Шестая печать
Шрифт:
– Наверное, мы со Стеном поедем домой, – сказал я.
– Ни в коем случае, это категорически не возможно. Мы были погребены, затем чудесным образом спасены. Вы, должно быть, голодны не меньше, чем я, а я голоден до невозможности, – надо сказать, что, говоря домой, я подразумевал, что мы со Стеном доедем до уже знакомой нам гостиницы с Мамой Си, – и потом мы все еще не подружились с замечательным Стеном. Так вот, сейчас мы едем в ресторан, я хозяина знаю, так что против Стена возражать не будут, а потом вы переночуете у меня в комнате для гостей. А там уж и видно будет, да кстати, вы не будете возражать если я буду называть вас просто Серджио, меня называйте Руджеро.
Я не возражал.
Мы загрузились в автомобиль Руджеро и поехали в город. По дороге Руджеро не переставал возвращаться к нашему приключению.
– Нет, ты представляешь, он у меня под рукой щелкает и я начинаю куда-то падать, а это просто плита поворачивается. А ведь я все осматривал чуть ли не с микроскопом. Какая работа. Обязательно проверю по архивам, когда эта прелесть была выстроена.
Не знаю, насколько Руджеро знал хозяина ресторана, его не было, но против присутствия Стена не только не возражали, но даже принесли для него миску свежей воды.
Между принесенными закусками была паровая козлятина, какая-то местная пресноводная рыба, запеченная большими кусками и множество разнообразных овощей, видов салата и оливок. Мне пришлось пресечь попытки Руджеро накормить Стена вначале рыбой, а затем козлятиной, но сил возражать против оливок уже не оставалось. Стен же пользовался моим благодушным состоянием и с удовольствием поедал оливки, отправляемые Руджеро под стол.
– Серджио, я понимаю, что порчу тебе собаку, но эрдельтерьер такой замечательной масти требует особого отношения к себе.
Замечательный эрдельтерьер, подобно коту Ваське – слушал да ел.
Еще вместе с первыми закусками на столе появился большой кувшин красного вина и маленький кувшинчик граппы.
– Сегодня – никаких ограничений, – прокомментировал их появление Руджеро.
Легкое, слегка терпкое вино и перемежающие его маленькие рюмочки граппы, с привкусом мускатного винограда, быстро улучшали наше настроение.
Разговор то и дело возвращался к нашим приключениям.
– А знаешь, когда плита начала поворачиваться, я подумал, что вот сейчас мы попадем в какую-нибудь сокровищницу.
– Серджио, какие сокровища? Замок с самого момента его строения принадлежал разорявшимся один за другим родам знати. Такое проклятие из камня. Получают замок и неизбежно разоряются.
– А может быть тут были спрятаны сокровища тамплиеров, – не сдавался я, – спрятали, а хозяева даже и не знали об этом.
– Ну конечно не знали, – развеселился Руджеро, – гости потихоньку, мечами рыли и в карманах кольчуг выносили землю, чтобы хозяева ни чего не заметили. Ну, Серджио…
– Все равно, эти сокровища искали уже везде за семьсот лет, а до сих пор не нашли. Так почему бы им было не оказаться в твоем замке. Ведь тут их еще ни кто не искал.
– Ну, вообще то больше ищут не сами сокровища, а тайный источник власти, принадлежавший тамплиерам и исчезнувший вместе с их накоплениями.
– Что-то такое я уже читал, если не ошибаюсь, автор связывал его с золотой усатой головой.
– Бафомет. В общем Бафомет был бородатой головой, и совсем не обязательно золотой. Давай-ка я расскажу тебе все о Бафомете, его история под стать нашим приключениям и вполне подходит для сегодняшнего вечера.
Кувшинчики с вином и граппой, были то ли бездонными, то ли ненавязчиво менялись официантом. Во всяком случае, вино и граппа в них не иссякали.
– Историю Бафомета надо начать с Сильвестра II, выбранного папой, как раз на переломе тысячелетий. Современники считали его человеком, продавшим душу дьяволу. В любом случае Папа Сильвестр, в миру Герберт де Орилльяк, был на свое время весьма образованным человеком. Разбирался не только в теологии, что у любого папы предполагаемо, но и в математике, медицине и музыке, а Латеранском дворце приказал построить обсерваторию. Таинственную бронзовую голову, скорее всего, получил в свое распоряжение при путешествии в Индию, которую предпринял из Испании или же ее сделал по какой-то индийской инструкции.
– А какое отношение он имел к тамплиерам появившимся на сто лет позже.
– Видишь ли, обеим эти реликвиям приписывается одно общее свойство – способность отвечать на вопросы. Бронзовая голова, которую Папа держал в своем дворце, отвечала «Да» или «Нет» на вопросы, которые он ей задавал о политике, и всеобщей ситуации в христианстве. Тамплиерский же Бафомет, имеет гораздо больше описаний. То это была скульптура женщины с мужской головой и белой бородой, которая держала в руках Солнце и Луну, соединенные золотой цепью. Другие описывали Бафомет иначе, имел несколько голов, или лиц или фаллос.
Руджеро ел, размахивал руками и непрерывно говорил. Я только удивлялся как это у него так ловко получается.
– В иных был подобен человеку с козьей головой или же только как голова козла. В средние века его представляла настоящая человеческая голова (набитая или череп) или ее скульптурное изображение из металла или дерева. Иногда была украшена черными кудрявыми волосами.
Я уже был сыт, но луковый суп и последовавшие за ним блюда были так вкусны, что я потихоньку приговорил и их, затем сосредоточился на сыре, оливках и тонко нарезанном вяленом мясе, чудесно сочетавшихся с вином и граппой. Мое внимание полностью поглотил рассказ Руджеро.
– А еще одна легенда явно использует греческий миф о Медузе Горгоне. Серджио, ты же должен его знать. По нему окаменеет каждый, кто на нее посмотрит. Причем эту убийственную особенность голова не теряет и при отделении ее от тела. А Бафометом по этой легенде, является голова благородной девицы из Триполи, в которую влюбился один из непосвященных братьев тамплиеров. Когда она умерла, этот брат выкопал ее мертвое тело и и отрезал голову.
– Похоже, тамплиеры ко всем своим недостаткам страдали еще и некрофилией.