Шелест 2

Калбазов Константин Георгиевич

Впрочем, долго думать над тем, как попасть вовнутрь мне не пришлось. На моё счастье изнутри послышалось шуршание металла, стук ручки об ограничитель, после чего дверь распахнулась и передо мной предстал заспанный и всклокоченный Илья. Ну что сказать, сон под маковой настойкой здоровым не назовёшь. Вон и соображает туго.

— Доброе утро, Пётр Анисимович. Я это… Я живо, — и вихляя задом поспешил к лестнице.

Прижало видать, спасу нет. Впрочем, чему тут удивляться, если Илюха птаха ранняя, а тут припозднился и биологический будильник решил показать ему насколько

он не прав.

Проводив молочного брата понимающей ухмылкой, я прошёл в комнату, и начал собирать вещи. Когда Стукалов вернулся, я уже закончил со своим имуществом.

— А как это ты вышел, а задвижка оказалась запертой? — удивился он.

— Спасть надо меньше, ленивая задница, тогда спросонья не будет мерещиться всякая всячина, — хмыкнув покачал я головой.

— Так ведь я сам открыл задвижку.

— Уверен?

— Да вроде… Или только подумал… — неуверенно промямлил тот.

— Вещи собирай, и дуй вниз, позднее утро уже, а мы ещё не завтракали.

Выехали примерно через час. Пока позавтракали, пока обиходили лошадей. К этому времени на постоялом дворе уже никого не было, все постояльцы благополучно разъехались. Что бывает далеко не всегда. Случается и отсутствие на станции свежих лошадей, а тогда приходится ждать. Если же попадёшь на несколько путников со спешными подорожными, то подобные ожидания могут затянуться и на несколько суток…

— Дымок, держись позади, и будь готов.

— Слушаюсь Шелест, — привычно подобрался молочный брат, как делал это всегда, при моём переходе на прозвище.

Дело не в том, что мне не нравится этот лес, в стене которого терялась серая лента дороги. Подобный подход у нас ко всем попадающимся на пути лесам, перелескам и рощам. Всякий раз при их пересечении мы держимся настороже, чтобы встретить любую опасность, буде таковая случится.

Именно поэтому я еду впереди, имея защиту «Панциря», а Дымок позади, так его шансы уцелеть увеличивались. До полной безопасности конечно далеко, но её вообще можно обрести лишь в гробу.

Двигались мы в прежнем темпе, перемежая резвую рысь, с быстрым шагом. Снижать скорость я не видел смысла, так как дорога то и дело петляла по лесам, и если слишком уж осторожничать, то и путешествие изрядно затянется, чего категорически не хотелось.

Я как раз перешёл на рысь и уже успел разогнаться, когда поперёк дороги вдруг натянулась верёвка. Всё случилось настолько быстро, что среагировать я не успел и почувствовал, как она не больно надавила на грудь, и меня попросту выбросило из седла. Удара о землю не случилось, ну так, словно завалился на постель. «Панцирь» сработал должным образом, и я не пострадал, даже ружьё не выронил. Разве только амулет потерял какую-то несущественную часть своего заряда.

Грохнул нестройных залп шести фузей, и среди подлеска вспухло молочно-белые облачка, поплывшие вверх в полном безветрии. Впрочем, стрелки и не подумали стоять на месте, ринувшись к нам сквозь листву.

Вскидывать оружие времени не было, как впрочем и подниматься, поэтому я выстрелил не целясь, прямо лёжа на спине. Мимо! Ружьё увесисто брыкнулось, отдачей его едва не вывернуло из рук. Поэтому, второй раз стрелять из такого положения я не рискнул, запрокинул ноги, приподнявшись на плечи, резко выбросил ноги, увлекая за ними и тело.

Мгновение и я на ногах. До ближайшего нападающего с саблей в руке не больше пяти шагов. Я только и того, что успел довернуть ствол направляя его на противника, и нажать на спуск. Снова выстрелил не целясь от пояса, но на этот раз ноги набегавшего на меня противника заплелись и он рухнул на землю проехавшись по прошлогодней листве прямо к моим ногам.

Прогрохотали выстрелы Дымка. Краем глаза я заметил, что успел соскочить на землю, и не пострадал. Отстрелялся резво, но в отличии от меня бил с колена, а потому оба выстрела оказались результативными. Отбросил ружьё, и потянул пистолеты.

Я так же схватился за короткоствол, но в этот момент в меня влетело «Ледяное копьё». Оно тут же истаяло, осыпавшись голубоватыми всполохами. Ого! А вот теперь я лишился практически десятой части заряда амулета! Не хило так он меня приложил. Похоже вложился в плетение от души. Вот как-то сомнительно, что это сильный одарённый.

Оба заряда из пистолета в правой руке я израсходовал в очередного нападающего, уже сблизившегося со мной вплотную. Его сабля сейчас представляла куда большую угрозу, чем плетения его хозяина или атамана, бог весть, кто это на меня напал. Первая пуля прошла мимо, и только вторая попала ему в грудь.

Пистолет в левой руке так же изрыгнул пламя и смертоносный свинец, но одарённый, как мне показалось, с лёгкостью разминулся со стреловидной пулей. Вторая так же не нашла цель. В то время как у Дымка дела шли чуть лучше. Во всяком случае израсходовав оставшиеся заряды, он сумел свалить очередного разбойника, и схватиться с оставшимся в рукопашной.

Мой противник так же не оставался в стороне, сближаясь со мной, со шпагой наперевес. Я бросил в него разряженные пистолеты, сумев ненадолго отвлечь. Этого времени мне достало, чтобы выхватить клинок, и встретить первый выпад будучи уже во всеоружии.

М-да. Вообще-то, как выяснилось всего лишь со шпагой в руке, благодаря чему мне едва-едва удалось отбить первую атаку. А дальше неизвестный начал меня давить, причём так, что я с трудом отбивался, да и то благодаря постоянному отступлению. Вот только глухая оборона до добра не доведёт, а перейти в контратаку не было никакой возможности.

— И что у нас за амулет, милостивый государь? Один карат? Больше? — чуть сбавив напор с издёвкой заговорил нападающий. — Я думал поживиться отличным оружием, хорошими лошадьми и кошельком, но похоже мне улыбнулась удача.

— Уверен, что потянешь? — сам удивляясь своему спокойствию спросил я.

— Полагаете, что этого не случится? — в свою очередь злорадно спросил он.

После чего последовала стремительная атака, и мне едва удалось разминуться со смертоносным жалом, скользнувшим у самого основания шеи. Обоюдоострый клинок взрезал ворот моего кафтана, и добрался-таки до тела, хотя лёгкий порез раной и не зазвать, тем не менее тревожный звоночек.