Шэмани

Островская Ольга

— Очень просто, Шэмани. Это всё не твоя вина. Даже поломанная, ты для меня бесценна. И я готов на всё, чтобы исцелить твои раны, залечить твою боль, унять твои страхи. Просто будь со мной и позволь это.

— А если у тебя не получится? Если я останусь больной психопаткой, которую начинает трясти от любого напоминания о пережитом рабстве?

— Ты не психопатка. Не смей так говорить. У всех нас есть прошлое. Иногда оно оставляет неизлечимые следы, но это не значит, что жизнь закончена. Мы — теперь твоя жизнь, Шэми. Я и Сэй. И другие дети, которые у нас появятся. Просто живи. Ради всего этого, ради нас. Как я буду ради вас, ради тебя.

— Я боюсь, Нико. Боюсь не защитить твою дочь. — признаюсь в самом большем своём кошмаре. — Боюсь, что меня поставят перед невыполнимым выбором. Так боюсь.

— Ты имеешь ввиду то, что тебе передал Сорра? О твоей сестре? — хмурит он брови.

— Да. Ты же понимаешь, чего он потребует от меня?

— Ты не пойдёшь. — цедит сквозь зубы демон, сжимая меня до хруста. — Это ловушка.

— Конечно, ловушка. Но он очень хорошо выбрал приманку. Знал, что ради сестры я приду. Жизнью рискну. Опять. — перед глазами снова мелькает выжженная на подкорке картина, маленькая, как сейчас Сэй, Ави, которую он отбрасывает, словно ненужный мусор.

— Шэми, ты не пойдёшь… — Никодий, мотает головой, сжав челюсти, и продолжает. — Ты не пойдёшь одна. Я не позволю тебе совать голову в петлю. Даже ради твоей сестры. Мы придумаем что-нибудь. Обязательно. Возможно спросим совета у Жуарэ. Я уверен, старый пройдоха, далеко не всё нам рассказал. Он любит информацию дозировать, чтобы направлять события в нужном направлении. Вот и тут, совершенно точно, придержал козыри в рукавах. А потом соберёмся вместе с Зафой и обговорим все варианты. Мы найдём выход. Но ты не пойдёшь одна. Слышишь? Я тебе запрещаю даже думать об этом. Можешь считать меня тираном, пусть. Лучше ты обидишься, но будешь жива, чем самоотверженно умрёшь.

Обижусь? Наверное раньше бы и обиделась, но после сегодняшнего дня как-то приняла тот факт, что иногда отдать контроль добровольно бывает просто необходимо.

— Шэми, ты слышишь меня? — мой демон отстраняет меня и берёт лицо в свои ладони. — Обещай мне, что не будешь жертвовать собой.

— Я не могу тебе этого обещать. — грустно улыбаюсь, накрывая его ладони своими.

— Тогда не пущу, не позволю. Запру тебя в своём доме под охраной, чтобы даже носа не высунула и была в безопасности. — начинает бормотать он и целовать моё заплаканное лицо. Его губы нежно касаются лба, закрытых век, щёк, рисуют дорожки из поцелуев, обводя скулы, линию подбородка, пока не прижимаются к уголку рта. — Не смей собой жертвовать, слышишь.

Мне так хочется обещать ему, сказать что не буду, но я не умею, не хочу, не могу ему врать.

— Я обещаю, что сделаю всё от меня зависимое, чтобы остаться а живых и на свободе. — иду на компромисс со своей совестью и потребностью дать моему мужчине желаемое.

И он принимает это, понимая, что большего не добьётся. Наши губы наконец встречаются в мучительно нежном поцелуе. Мы, как двое утопающих, не можем надышаться друг другом. Я не могу. Этот мужчина стал моим воздухом, моей основной потребностью.

И когда его руки принимаются стаскивать с меня одежду, у меня даже мысли не возникает возражать. Я хочу его, всего того, что мой Нико может мне дать. Однако вместо кровати любимый ведёт меня в ванную. Где показывает мне как чувственно и приятно сидеть вместе с обнажённым мужчиной в душистой воде, откидывать голову ему на плечо, пока большие ладони намыливают и скользят по моему телу, курая, нежа, лаская, стирая оцепенение. Как бережно и трепетно может обращаться с тобой тот, кому по силам переломить тебя, как стебелёк. Как хорошо шептать друг другу о своих чувствах, когда между нами нет никаких преград. Как нежность и желание постепенно вытесняют из головы всё плохое.

К тому моменту, как Никодий вытаскивает меня из ванной, я уже едва дышу от потребности познать большее. Но мужчина не переходит определённую черту. Я вижу, как напряжённо его тело, чувствую твёрдость члена, упирающегося мне в живот, смотрю в потемневшие глаза с расширенными зрачками, но он продолжает ласково вытирать меня, не требуя большего. И именно я делаю этот последний решающий шаг. Во мне нет сейчас сомнений. Я хочу своего мужчину.

Он так высок, что мне приходится стать на цыпочки, чтобы обнять его за шею. Нико удивлённо улыбается, приобнимая меня за талию, а я впиваюсь в его рот жадным поцелуем, вкладывая в эту ласку всё, что чувствую к нему, всю жажду и страсть, что тлеют во мне с тех пор, как только увидела его. Демон замирает на миг, скомкав пальцами моё полотенце, а потом отвечает, полностью перехватывая инициативу. Его язык врывается в мой рот, покоряя, ладони сминают ягодицы, приподнимая, вжимая в каменное тело, заставляя обхватить его ногами. Самым сокровенным местом я чувствую обжигающее касание твёрдой плоти и со стоном двигаю бёдрами, наслаждаясь этим скольжением и натиском.

— Тшшш, маленькая. Не спеши. — смеётся Нико, и несёт меня прочь из ванной.

В спальне царит приглушённый свет, сглаживающий детали, но мне сейчас и не до них. Единственное, что имеет для меня значение в этот момент — это прохлада ткани подо мной, когда мужчина опускает меня на свою огромную кровать, тяжесть его большого тела, накрывающего моё и жаркая ласка его поцелуев.

— Я хочу тебя, Шэми. Сегодня. Сейчас. — хрипло выдыхает он мне в губы.

— И я хочу. — признаюсь я, вверяя себя ему без остатка.

Серые глаза полыхают откровенным голодом. Одна его ладонь скользит под лопатки приподнимая меня немного. Вторая гладит живот и устремляется к влажным складкам. И когда пальцы находят набухший клитор, его рот прижимается к моей шее, заставляя с глухим стоном выгнуться, запрокидывая голову. Беззащитная перед ним, открытая. Его язык снова и снова проводит по сверхчувствительной коже, зубы прикусывают, а пальцы там внизу творят что-то невообразимое. Меня уже откровенно трясёт в его руках. Знакомая волна удовольствия поднимается изнутри, грозя унести остатки самообладания. А потом острые клыки слегка вонзаются в мою шею, а внутрь моего тела врывается жёсткий палец.

— А-а-ах. — всхлипываю я, подкидывая бёдра, и скребя пятками по покрывалу.

Он двигает пальцами во мне, лаская, растягивая, готовя, разжигая голод до ревущего в крови пламени.

— Пожалуйста. Я не могу… больше… ждать… — со стоном сотрясается моё тело, в первой волне подступающего оргазма.

— И не надо, малышка. — обволакивает он меня рокочущим бархатом своего голоса. — Я весь твой.

Его тело на мне такое нужное, такое желанное. Его руки, раздвигающие и без того раскинутые ноги, такие неумолимые и нежные. Со всхлипом вдыхаю в себя воздух, когда его плоть касается моей.