Шантаж
Шрифт:
Впрочем, я не из тех, кто сразу сдается. Если уж и разработанный мною планчик сорвется, тогда придется отказываться от дальнейших попыток укротить холостяка-соседа. Но пока будем брать быка за рога.
Я подскочила с постели, приняла душ, нанесла самый скромный макияж, натянула джинсы и футболку и пошла наверх.
Он открыл дверь с сигаретой в зубах, рукава рубашки были закатаны. Я не стала спрашивать разрешения войти и, бросив “Привет!”, протиснулась между ним и косяком. Главное – не останавливаться и не медлить. Он еще ничего не сообразил, а я уже была в комнате. “У меня к тебе дело, Костя!”
– Он вошел следом за мной.
– Может быть, попозже? Я сейчас занят.
Так я ему и поверила! Дверь-то он закрыл на замок, значит, все эти реплики – пустые отговорки и выпроваживать меня сразу он не собирается. Я упала в кресло.
– Костя! У меня горе!
– Вот как?
– Тебе что, даже не интересно, что случилось?
– То же, что и ночью?
Он протянул мне сигареты и дал прикурить.
– Какой ты бесчувственный!
– И буду таким еще часов пять. Меня работа ждет.
– Курить у тебя время есть, а помочь…
Я на всякий случай хлюпнула носом, хотя ночной эпизод все-таки меня смущал – как бы не перегнуть палку со слезами и несчастьями. Можно показаться истеричной дурой. Худший вариант!
– Мне очень интересно, что у тебя случилось, – без всякого интереса сказал он.
– Если бы ты не был профессиональным фотографом, я бы к тебе со своим горем не пришла бы, не думай!
– Я и не думаю.
Я почти победно кинула на столик фотоаппарат – подарок предыдущего кавалера. Это была одна из двух моих “мыльниц”, в принципе не самая дорогая на свете, поэтому накануне мне было совершенно не жалко портить конструкцию.
– Он сломался!
Костя весьма противно усмехнулся.
– И что?
– Ты не понимаешь, Костя!
– Денег на починку нет? Могу одолжить.
– Эх, Костя, Костя… Я была вчера на концерте моего любимого Саши Б., хотела его сфотографировать, а он (я очень выразительно махнула рукой в сторону искалеченной мной техники) сломался!
– Есть же другие фотографии: в газетах, журналах, плакаты, наконец… – ни к селу ни к городу сказал Костя. Мне не понравилось, что он это сказал.
– Это другое. Я была совсем рядом с ним, вплотную, а аппарат не сработал. А Вика сняла его на Polaroid, и Саша даже расписался на снимке.
– Мне очень даль, что так вышло, Мара, но фотоаппарат лучше отнести в мастерскую. Я не умею их чинить.
– А они починят только через три дня, не раньше.
– Ну и что?
–Так сегодня последний концерт Саши в нашем городе! Я не успею.
Я почему-то чувствовала себя так глупо, что глаза сами собой наполнились слезами. Ну что он за пень такой? Неужели до него еще не дошло, что мне нужно? А если дошло, но он просто не хочет продолжать со мной знакомство? Но почему? Потусовались бы да и все. Вышло бы чего-нибудь – хорошо, не вышло – и ладно. Чего он так сопротивляется?
– Хорошо, я посмотрю.
Он совершенно серьезно взял фотоаппарат в руки. Неужели и правда собрался его чинить? Полный привет!
– Ничего не поделаешь,– сказал Костя, – не могу починить, тут нужен специалист. Я же только кнопки нажимаю.
Я поджала под себя коленки и задумалась – продолжать, не продолжать. Вдруг он спросил:
– Хочешь кофе?
– Хочу.
– Сейчас сделаю.
Он пошел на кухню, а я соскочила с кресла и стала рассматривать фотографии, развешанные по стенам. Их было довольно много, и некоторые очень интересные. Особенно спортивные – фотограф зацепил такие классные моменты, которые по телевизору не разглядишь. Один со штангой так прямо упал – напрягался, бедненький, не по Сеньке шапка…
Я спиной почувствовала, что Костя уже вошел и смотрит мне в затылок.
– Это все твои?
– Да, те, что на конкурсах побеждали.
– Я вот что придумала: у тебя же, Костя, здесь целая фотолаборатория?
– Почти.
– Дай мне, пожалуйста, какой-нибудь свой фотоаппарат на сегодняшний вечер, а? У тебя же их, наверное, много?
– Всего два.
– Вот и отлично!
– Извини, Мара, дать тебе аппарат я не могу.
– Почему?
– Это мой хлеб с маслом. К тому же у меня не “мыльницы”, а профессиональные камеры, ты с ними не справишься.
– Справлюсь. Я умею.
– Ни фига ты не умеешь, только капризничать.
Ого! Он стал раздражаться. Фотоаппарат не даст, это уже ясно. Подумаешь, ценность – фотоаппарат. Может, он просто жадный? Это неприятное открытие. Жадин я не люблю. Мужик должен быть щедрый. Широта души украшает самого плюгавого и лысого. А уж Косте она бы просто добавила еще несколько плюсов. Ладно, переменим неприятную тему. Улыбочка…
– Покажи мне свою фотолабораторию.
– Пожалуйста.
Я пошла в ванную и остановилась на пороге. Надо было что-то сказать.
– Как здесь красиво!
На самом деле ничего особенно красивого я не увидела. Хотя над обыкновенной ванной комнатой явно потрудились. Во–первых, он расширил ее за счет единственной жилой комнаты, во–вторых, напичкал какими-то прибамбасами. Но если именно это позволяет ему так хорошо зарабатывать, пусть расширяет и напичкивает. Я не против.
На веревочке были развешаны фотографии. Я прошлась по ним взглядом и вдруг меня что-то как стукнуло – на нескольких я увидела не кого-нибудь, а именно Сашу Б., того самого дурака–певца, которого я вплела в свою легенду. Надо срочно отреагировать, а то Костя может удивиться.
– Ах, не может быть, какой сюрприз! Ты снимал Сашу?
– Склероз…
Костя повел себя довольно невежливо, он взял меня за руку и попытался вывести из ванной. Но я решила играть роль фанатки до конца и вывернулась.
– Где это? Что за люди?
– Не трогай руками, пожалуйста!
Кажется, в голосе прозвучало раздражение.
– Можно, я возьму? Всего одну?
– Нельзя, это не мои фотографии.
– А чьи? Эти фото не с концерта. У кого в гостях был Саша Б.? Давай, я поговорю с хозяином, и он мне не откажет.