Шепот ветра
Шрифт:
– Наверное, здорово там, в горах, – заметила она, поймав его взгляд. – Красиво.
– Там мой дом, – коротко ответил он и вновь замолчал.
Дойдя до ручья, он опустился на большой плоский камень возле воды, она, подобрав летнюю юбку в пышных складках, уселась рядом.
– Так о чем ты хотел поговорить, Бен?
– Могу я задать вам один вопрос, мэм?
– Офицер. Да, конечно. Конечно, можешь.
– И вы не будете мне врать?
– Ну, что ты, Бен. Какое вранье. Одна чистая правда.
– Какой теперь год?
Она была потрясена. Она надеялась услышать откровения, что-нибудь на тему того, какие отношения
– Как какой? Тысяча девятьсот семьдесят седьмой, Бен.
Такой реакции она никак не ожидала. Молодой человек низко опустил голову, обхватил ее обеими руками. И плечи его затряслись.
Она лишь раз видела, как плачет взрослый мужчина. На шоссе, по дороге от Бозмена к Биллингзу, где произошла автокатастрофа. Она подалась вперед и положила ему руки на плечи.
– Что такое, Бен? В чем дело?
Бен Крейг и прежде испытывал страх. Когда, к примеру, в горах Литл-Бигхорн прямо на него вышел медведь гризли. Но подобного ужаса он не испытывал никогда.
– Я родился, – пробормотал он после долгой паузы, – в тысяча восемьсот пятьдесят втором.
Бевин не слишком удивилась. Она предполагала проблему в этом роде. Обняла Крейга, прижала к груди и стала гладить по голове.
Она была современной женщиной. Начиталась о всяких таких вещах. В молодости увлекалась мистической философией Востока. Была наслышана о разных теориях реинкарнации и отчасти даже верила в них. Читала о том, что некоторым людям свойственно ощущение deja-vu, [7] убеждение, что они существовали прежде, давным-давно.
7
Deja-vu (фр.) «дежа-вю» – я где-то уже видел это.
Так вот в чем проблема! Феномен заблуждения, самообмана. Но с этим прекрасно умеет справляться современная психиатрия. И этому милому мальчику непременно помогут.
– Ничего, Бен, – пробормотала она, укачивая его, как младенца. – Все в порядке, все хорошо. Все будет просто прекрасно. Ты веришь в это… что ж, чудесно. Проведешь лето здесь, в форте, все мы будем жить, как в добрые старые времена, сто лет тому назад. А осенью можешь вернуться в Бозмен. Вернемся вместе, и я найду людей, которые тебе помогут. Ты будешь в полном порядке, Бен. Верь мне.
Она достала из рукава беленький носовой платочек и вытерла ему слезы. Просто удивительно, какое сострадание вызывал у нее этот милый молодой человек.
В форт они пошли вместе. «Офицеру» Бевин даже начало нравиться это длинное хлопковое платье (при том, что белье под ним она носила самое современное), нравился простой безыскусный образ жизни, который они вели здесь, на природе. Утешала мысль и о том, что в случае травм и заболеваний можно получить немедленную помощь и самые современные лекарственные средства из Мемориального госпиталя в Биллингзе – всего несколько минут вертолетом. К тому же она была уверена, что поставила Крейгу правильный диагноз.
Лекции «майора» Инглза были обязательны для всех. Погода в конце июня стояла теплая, и он проводил их на лужайке перед казармами, где были расставлены скамьи для студентов. Сам же Инглз ставил перед собой нечто вроде пюпитра, на котором размещался изобразительный материал. Начал он с лекций об истории Старого Запада, эта тема была его коньком.
Через десять дней они дошли до войны на Великих равнинах. Инглз установил на пюпитре большую фотографию главных вождей сиу. Бен Крейг не сводил глаз со снимка Сидящего Быка, сделанного, когда тот был уже почти стариком. Знаменитый шаман племени хункапа бежал в Канаду, но затем вернулся и вместе со своими людьми сдался на милость армии США. Снимок был сделан незадолго до его убийства.
– Но самым необычным из всех был, пожалуй, вождь племени оглала по прозвищу Неистовый Конь, – говорил профессор. – По каким-то своим причинам он никогда не разрешал фотографировать себя белому человеку. Верил, что фотоаппарат может забрать у него душу. А потому ни одного снимка Неистового Коня не существует. И мы никогда не узнаем, как он выглядел.
Крейг открыл было рот, но тут же закрыл.
В другой лекции профессор в деталях описывал военную кампанию, закончившуюся сражением при Литл-Бигхорн. Так Крейг впервые узнал о том, что произошло с майором и его людьми, узнал, что капитан Бентин вернулся и присоединился к солдатам, державшим оборону на холме. И был рад тому, что большинство из них были спасены благодаря генералу Терри.
И вот в последней лекции профессор рассказал студентам о том, как в 1877 году расправились войска с разрозненными группами сиу и шайеннов, которые затем были загнаны в резервации. Закончив, Джон Инглз спросил, есть ли у кого вопросы. Крейг поднял руку.
– Да, Бен? – Профессор был рад ответить на вопрос слушателя, который никогда не переступал порог даже начальной школы.
– Скажите, майор, существуют ли упоминания о вожде клана по имени Высокий Лось? Или об индейском воине по имени Бродячая Сова?
Профессор растерялся. Основные справочники и материалы остались на кафедре, в университете, но на память он никогда не жаловался. Он ожидал от Крейга простого вопроса. И вот теперь никак не мог вспомнить.
– Нет. Не думаю, чтоб кто-либо когда-либо слышал об этих людях. В материалах о жизни индейцев с Великих равнин они не упоминаются. А почему вы спрашиваете?
– Да говорили, будто бы Высокий Лось откололся от основной группы, сумел избежать встречи со всеми патрульными отрядами Терри и провел зиму неподалеку от этого места, в горах Прайор, сэр.
– Первый раз слышу. Если и так, то этого Лося вместе с его людьми должны были обнаружить весной. Можно справиться в «Хромом Олене», центре резервации северных шайеннов. В мемориальном колледже «Тупой Нож» тоже кто-то может знать.
Бен Крейг запомнил имя. Осенью он непременно найдет этого Хромого Оленя, кем бы он там ни был, и спросит.
Первые туристы появились в этот уик-энд. А потом уже повалили целыми толпами. В основном добирались автобусами, но кое-кто и на своих машинах. Тут были группы студентов и школьников с учителями, некоторые приезжали целыми семьями. Но все они должны были парковаться примерно в полумиле от форта, чтобы не «портить вида», и подвозили их потом до ворот в фургонах, запряженных лошадьми. По мнению профессора Инглза, это помогало созданию соответствующей атмосферы.