Шейдисайд
Шрифт:
Фаркер остался на полу, а Винтерсон приподнялся над ним на локте.
– Помоги мне встать, – тихо попросил он, и тут я увидела, что по животу у него, пропитывая ткань, расплывается багровое пятно. Я бросилась к нему, подставив плечо, и кое-как взгромоздила его на кровать.
–
Я понимала, что рана смертельна.
– Через полчаса от потери крови… если не останавливать, – подтвердил мои выводы он. – Или через трое-четверо суток от сепсиса.
– Пойдемте! – рыдая, я тянула его за руку.
– Зачем? – пожал он плечами, но все-таки встал с кровати.
Шатаясь и каждую секунду едва не падая, мы одолели половину коридора. Увидев съеденную огнем дверь библиотеки, он застонал и сполз на пол. Я пыталась его тащить, хватая то за руку, то за ногу. Сперва он кричал, а потом, кажется, от боли потерял сознание; а у меня от дыма все кружилось и плыло перед глазами. Оступившись на лестнице, я упала и покатилась вниз, оставив его на площадке.
* * *
…Следующее, что я помню, – это синее чистое небо и грубое лицо Уильяма надо мной. Тогда он показался мне самым прекрасным человеком в мире. Это Уильям вытащил меня, потерявшую сознание, из дома. Винтерсона спасти не удалось.
Жители деревни неохотно дали погорельцам приют. Я жила у миссис Бэйлок: именно она предупреждала меня когда-то давно, тысячу лет назад… Я и чувствовала себя именно так, старухой с чужим, молодым лицом. Но, пока я поправлялась – я ведь изрядно наглоталась дыма и еще долго страдала головокружениями, – у меня было время обдумать свои дальнейшие действия.
Дилижанс увез меня в Лондон, где я первым делом пошила себе приличный гардероб у мастерицы, двоюродной племянницы миссис Бэйлок, и наняла себе компаньонку – пожилую, нелюбопытную вдову достаточно благородного происхождения. Действуя от ее имени, я выбрала лучший из доступных мне пансионов и завершила свое образование.
Уже на следующий год я познакомилась в Лайме со своим будущим супругом, который подарил мне счастье быть женой и матерью, счастье нормальных, гармоничных отношений между мужчиной и женщиной. Мне невероятно повезло, что его не оттолкнула правда обо мне. Когда он сделал мне предложение, я сочла своим долгом рассказать ему почти все, и он мужественно это вынес. Мне повезло и в другом: он не стал ограничивать мой мир детьми и церковью. Когда я написала первый свой роман, он прочел его, помог выбрать псевдоним и сам отнес рукопись в издательство.
Видите, дорогой мистер Бертрам, я получила намного больше, чем заслуживала. Возмездие приходило ко мне только ночью, снами о проклятом поместье и его хозяине. Они перестали мне сниться только последние пару недель, и я понимаю, что это значит.
Я заканчиваю свою запоздалую исповедь. Жаль, что вы уже не успеете отпустить мне грехи, но все же, викарий, помолитесь за меня.
Да благословит Вас Бог!
М. Э. Б., Бригг, 18.. год, 12 марта».