Шесть тайных свиданий мисс Недотроги
Шрифт:
Я развернулась, стараясь быстрее закрыть скользкую для меня тему, и под восхищенные смешки леопарда пошла вглубь офиса. У Отряда я много чего набралась. И умению шутить в самой безвыходной ситуации. И сражаться на пределе возможностей, полностью доверяя товарищам прикрытие спины. А теперь вот еще и здоровой наглости. Если так пойдет дальше — начну покрываться шерстью и лазать по потолку.
— Лиза! — я позвала секретаршу громким, доброжелательным тоном. — Вы просили меня подъехать. Это Евангелина Нитарока. Помните меня?
— Наконец-то! — Из глубины расширяющегося коридора, там,
— Да мне самой интересно, что вас просило передать начальство.
Я с недоумением рассматривала полугоблиншу, еще недавно полную презрительного самодовольства. Ко мне она сейчас бросилась, словно увидела свет в конце тоннеля.
Гора начесанных рыжих волос жалко качалась из стороны в сторону, на круглых щеках темными дорожками засохла потекшая тушь.
— Вот, — она вытащила из кармана коротенького платья белый, уже немного потрепанный конверт. — Вам от доктора. Он оставил ваш номер коммуникатора и просил передать лично.
Из темноты бесшумно возник белоснежный Кусака — кот психолога. Он прижался к ноге Лизы и поднял на меня настороженную пушистую морду.
В полной тишине особенно зловеще прозвучал треск разрываемого конверта. Полугоблинша протянула руку с подсвечником, чтобы мне удобнее было читать.
— Хм, — сказала я. — А где у вас тут нормально включается свет? А то я себя чувствую казнокрадом, делящим добычу с сообщниками.
— Нам после вчерашнего свет и воду отключили. А окна только в кабинетах, — печально сообщила Лиза. — домовладелец сказал: «Пусть придет арендатор и объяснит что у него за проблемы с полицией». А шеф исчез, до больницы не доехал. Так что объяснять некому.
Ладно. Будем работать в тяжелых полевых условиях. Я решительно развернула сложенный втрое лист.
"Мисс Нитарока, прежде всего отвечу на вопрос, который вас точно мучает. Какие бы ни были сторонние причины, реально вы пришли именно из-за него. Итак — Я. Буду. Молчать. Исчезну временно, пока ситуация не забудется, сделаю все, чтобы меня не нашли и не перетряхнули на глубинном допросе воспоминания последних дней, где слишком много сведений не только о Клариссе, но и о вас.
Второе. Пройдите в мой кабинет и загляните в нижний ящик письменного стола. Я оставил несколько листов с записями. Изучите их внимательно. Возможно, однажды они спасут вам жизнь.
Что поделаешь, я всегда был защитником наивных юных дам. Должно же быть у меня хоть одно слабое место.
Засим временно прощаюсь,
Владимир Трельяк"
39.3
Учитывая, ЧТО он мог рассказать на допросе, психолог своим исчезновением меня буквально спасал. Все эти дни полной неопределенности я места себе не находила. Каждый день — как последний.
Если история уляжется и Владимир тихо вернется в свой кабинет, пожалуй, это будет первый сторонний человек, которому я смогу доверять и который шкурно заинтересован, как и я, не привлекать внимание сильных мира
— Что там? — нервно спросила Лиза. Рука с подсвечником подрагивала.
— Просит забрать кое-какие документы из стола. И… на некоторое время ваш шеф вынужден уехать. Он обязательно вернется, но придется немного подождать.
Секретарша качнулась, пришлось поддержать ее под локоть. Курносый носик жалостливо зашмыгал.
— Спасибо, спасибо, мисс. Конечно, мы дождемся хозяина. Секундочку, я открою вам его кабинет.
По коридору одна за другой шли три двери. Лиза метнулась к своему столу за ключом и громко протопала обратно.
Низенькая грубоватая девушка совсем не была похожа на ту яркую, полную нахальства особу, что тронула сердце изящного, сдержанного Джока. Надеюсь, сложные времена пройдут и она снова начнет улыбаться.
— Пожалте, мисс менталист. Только я тоже зайду, вы уж не обижайтесь. Хозяин не любит, чтобы без него сюда заглядывали, я и убираюсь при нем…
Девушка возбужденно болтала, пребывая в сильном стрессе. Шлейф грусти и смятения тянулся за ней плотным облаком. Но она продолжала защищать интересы босса, бросившего ее с котом в весьма затруднительной ситуации. Уважаю. И очень надеюсь, что Трельяк действительно заслужил эту преданность.
Первым делом секретарь сдвинула с окон тяжелые шторы, и в комнату хлынули потоки дневного света. Засияли корешки книг в пристенных шкафах, огромный письменный стол гордо выставил широкие изогнутые ножки из желтого ореха, длинная врачебная кушетка блеснула новенькой темно-коричневой кожей. Все дорого, надежно и… подчеркнуто пусто без присутствия основы основ этого кабинета — седовласого психолога.
Присев на корточки у стола, я дернула за ручку нижнего ящика. Открывался он нехотя, пришлось приложить усилия. Дерево по каким-то причинам давно не смазывали, оно немного рассохлось.
От резкого скрежета Лиза дернулась, посмотрела нерешительно, но к столу не приблизилась. К моему удивлению она совершенно не заглядывалась на красавца Вито, от чего у того испортилось и так не самое лучшее настроение. Ему давно следовало помочь, но я до сих пор не встретила подходящую эмоцию для переноса. Даже обычно самонадеянная секретарша, на которую я так рассчитывала по дороге сюда, в нынешнем своем состоянии ничем помочь не могла. Ладно, отложу эту проблему еще ненадолго.
Я дернула ящик сильнее и он, наконец, открылся до конца. Хм. На дне лежало только три листка. Похоже торопливо вырванные из какой-то тетради или крупной записной книжки. Поврежденный край частично заходил на текст, зато четкий, округлый почерк читался легко.
— Это Владимир писал? — спросила я Лизу, подняв первый лист.
— Д-да.
Интересно. Первая страница начиналась с неполного предложения. В моих руках оказалась вырванная из контекста запись, касающаяся… ментальных уровней. Психолог размышлял, почему из общепринятых восьми ступеней развития от эмпата до контролера, только две первые, самые слабые, посвящены эмоциям. Словно создавший классификацию неизвестный ум не задумывался о многогранных возможностях работы с чувствами или осознанно подталкивал молодых менталистов развивать работу с мыслями.