Шэмани
Шрифт:
— Что моя аура? — затаила я дыхание.
— Она мерцает. Когда я рядом. Для меня. Как и моя для тебя.
Всё ещё не до конца веря, прищурившись, вгляделась в его ауру. Она действительно была необычной. И то, на что я с таким восторгом засматривалась, выпадая из реальности, что приняла за невероятную особенность именно этого мужчины, действительно можно было назвать мерцанием. Словно электрические разряды, пробегающие по алому полю. Завораживающе, прекрасно.
— Ты же видишь это? Чего ты боишься, девочка моя? Поговори
— Я не знаю… Это, слишком неожиданно. Я… я ведь только второй день, как освободилась из рабства. Я не знаю, кто я, что я. Я не знаю, ни себя, ни жизни. Не умею ничего, кроме как убивать. Но и это я делала по принуждению и больше никогда… Зачем тебе такая пара, которая даже жить не умеет, и не уверена способна ли быть не рабыней. — кажется, по моим щекам опять побежали слёзы, горькие, жгучие. — Ты спрашиваешь, что я к тебе чувствую. Я хочу быть твоей. С первого взгляда, как увидела. Я не боюсь тебя. Я боюсь раствориться в тебе.
Слишком много “я” для бывшей рабыни. Отняв у Никодия ладонь, запустила обе руки в свои волосы, сжимая их, надеясь, что эта боль хоть как-то отрезвит мои мысли, скачущие, как бешеные зайцы.
Мужчина снова потянулся ко мне. И так безумно захотелось поддаться нежности его рук, спрятаться от мира в его объятиях. Но что это? Обычная женская потребность, или привитая мне рабская сущность?
— Глупая. Маленькая моя, ну что в этом плохого, быть моей? — проворковал этот искуситель и, презрев мои попытки отстраниться, сгрёб моё дрожащее тело и перетащил к себе на колени. Я рванулась было прочь, зашипев раздражённо, но он лишь усилил хватку. — Давай рассуждать логически. И по пунктам разберём все твои опасения. Согласна?
А у меня есть выбор? Создавалось впечатление, что получив моё глупое признание, этот демон почувствовал себя полностью в праве давить на меня. Глупо! Глупо, Шэми!
— Объясни мне, что по твоему означает раствориться в ком-то? — очень серьёзно спросил он.
— Ты сам знаешь. — судорожно вздохнула я.
— А ты уточни. А то может, я не так что-то понимаю.
— Ты слишком властный. От одного твоего голоса хочется в трубочку свернуться, если прикажешь. А я… привыкла подчиняться. Пятнадцать лет не имела права ослушаться. Не хочу стать безвольным приложением к тебе, или кому-либо ещё.
— Хорошо. Я понял. Насчёт моей властности, извини ничего сделать не могу. А насчёт твоей покорности в корне не согласен. — я открыла было рот, чтобы возмутиться, но он прижал мои губы пальцем, препятствуя этому. — Малыш, даже будучи полностью под контролем, с таким количеством ментальных блоков и установок, что у кого-то более слабого крыша бы поехала, ты умудрилась остаться собой, найти лазейки, в конце концов пойти против воли хозяина. Где тут покорность? А то, что ты со мной соглашаешься, это называется здравый смысл. Представь, что я сейчас потребую от тебя, например на колени стать. Ты сделаешь это?
— Нет, ни за что. — резко ответила, дернувшись, когда действительно представила это.
— Но я ведь и не потребую. Когда-нибудь, может попрошу. Соглашаться с тем, что не противоречит твоему мнению и желаниям, не есть признаком безвольности. — улыбнулся он в мои волосы. — Что ещё, малыш? Только если ты сейчас снова начнёшь на себя наговаривать, сразу предупреждаю, могу и отшлёпать. Ты потрясающая, умная, невероятно прекрасная девушка. И всему, чему только захочешь, сможешь научится. У тебя вся жизнь впереди и все пути открыты.
— У меня ведь нет выбора? — сорвалось с губ то, что тревожило меня больше всего.
— Есть. Ты можешь отказаться от этого. От меня. Мы ещё не были вместе. Ты молода и вполне возможно сможешь унять свое желание быть со мной, сможешь уйти.
— И ты даже не будешь мне препятствовать? — недоверчиво скривилась я. Уже сейчас, лишь думая об этом, чувствовала себя так, словно на моей шее удавка затягивается. Уйти? Зачем? Что меня ждёт без него? Зачем обрекать себя на одиночество?
— Если таково будет твоё искреннее желание, то не буду. — вздохнул Никодий. В его глазах плескалось столько горечи. — Ну и второй вариант, ты можешь остаться со мной и Сэй. Ты можешь получить нас обоих.
— А ты? Какие варианты у тебя? — прошептала я, поняв внезапно, что он говорит лишь обо мне.
— А у меня нет вариантов, маленькая. Я не смогу удерживать тебя силой. Не после всего, что ты пережила. Выбор за тобой?
Мне хочется спросить, что будет с ним, если я уйду, хочу знать, что он чувствует ко мне. Но слова замирают на губах. Я и так слишком много сегодня узнала. Мне нужно это переварить, осмыслить, принять. Понять в первую очередь, что нужно мне. Даже если решение очевидно.
— Ты говорил, что покажешь мне какие-то письменные доказательства. Можно? — прошу тихо, поддавшись порыву, поворачивая голову и зарываясь лицом ему в шею. Запах этого мужчины наполняет меня внутренней силой.
— Да, конечно. — он гладит меня по волосам. Целует висок, прижимает к груди. — Всё что угодно.
Спустя несколько минут передо мной оказывается парочка огромных толмудов и Никодий даже находит мне нужные страницы. А потом заявляет, что мне, наверное, нужно обдумать всё без его вмешательства. И, что меня будут ждать к ужину.
На ужин я не попала. Просто зачиталась. В этих книгах, помимо информации о истинных, которая полностью подтвердила слова демона, даже о мерцании ауры, было ещё столько всего мне неизвестного и интересного. Никодий заглянул в библиотеку, понял, что я в книжном астрале и удалился. Правда ненадолго. Вернулся уже с подносом, на котором исходили парой горячие бутерброды и стояли заварник с чашкой.
— Не засиживался пожалуйста, тебе отдохнуть надо. — он подошёл ко мне и, приподняв голову за подбородок, поцеловал.