Шестая Эра. Поверхность
Шрифт:
– Стало быть, намечаете всё-таки возврат назад, на «альма матер»?
– Разумеется. Нам так и так придётся. Поскольку никакие наши здешние оранжереи, парники, и теплицы не дают в нужных объёмах «натурпродукта». Да и полноценность нашего рациона… Ну, там, микроэлементы, энзимы, соли всяких разных металлов… Оставляет желать. Вот и выходим из положения, применяя замкнутый кругооборот веществ. Что выросло – съели, а что… э-э… выделили – на перебраживание, а затем – переработку калифорнийскими червями в компост. На котором снова растёт. Благо, оранжереи-теплицы у нас получают солнца вполне. Достаточно.
– Понятно.
– Я же тебе про мясо уже рассказала. Никакое оно не мясо.
– Точно. И что? Совсем натурального нет?
– Ну почему же. Там, в первой оранжерее, «пасётся» и стадо кур. Вот их, родных, мы – ну не все, конечно, а только руководящие работники! – и потребляем.
– Стало быть, повезло мне. С тобой. Глядишь, и жаренной ножкой угостишь. Если постараюсь. – он скосил глаза вниз.
– Пошляк.
– Ты это уже…
– Знаю. Но в определённом смысле – да. Повезло тебе. Потому что обычно тех, кто из доноров спермы прошёл все тесты, был признан подходящим, и сделал своё дело, утилизируют сразу. Чтоб не тратить лишних продуктов и кислорода на их содержание.
Роджеру захотелось спросить о… Но спросил он о другом:
– А откуда, кстати, вы берёте весь нужный кислород?
– Вот с этим, кстати, (А ты зришь, как я уже отмечала, в корень!) проблема. Ты прав: теплица-оранжерея не столько даёт кислород, сколько съедает его – что бы там ни талдычили древние экологи про то, что растения его выделяют. То, что они выделяют, они же сами на самом деле и потребляют. Ночью. И никакая хлорелла не восполняет всего.
Поэтому примерно раз в три-четыре месяца нам приходится посылать на планету большую транспортную ракету. Она, к сожалению, тоже недостаточно большая – не может загрузить за раз больше двухсот тонн воды. Но мы её, в-смысле, воду, тут с помощью электролиза разлагаем на кислород и водород. Заодно и соль выделяем – нужную для пищи.
Кислородом, после долгого карантина, и окончательной очистки от радионуклидов с помощью фильтров, дышим. Ну а водород – сжигаем в энергоустановке. Потому что не всё нужное нам электричество дают солнечные батареи. Ведь со временем их КПД падает, а новых мы сделать не можем. Нет промышленной базы. Да и специалистов.
– Стало быть, вам нужно продержаться тут, на орбите, ещё двести лет. – это был не столько вопрос, сколько утверждение. Она кивнула:
– Как минимум. Пока фон не спадёт до нормы. И не исчезнет снежный покров. И почва не оттает на нужную глубину. И зёрна злаков, которые тут у нас хранятся в жидком азоте, станет можно высадить.
– Понятно. – Роджер сделал вид, что «лекция» по выживанию обитательниц Станции слегка утомила его, и даже позволил себе прикрыть ладонью якобы подавленный зевок, – А сейчас мы чем займёмся?
– Ну… Если честно, я ещё не совсем отошла от… – Диана, мило выпучив губки, тоже взглянула вниз, туда, где одеяло прикрывало её бёдра и животик, – Всё-таки ты у меня – первый! Поэтому думаю, будет лучше, если мы просто поспим. Чтоб отдохнуть. А то у меня шевелятся – только пальцы. Ну, и немного – язык и мозги.
Роджер ухмыльнулся широко и открыто:
– Да уж, острячка ты моя доморощенная. Отдохнуть –
– Точно.
Ощущать, как головка с высохшими пушистыми после мытья волосами мирно прикорнула у него на плече где-то возле подмышки, было приятно. Так же, как и чувствовать нежное тепло, идущее от мягкой ляжки, покоящейся сейчас на его усталых чреслах. Однако вот думы о своём будущем вовсе умиротворяющими и милыми назвать было ну никак нельзя.
Роджер, расслабив тело, которое как-то само укачало и усыпило еле слышно сопящую ему в грудь партнёршу, рассудку расслабляться не позволял. Жить почему-то хотелось.
Может, нужно рассматривать то, что с ним случилось, просто как ещё один тест? На выживаемость. Что, если попробовать «приручить» облечённую высокой властью женщину, и попытаться уговорить её помочь ему? Сбежать. Когда там, интересно, очередной рейс «за водой»? Или…
Или на корабль, забирающий воду, пробраться окажется совсем уж невозможно? Да и существует, конечно, вероятность того, что в тех местах, где эта посудина сядет, жить или высадиться будет нереально. Поэтому в первую очередь нужно разузнать. Всё, что возможно разузнать. О месте посадки. О дате. О планете. О тех местах, что там, внизу, в восьмидесяти шести тысячах кэмэ, сохранились лучше всего. Или оказались не столь сильно заражены. Ну, и, разумеется, переохлаждены.
Затем. Нужно ещё разузнать о его «статусе» здесь.
Может, Диана приврала? И на самом деле представительницы эшелонов высшей власти регулярно что-то вот этакое и проделывают? Ну как же: «прелести натурального секса» – не просто образное выражение. А и правда – неплохая встряска иммунной системы, нервов. Отличная зарядка для тела. Да и просто – приятны: он смеет надеяться, что и другие «элитные самцы» не ударяли лицом в грязь в этом плане: «элитные» же!
Отборные, то есть.
Интересно: может ли такая как Диана – забеременеть?
И если забеременеет – не повлияет ли это на её… Статус? Социальное положение в иерархии Руководства колонии, живущей на Станции? Могут ли её повысить? Понизить? Или вообще – деклассировать и низвести до положения низшего персонала?
А ещё Роджера интересовало – КТО ОН?!
Он сам.
Как и почему он оказался здесь? В этом месте. В этом теле.
Он отлично помнил, что раньше его мозг принадлежал кое-кому другому.
И настоящему ему, Роджеру Тандерволду, инженеру-строителю, пусть в юности и увлекавшемуся айкидо и йогой, было на момент снятия матрицы с мозга – шестьдесят два года.
И тело его в этом возрасте имело солидный пивной животик, возникший отнюдь не на пустом месте, а в связи с хорошим, благодаря высокой зарплате, питанием. И питьём. А весило оно, это тело, более ста десяти килограмм. А уж о накачанных мышцах и поджарой фигуре, каковая сейчас наблюдалась у его нынешнего, чужого, молодого и явно не старше двадцати лет, тела, речь не шла даже в случае применения тренажёрного зала или массажей со всякими прочими процедурами для «нормализации» «физической формы». И кое-каких «странностей» только клонированием объяснить уж точно нельзя. Да, вот они – бородавки. Но!