Шёпот Ночи
Шрифт:
— Тёзка, ты — гений! — Саша посмотрел в упор на куратора, — если бы ты не был за рулём, я бы тебя расцеловал!
— Ой, не стоит благодарности. Это — часть моей работы.
В этот момент на телефон Корешевского пришло сообщение. Он достал его из кармана. Сообщение было от контакта под именем «Управление».
— На, Саш, прочти вслух, — он дал аппарат вампиру, — а то я — за рулём, неудобно.
Саша разблокировал телефон, у Корешевского он не был защищён графическим или цифровым ключом. Затем он открыл сообщение и прочитал вслух:
— Тут
Александр выдохнул.
— Если этот день нам благоволит, думаю, и твой разговор с Сэрой пройдёт продуктивно и слажено.
— Будем надеяться, что так оно и случится.
Весь остаток пути до города они ехали молча. Саше предстоял разговор с самовольно приехавшей Сэрой, а Корешевскому нужно было явиться в отделение для допроса задержанного Дмитрия Жарова.
На подъезде к городу начался снегопад. Корешевский ещё удивился, откуда столько снега в Петербурге. Саша же слушал радио, по которому передавали, что стране грозит эпидемия новой короновирусной инфекции.
И всё же каждый из них думал о своём. Февраль вносил корректировки в их планы.
Глава 18
Весь остаток дня после убийства и последующего воскрешения Ольга провела в полном недоумении. Она совершенно не помнила последних трёх часов. В то же время её взгляд на мир как-то поменялся: он стал казаться ей каким-то мерзким. Любое воспоминание о ком-то из своих знакомых вызывало в ней волну ненависти. Ольга сразу вспоминала их недостатки, то, как они некрасиво себя повели в той или иной ситуации с тем или иным человеком. Она ходила по единственной комнате своей квартиры-студии, теряясь в собственных мыслях. В конечном итоге она уснула, завтра нужно было идти на работу.
В офисе, на шестом этаже одного из Петербургских бизнес-центров, где Ольга работала, ей лучше не стало. Чувства обострились, только теперь она видела грехи не людей из своих воспоминаний, а самых настоящих, которые были перед ней. Она могла посмотреть на любого, и её мысли сразу выстраивали полную картину в её мозге: что плохого совершил тот или иной человек. Но этим дело не ограничилось. Ольге хотелось подойти к каждому из них и высказать всё, выплеснуть свою злобу, заставить его убить самого себя. Злоба стала настолько сильной, что её становилось трудно сдерживать.
Ольга сидела за компьютером и была погружена в работу. Она старалась не обращать внимания на людей. Однако в офисе с ней в отделе работал один сотрудник, балагур и любитель подшучивать над другими, Костик. Он любил наблюдать за своими коллегами, чтобы потом шутить и «стебать». Плохое настроение и замкнутость Ольги не обошли его стороной. Через пару часов после начала рабочего дня он подошёл к ней сзади и положил ей руку на плечо. Она словно обожглась от его прикосновения. Костя отдёрнул ладонь.
— Что такое, Оль? Свидание вчера не удалось?
Коллектив
— Знаешь, Кость, моё свидание было гораздо лучше, чем твоя мама после того, как ты помог ей уснуть навсегда.
Сначала лицо молодого человека окаменело, затем его тронула едва заметная ухмылка, потом оно побелело. Костя быстро вернул самообладание.
— Давай ты не будешь говорить про твою маму, окей? Она давно умерла и, не думаю, что тебя это касается.
— Конечно, а ещё меня не касалась та девушка, которую ты пару недель назад напоил на вписке до бессознательного состояния. А потом ты же с тремя своими друзьями…
— Замолчи! — вскрикнул Костя.
— Нет, дружок, я хочу продолжить.
— Я тебя сам заткну и не посмотрю на то, что ты женщина.
— Я предлагаю тебе иной выход из положения, — Ольга чувствовала на себе скользящие взгляды коллег, — он — прямо за окном. И тогда, возможно, никто не узнает про твой маленький секретик со счетами нашей фирмы.
— Ах ты с…
— Прекратить! — раздался громкий голос генерального директора, — что за цирк вы тут устроили?
Ольга перевела взгляд на него. А ведь Юрий Борисович ещё более мерзкий, чем этот Костя. Его годы скопили всю мерзость в складках его кожи, в полостях его внутренностей, эта мерзость растекалась по его кровеносных сосудам, разнося едкую вонь по всему его телу. Она надувалась на его кожном покрове как невидимые пузыри и лопалась, источая мерзкий запах.
— Так, — сказала Ольга, она заметила, что Юрию не по себе от её взгляда, — беседую с коллегой.
Руководитель кивнул.
— В кабинет ко мне зайди.
— Слушаюсь.
Через пять минут Ольга зашла в кабинет начальника. Он сидел во главе директорского стола и перебирал неизвестные ей листы бумаги.
— Вызывали, Юрий Борисыч? — спросила Оля.
— Вызывал, Оль. Присаживайся, — он положил перед ней листок и ручку, — пиши объяснительную за этот случай с Костей.
— А он писать не будет?
— Он тоже напишет, но попозже.
— После того, как все разойдутся, и ты его отымешь прямо на своём столе?
Снова каменное выражение лица, бледнота, ступор.
— Не понял…
Ольга ухмыльнулась.
— Да всё Вы поняли, товарищ директор. Ни для кого в этом офисе не секрет, что Вы неравнодушны к молоденьким мальчикам вроде Кости. Только он пока не в курсе Ваших планов, и Вы решили воспользоваться сегодняшней ситуацией.
— Ты что себе позволяешь, шмара, в моём кабинете?
— А ещё Вы не хотите, чтобы Ваша жена об этом узнала. Вы этого боитесь, ведь если правда всплывёт наружу, Вашей карьере, Вашему имуществу и Вашим деньгам придёт конец. Вам станет очень трудно жить, Юрий Борисыч.