Шестой этаж
Шрифт:
– Спасибо огромное, но можно было и без подарков, – сказал дед Толя и стал внимательно рассматривать краски и кисти, а тетя Наташа развернула моток с шерстью и стала что-то прикидывать, прикладывая моток к своей кофточке. Подарки им, определенно, понравились.
– Так, теперь, давайте братцы-кролики, посовещаемся, – сказал дед, когда ужин был окончательно завершен. – У нас в программе поездки к бабе Мане и на море. На море я предлагаю поехать, когда из спортивного лагеря вернется внук Глеб. Это будет как раз через две недели. Поэтому, как я думаю, есть смысл с поездкой к бабе Мане не откладывать. Можно будет поехать завтра или послезавтра. Здесь, на нашей фазенде, особого интереса нет, да и мальчиков вашего возраста в ближайшей округе нет. Ну, что вы скажете?
– А может быть, вам здесь нужно чем-то помочь? – спросил Артем, который никак не мог оторваться от салата с помидорами, которые тетя Наташа только что принесла с грядки.
– Нет, ничего помогать не нужно, всё у нас в порядке, а вот бабе Мане помощь нужна обязательно. Мы сколько раз порывались ей что-нибудь сделать, но она сердится, и ничего не разрешает делать. Я очень надеюсь, что вам она не откажет.
– Тогда поедем завтра, – вступил в разговор Даня. И бабе Мане поможем, и может быть, там себе друзей найдем.
– Отлично, – подвел итог дед Анатолий. Поедем завтра сразу после раннего обеда, а утром я вам покажу нашу фазенду.
Утром, после завтрака, ребятам была организована экскурсия по фазенде, которую провели дед Анатолий и тетя Наташа. Они с интересом посмотрели благоухающий сад с яблонями, грушами, виноградом и прочими фруктовыми деревьями, грядки, на которых пламенели большие, налитые соком помидоры, бассейн с рыбками, внутреннее убранство дома и прочее процветающее хозяйство. Дед не забыл показать написанные им картины, которые ребятам очень понравились. Было явно видно, что дедушка и тетя Наташа гордятся своими достижениями и ожидают от ребят похвалы, которая незамедлительно поступила от проницательного Дани.
– Как у вас всё здесь хорошо и красиво, – заявил Даня. – Вы, наверное, кого-нибудь нанимаете, чтобы содержать всё хозяйство в таком идеальном порядке?
– Нет, мы всё делаем сами, – ответила тетя Наташа. – Лишь изредка, когда нужно сделать что-нибудь трудное, приглашаем сыновей. Всё, экскурсия закончена, пойдемте обедать.
По дороге к бабе Мане дедушка Анатолий рассказал мальчикам всё, что он узнал о ней от своих покойных родителей и почерпнул из своих наблюдений. Бабу Маню на хуторе и в прилегающей округе считали, и за глаза называли ведьмой. Сверхъестественные способности у нее проявились неожиданно, когда ей исполнилось сорок пять лет. К этому времени ее уже стали называть бабой Маней, поскольку она всегда ходила только в темных старомодных одеждах и никогда не пользовалась косметикой. Жила она в одиночестве в стареньком саманном доме, доставшемся от родителей. Детей у нее не было, и замужем она никогда не была. Когда была молодой, за ней пытались ухаживать парни, но повстречавшись с ней пару раз, больше к ней старались не подходить. Как-то, разговорившись между собой, парни пришли к выводу, что с Маней лучше дел не иметь, так как она, по их глубокому убеждению, читает все их мысли. В первый раз новые способности бабы Мани проявились, когда она помогла соседскому четырехлетнему мальчику избавиться от заикания. Мальчик стал заикаться, испугавшись бегущего на него быка. Мальчика пытались лечить в местной амбулатории, возили в региональный центр, но ничего не помогало. Однажды, услышав, как мать ругает малыша за то, что он не пытается говорить нараспев, как рекомендовали в клинике, она неожиданно для самой себя отправилась на соседский участок. Взяв хныкающего малыша за руку, она обвела его вокруг дома сначала в одну сторону, потом – в другую. Остановившись у облюбованного ею угла дома, она попросила мальчика пописать на угол. Мальчик, сделав, как ему было сказано, стоял, понурив голову.
– Ты знаешь какое-нибудь стихотворение, – спросила баба Маня мальчика. Он, молча, кивнул, опустив голову.
– И чего молчишь, – неожиданно гаркнула баба Маня. – Рассказывай, и только попробуй заикнуться – уши надеру! Малыш начал дрожащим голосом: – Идет бычок…, и торжественно закончил, – доска кончается, сейчас я упаду! Мама, мама, я больше не заикаюсь!
После этого случая баба Маня без всякого УЗИ могла определить пол ребенка, говорила любителям рыбной ловли – стоит ли идти на рыбалку, предсказывала молодайкам, как сложится их замужество. И никогда не ошибалась. За свои услуги баба Маня никакой оплаты никогда не брала. – Это божье, не моё, – говорила она.
– К сожалению, я не знаю степени родства с ней, – закончил повествование дед. – Родители почему-то не говорили, я сам не спрашивал, а теперь и спросить не у кого. Спрашивать сейчас у нее самой очень даже неудобно. Но это не имеет никакого значения. И еще ребятки, не вздумайте подшучивать над ней, или обманывать, даже по самой мелочи. Она вас сразу раскусит.
По дороге к бабе Мане подростки оживленно болтали, перескакивая с одной темы на другую. Артем и Даня одновременно с разговорами внимательно смотрели в окна машины, рассматривая станицы, поля, сады и фермы. Баба Маня всех встретила с распростертыми объятиями и сразу стала приглашать к накрытому столу, но ребята отказались, сославшись на то, что недавно пообедали, а дедушка Толя также отказался из-за срочных служебных дел. Он только попил компоту и направился к машине. Артем вспомнил про подарки для бабы Мани и спросил ее, где можно поставить и распаковать чемодан. Она провела его в комнату, в которой Артем неожиданно для себя увидел детские фотографии своей мамы и свои собственные младенческие и школьные фотографии. Фотографии были вставлены в большую раму со стеклом, которая висела на стене. Баба Маня подошла к раме с фотографиями и погладила ее своей заскорузлой от трудов рукой. – Вот вы где у меня, мои дорогие, – сказала она. – Я с вами каждый день разговариваю, спрашиваю, как вы живы – здоровы, а вы всё молчите. Ладно, Артем, – увидев его замешательство, сказала она. – Ведь у меня, кроме вас и ваших дедов, никого нет. Пойдем на веранду.
Увидев подарки, она стала от них отказываться, объясняя ребятам, что у нее всё есть, что ей ничего не нужно, и чтобы подарки отвезли домой. Тогда Даня заявил, что в таком случае они забирают подарки и немедленно возвращаются домой.
– Ну, что мне с вами поделать, показывайте подарки, – вздохнув, сказала баба Маня. Шаль она долго примеряла перед зеркалом. – Завтра обязательно покажу шаль Степаниде, пусть завидует! – сделала она заключение. А когда надела чуни, то так и осталась в них, пояснив, что ноги мерзнут и зимой и летом. Было ясно, что подарками она осталась довольна. Присланные мамами продукты взяла уже без всяких разговоров и разместила их в холодильнике и шкафу.
7
– Давайте-ка, хлопцы, размещаться на проживание, – сказала баба Маня. Я запланировала поместить вас на веранде. Она большая – места много, есть стол, небольшой шкаф и вход отдельный. И тепло сейчас. Нечего вам со мной в хате делать. Я бывает, не сплю, хожу, таблетки принимаю. Буду вам мешать, а вы мне. Ну, как, согласны?
– Конечно, согласны!
– Вот только кроватей у меня нет.
– Наплевать на кровать, на полу можно спать, – философски ответил Артем.
– Зачем же на полу? Поставим раскладные кровати. Вы, ступайте, полезайте на горище, там две раскладные кровати. Несите их сюда.
– А на какую гору, баба Маня? – удивился Даня. – Мы здесь никаких гор не видели.
– Да не на гору, а на горище! Ой, да что я вам говорю. На чердак полезайте. Мы тут все говорим на русском языке, но некоторые слова применяются украинские, то есть южнорусские. Так издавна ведется в станицах и хуторах Дона и Кубани. А горище – это чердак. Даня поднялся по лестнице на чердак, а Артем остался на земле.
– Артем, нет здесь никаких раскладушек, – наконец послышалось сверху. Артем также забрался на чердак, и они внимательно всё осмотрели. Было несколько старых вещей, но раскладушками даже не пахло. Даня предположил, что раскладушки украли.
– Ребята, вы там живые? – послышался снизу встревоженный голос бабы Мани. – Куда пропали?
– Нет здесь никаких раскладушек, баба Маня!
– Да как же нет. Я утром проверяла. Справа от входа две штуки лежат рядком.
– Здесь какие-то два тюка лежат рядком, а не раскладушки.