала предлагать мне пожить «за счет заведения». Видимо, она хорошо понимала, что без оплаты я не соглашусь.
Отсчитав из кошелька с медью сорок копеек, я передал их Анфисе Петровне.
Когда доставал кошелек, Лушка с Иваном переглянулись и непонимающе заморгали. Причем синхронно. Что меня весьма развеселило.
Мадам взяла мелочь, пересчитала и махнула рукой следовать за ней. По пути крикнула Машу, и приказала добавить тюфяк во второй номер.
Мы подошли к стойке, где нам выдали ключ и рассказали, где искать комнату. К моей радости, она оказалась в этом же крыле, сразу за дверью в столовую, где мы пили чай.
Афоня прошел мимо стойки, когда мы получали ключи.
Мои ребята, не веря до конца в происходящее, топтались за спиной.
Я получил ключи и отправился в наше новое пристанище. Хватит с меня крохотных комнатушек и жестких кроватей. Пришло время нормально отдохнуть и восстановить силы. Мне предстояло драться на ринге с местными бойцами, а для этого требовалась некоторая подготовка. И не последнее место в ней занимал отдых. К тому же, я понял, насколько сильно мы стесняли мать Ивана. С её тяжелой работой точно так же требовался хороший отдых.
Мы все трое вошли в весьма просторную комнату. Примерно четыре на четыре метра после комнатушки внизу мне казались верхом комфорта. Но главное, здесь была маленькая дверца в углу, ведущая в ванну.
Представление о комфорте весьма гибкая штука. Еще несколько дней назад я не мог себе представить квартиру без туалета и душа. Теперь же, крохотная комнатушка с круглой высокой лоханью и ночным горшком в углу, вполне отвечала моим требованиям.
Закончив осмотр, я вернулся к Лушке и Ивану толкущимся у входа.
— Проходите, и располагайтесь, — радушно предложил я.
— Чур, я на кровати! — завопила Лушка и бросилась к довольно широкому низкому ложу.
В голове всплыл образ голого мужика, привязанного к столбикам. Я помотал головой, стараясь избавится от этого видения. Хорошо, что у этой кровати не было ничего подобного. Просто низкая широкая койка.
Лушка села на край и похлопала вокруг себя руками, проверяя мягкость перины.
Иван взглянул на девушку и прошел в угол, где уже бесформенной грудой лежал тюфяк. Рядом с ним на тумбочке была аккуратная стопка серых, но чистых простыней.
Видимо, то что я лягу на кровати сомнению не подлежало. Я не стал геройствовать и предлагать Ивану лучшее место. Отдых мне сейчас был нужен, как никогда.
— Иван, — позвал я парня. Тот обернулся и кивнул. — Возьми.
Я протянул парнишке маленькую горстку медяков. Там было пять копеек в мелкой монете.
— Не нужно! — встал в позу Иван.
— Передай матери с моими искренними благодарностями, что приютила нас.
Я силой разжал кулак парня и всыпал туда мелочь. После этого он перестал сопротивляться и сказал:
— Спасибо! Передам.
Лушка так и сидела на кровати, наблюдая за разговором. Иван пошел устраиваться на тюфяке. Я смотрел на ребят и ждал. Неужели даже не спросят откуда деньги? Я, конечно, коротко рассказывал о драке с доносчиком, и упоминал, что забрал кошелек, но все же. Почему нет любопытства?
Кажется, я так и не начал их воспринимать, как прислугу. Для меня они были товарищами по несчастью. Боевыми товарищами, если уж на то пошло. Людьми, с которыми мы вместе преодолеваем сложности. А я, кто я был для них? Сын хозяина, который был с ними добр? Молодой барин, который захотел и заимел себе девчонку, чтобы не скучать по ночам? Интересно, а есть ли в этом мире крепостное право? Нужно как-нибудь осторожно выяснить этот вопрос. Вдруг, я владею этими людьми? Тогда чему удивляться?
Я представил себе, как торжественно освобождаю Лушку и Ивана. Эти мысли вызвали внутренний смех. Тоже мне Аракчеев нашелся. Или, как Емеля Пугачев нужно поднять восстание?
В общем, как оказалось, я понятия не имел, кем был для этих ребят. Я прекрасно понимал, что они уважали моего отца и готовы были за него идти в огонь и воду. А теперь это чувство перекинулось на меня, как на старшего Рода. Ну у Лушки были и свои причины быть рядом со мной, а Иван возможно и вовсе, хотел быть рядом с девушкой. Так что обстоятельства сложились так, что мы оказались повязаны.
Зато свои чувства в отношении нашей компании я понимал прекрасно. Лушка была для меня кем-то вроде дочери, а Иван ее другом, хорошим парнем. Кроме того, оба они были мне близки, так как поддержали и помогли мне в этом мире. Я готов был защищать их до конца и обеспечивать безопасность. Мы вместе сражались и это накладывало особый отпечаток на наши отношения.
Я понял, что слишком глубоко погрузился в свои мысли и вернулся в реальность.
— Кстати, — обратился я к девушке. — Я нашел кое-какие бумаги.