Шестеро смелых и похищение «Европы»
Шрифт:
— Терпи, — хмыкнула Марфа.
Лиза же вовсе не понимала, чем Ди недовольна. Сама она изо всех сил стремилась находиться в центре внимания, и ей вечно его не хватало.
На четвертом уроке обнаружилось, что исчез Ахлябин. Подруги хватились его не сразу. Был урок физкультуры, и мальчики и девочки, естественно, переодевались в разных раздевалках. Потом прозвенел звонок, ребята выбежали в зал. Началось построение. Лишь минут десять спустя Ди заметила, что Клима в зале нет. Неужто еще в раздевалке копается? Однажды с ним такое было. Ребята подшутили, спрятав его кроссовки. А когда Клим их наконец отыскал, шнурки
Ди огляделась. Мальчишки подтягивались на турнике. Девчонки отжимались. Улучив момент, когда внимание физрука сосредоточилось на мальчиках, Диана заглянула в обе раздевалки. Там никого не оказалось. Даже освобожденные от занятий физкультурой сидели в зале. Девочка запаниковала: «Смирнов вернулся, подстерег Клима, и сейчас он, наверное, валяется где-нибудь избитый».
Подойдя к Марфе и Лизе, Ди шепотом поделилась с ними своими опасениями. Марфа тоже заволновалась, а Лиза ничуть:
— Да ну! Наверняка наш Клим просто форму дома забыл.
— Ничего он не забыл, — возразила Ди. — То есть сначала действительно забыл, но я ему вовремя напомнила.
— И что Ахлябин без тебя делал бы, — ухмыльнулась Марфа.
Диана на шутку не отреагировала, слишком была встревожена:
— И потом, если бы Клим не собирался на физкультуру, то обязательно бы меня предупредил. Он всегда так делает.
— Сегодня мог и не предупредить, — вполне допускала такой ход событий Лиза. — Видали, какой он с утра чокнутый.
— Ди, а когда ты его последний раз видела? — поинтересовалась Марфа.
— Тогда же, когда и вы. Во время этой перемены. Мы с Ильей поговорили, пошли сюда переодеваться, а Клим побежал в столовую. Я его уговаривала поесть вместе с нами после физкультуры, а он сказал, что с нами тоже пойдет, но сейчас должен хоть немного пожевать. Мол, у него живот от голода сводит и сил на физкультуру совсем не осталось. Вот с тех пор я его и не видела.
— Это плохо, — сказала Марфа.
— Да ничего с ним не будет, — по — прежнему хранила полное спокойствие Елизавета.
— Ты забываешь: Смирнов сегодня особенно злой, — сочла своим долгом напомнить Диана. — Он всегда Клима терпеть не мог, а сегодня вообще должен жаждать его крови.
— Вообще — то скорее твоей, — заметила
Лиза.
— Но я ведь здесь, — продолжала Диана.
— И потом, ты, Лизка, не учитываешь его психологию, — подхватила Марфа.
— Что я слышу! — воскликнула Ди. — У Смирнова, оказывается, есть психология? И где, по — твоему, она затерялась?
— В той самой единственной его извилине, — не растерялась Марфа. — Поэтому психология элементарная. Если Колька станет бить Диану, значит, вроде бы как признает ее реальным противником. А это для него стыдно. Не забывайте: он считает себя крутым пацаном. Сейчас ему нужно устроить чисто мужской разбор полетов. И Ахлябина ему как доктор прописал.
— Вот этого я и боюсь, — кивнула Диана.
— Подумаешь, — пожала плечами Лиза. — Ну, даст Колька по морде Климу. Кто от этого умирал!..
Марфа нахмурилась.
— А про Данилу ты разве забыла? Не помнишь, случайно, чем для него одна драка завершилась? И между прочим, того, что вышло, никто не хотел. Но так получилось.
Лиза потупилась. О Данилиной истории она в данном случае не подумала.
— Ну, это случайность, — пыталась
— Конечно, — невесело усмехнулась Марфа. — И Диана тоже разбила Кольке нос случайно. Это еще никому не удавалось. В подобных делах слишком велик риск случайностей.
— Особенно когда у противника сила есть — ума не надо, — сказала Диана.
— А злости аж целый вагон, — добавила Марфа.
Диане стало окончательно не по себе. — Девчонки, вы, пожалуй, отвлеките Кароля Вацловича, а я переоденусь и пойду искать Клима.
— Тебе нельзя, — запротестовала Лиза. — Следуя твоей же логике. Вдруг на Смирнова налетишь. При всех он тебя, естественно, бить не станет, а без посторонних глаз — запросто. Особенно по горячим следам. Давай лучше я схожу.
— И впрямь мудро. — Марфа ехидно покосилась на Лизу. — Харя к тебе неравнодушен. Даже если Колька на тебя и имеет зуб, Серега его заболтает.
Лиза брезгливо поморщилась. Липкие взгляды Хари выводили ее из себя. Правда, порой его расположение к ней играло всей компании на руку, и тогда она использовала его чувства, так сказать, в корыстных целях.
— Ладно уж. Пойду, — сказала Лиза.
— Давай я всё — таки тоже с тобой, — не отступала Диана.
— Не рыпайся, — строго проговорила Марфа. — Лизка прекрасно справится одна.
Лиза юркнула в раздевалку. Переодевшись, она подала подругам знак. Те немедленно отвлекли учителя вопросом, собирается ли он проводить в этом году соревнования по волейболу. Пока тот им путано объяснял, что «вопрос не совсем утвержден и не полностью от него зависит», девочка незаметно покинула физкультурный зал. Тут, к счастью, двое мальчишек затеяли потасовку, и физрук переключился на них, забыв и о волейболе, и о Марфе с Дианой.
— Интересно, найдет Лиза Клима? — то и дело косилась на дверь Крошка Ди.
— Подругу нашу не знаешь? Обязательно найдет, — заверила ее Марфа.
Но тут Диана радостно ахнула. Дверь широко распахнулась, и в зал степенно вошел Ахлябин. Совершенно целый и невредимый. С рюкзаком за плечами и листком бумаги в вытянутой руке.
— Явление Ахлябина народу! — громко и с неприкрытым сарказмом объявил учитель.
Клима он недолюбливал, считая, что тот недостаточно серьезно относится к его предмету. Ахлябин и впрямь физкультурой не особенно увлекался, полагая, что существуют гораздо более интересные вещи, чем подтягивание на турнике и прыганье через козла. Даже прыжки в высоту, несмотря на высокий рост и длинные ноги, ему удавались плохо, и Кароль Вацлович считал его конченым человеком безо всяких жизненных перспектив.
— Так — так, Ахлябин, — скорбно покачал головой учитель, — Заблудился никак. Пол — урока дорогу в физкультурный зал не можешь найти. Естественно. Спортом не занимаешься, кровь в сосудах застаивается, отсюда и ранний склероз.
Мальчишки нестройным хором загоготали. Клим, однако, хранил полную невозмутимость.
— Ошибаетесь, Кароль Вацлович. Меня задержал директор. Вот вам от него записка.
Он протянул физруку лист бумаги.
— Посмотрим, посмотрим, — растерялся учитель.
Послание он читал долго и недоверчиво. Казалось, что Кароль Вацлович даже хотел попробовать его на зуб или отнести на экспертизу. Но делать, однако, было нечего. И почерк знакомый, и подпись директора налицо. Физрук разочарованно вздохнул: