Шарада

Браун Сандра

– Это не то, что вы думаете. Это не курят, – заметила Кэт.

Цик усмехнулся.

– Шутить изволите? – Все еще ухмыляясь, он поставил вазочку обратно на стол. – Вот так, значит, и живут телезвезды. Класс. Немного лучше, чем тот свинарник, в котором обитаю я со своей женушкой и мальчишкой, так ведь?

Кэт не стала комментировать это заявление.

– Мистер Мерфи, что вы делаете здесь в такое время? Что заставило вас ворваться ко мне в дом в столь поздний час?

Цик направился в гостиную и плюхнулся на стоявший там белоснежный диван. Не снимая

ботинок, он уперся ногами в такую же белую оттоманку.

– Эй, полегче, слышите? Вспомните, что вы первая ко мне пришли. Это не я начал, а вы.

– Начала что?

– Нести всю эту околесицу про Спарки. Я годами не вспоминал об этом недомерке, а тут вдруг являетесь вы со своим дружком-полицейским в шикарной машине и выплескиваете на меня весь этот вздор. – Он противно захихикал, меряя ее с головы до ног взглядом своего единственного глаза. – Да уж, задница Спарки была на том же расстоянии от пола, что и ваша.

Кэт внутренне сжалась. Она чувствовала себя особенно уязвимой, стоя перед ним в одном купальном халате.

До какого из телефонных аппаратов ближе добежать из этой комнаты? Сколько нужно времени, чтобы связаться с полицией? Кажется, на двери ее спальни надежный замок? Она не могла сказать точно. Раньше ей просто не было нужды обращать на это внимание.

Чтобы скрыть страх, она призвала на помощь свои актерские способности.

– Вы ошибаетесь относительно мистера Пирса, он вовсе не полицейский. Мерфи хохотнул.

– Леди, кого вы пытаетесь провести?

– Конечно, вы разбираетесь в полицейских несравненно лучше меня, – вполголоса заметила Кэт, решив не спорить по пустякам. – Скажите, почему вы против, чтобы мы задали вам несколько вопросов относительно вашего приятеля Спарки?

– Какой он мне приятель?

– Тогда тем более какая вам разница?

– Мне без разницы, но меня это навело на мысль. Бедняга, с непривычки он так перетрудился.

– Какую мысль? – спросила она. Циклоп теребил пальцами серебряную пуговицу на кожаной безрукавке.

– Так вы думаете, что вам всучили сердце этого коротышки?

– Может быть, и так. Но, если вы пришли сюда ночью не для того, чтобы признаться в трех убийствах и в том, что присылали мне угрожающие послания, я не понимаю, каким образом вас это касается. Поэтому почему бы вам не убрать свои грязные ноги с моей мебели и самому не убраться из моего дома?

Цик подмигнул ей здоровым глазом.

– Ты просто настоящий вулкан, а, рыжуля? За словом в карман не лезешь. Интересно, в постельке ты такая же горячая?

Если она позволит себя провоцировать, это будет ему только на руку. Поэтому, никак не реагируя на его пошлости, Кэт сложила руки на талии и попыталась принять скучающий вид.

– Уже поздно, мистер Мерфи. Пожалуйста, говорите, зачем пришли, и уходите.

Цик снова непринужденно откинулся на диванные подушки, водрузив ноги на оттоманку, и даже поерзал на сиденье, чтобы устроиться поудобнее.

Похоже, ей придется сжечь эту мебель.

– Ребенок не от меня.

– Не поняла?

Злобно ухмыляясь, он повторил еще раз:

– Ребенок

Кисмет не от меня. Это Спарки ее обрюхатил.

Беспокойство за мебель растаяло вместе со страхом. Ни о чем больше не тревожась, Кэт присела на подлокотник мягкого кресла.

– Стало быть, вы не отец Майкла?

– Разве я только что это не сказал?

– Так его отцом был Спарки.

– Ага. Просто удивительно, что Кисмет не выкинула младенца после этого случая, на ней же живого места не было. По мне, так лучше бы это случилось, но тем не менее сосунок выжил. Спустя восемь месяцев после того, как Спарки сыграл в ящик, она родила.

Теперь мысли Кэт мчались с бешеной скоростью, опережая его слова. Ей уже не нужно было ничего объяснять, но он тем не менее продолжал:

– Когда вы ушли, мальчишка проговорился, что познакомился с вами на каком-то там пикнике. Судя по всему, вы произвели на него сильное впечатление. Как и он на вас. – Серьга в ухе Мерфи закачалась, когда он откинул назад голову и сделал вид, что размышляет над превратностями судьбы. – Вот я и подумал, к чему бы это.

Может быть, он был умнее, чем им показалось с первого взгляда. Как-то неуютно становилось при мысли, что уровень его интеллекта мог быть таким же, как и переполнявшая его злоба.

– Не представляю, к чему вы клоните, – солгала Кэт.

– Черта с два не представляете, – захихикал он. – Ничего удивительного в том, что вы с этим безмозглым отродьем без ума друг от друга. У вас ведь сердце его палочки. Вы… как это сказать? Вы с ним установили контакт. Как родственные души. Карма там и всякая прочая чушь.

Фотография Майкла в папке у Шерри действительно произвела на Кэт необъяснимое впечатление. А может быть, оно было вполне объяснимым?

– Я не уверена, что у меня сердце Спарки, – хриплым от волнения голосом проговорила она.

– А я вам говорю, что его.

– Вы можете говорить что хотите. – Кэт встала, давая понять, что его визит подошел к концу. – Но делайте это в другом месте. Теперь, когда вы изложили цель своего прихода, не думаю, что у нас остались темы для беседы.

– Вот здесь-то вы как раз и ошибаетесь. Нам много есть о чем поговорить.

– Например?

– О деньгах.

Это было последнее, что она ожидала услышать.

– Каких деньгах?

– О деньгах, которые вы мне должны. Кэт плюхнулась обратно на подлокотник и недоверчиво уставилась на него.

– Я вас не понимаю.

– Тогда я объясню вам все как можно доступнее. Если бы Спарки остался жив, ему пришлось бы самому возиться во всем том дерьме, которое выпало на мою долю. Я взял его ребенка и вырастил его…

– По доброте сердечной, – саркастически вставила она.

– Вот именно.

На сей раз раздался хохот Кэт.

– Вы взяли к себе Майкла в качестве приложения к Кисмет, а вам очень хотелось заполучить ее назад после смерти Спарки. Не потому, что вы любили ее, а потому, что не могли стерпеть, что она предпочла вам кого-то другого. И на протяжении всех последних лет вы непрерывно наказывали ее за это.