Шиншилла
Шрифт:
– Держи, - протянув мне леденец на палочке, без грамма иронии или хотя бы намека на улыбку, ХимЧан с родительской строгостью вложил его в мою руку. – Соси.
– Его? – мои брови взлетели вверх. Я не верила, что всё вот так закончится.
– Разумеется, ты видишь что-то ещё в ассортименте?
– Но я… думала… а как же минет? – во мне начало загораться возмущение. Он не облапошит меня! Опять старается облегчить мне жизнь
– Ты сказала «отсосать» - отсасывай. – нажав потихоньку на газ, он безмятежно повез меня неизвестно куда, даже не собираясь вести со мной спор о недопонимании. Попытавшись гневно поохать, я распахивала рот, закрывала его, выдавала матерные междометия, но, посмотрев с минуту, не отвлекаясь, на профиль ХимЧана, внезапно для себя успокоилась и стала разворачивать фантик.
– Ну, и как я узнаю, что цель достигнута и клиент кончил? – перевела я глаза на розовый твердый шарик конфеты.
– Там внутри жвачка, - дорога размеренно и плавно плыла перед нами. Над ней кружились сухие и не лепящиеся снежинки, освещаемые фарами. – Как она появится – значит всё.
– Жвачка? – я хмыкнула. Черт, представить, что леденец это член – нереально. Я никогда даже на продуктах не тренировалась. Но эта игра меня забавляла. И, если эта игра также нравилась ХимЧану, то я на неё согласна. Мне хотелось порадовать его, хоть чем-то. – Жвачки я люблю…
Закинув в рот леденец, я освободила руку. Между губ осталась торчать палочка. Задние зубы стукнулись о конфету, и я прикусила её ими с характерным коротким хрустом.
– Ай-ай-ай! – закричал ни с того, ни с сего ХимЧан, отпустив руль и нажав по тормозам. Благо, улица была пустая в столь поздний час, и никто нам в задницу не въехал. Я бросила взгляд в переднее стекло и, убедившись, что мы никого не переехали, вернула внимание к ХимЧану. Что с ним? Плохо стало? Заболело что-то? Он свел брови ниже некуда и, тяжело дыша, смотрел на меня.
– Что? Что случилось?! – желая коснуться его и проверить его сохранность, в то же время меня удерживало воспоминание о его нелюбви к прикосновениям.
– Ты ещё спрашиваешь? – сердито, но достаточно фальшиво и наиграно, прошипел ХимЧан, как обжегшийся. – Называешь себя профессионалом и пускаешь в ход зубы, Шилла, как не стыдно? Это очень больно!
Очумев от его спектакля – подобное чувство юмора я не могла в нем предположить – я вытянула леденец изо рта обратно и, осознав, что он поиздевался надо мной с моим стремлением выполнять свою работу, я нервно хихикнула.
– Не смотри на меня так удивленно, - машина тронулась дальше. – Ты же сама хотела делать минет. Я создаю тебе трудовую атмосферу, так что, будь добра, не расслабляйся.
– Я… - слова подбирались с трудом. Ко всей его крутости, сейчас к нему прибавилась гора очарования. ХимЧан слегка улыбнулся, и это попало прямо мне в сердце. – А серьёзно, если мы оба будем представлять, что этот леденец – твой член, тебя это заведет, и ты кончишь?
– Это зависит от твоего мастерства. – он всё ещё шутил. А вот я заинтригованной осталась по полной. Это наподобие тантрического секса что-то будет, если удастся.
– Обычно я смотрю клиенту в глаза, когда делаю это и хочу, чтобы он получил оргазм.
– призналась я.
– Не могу, я смотрю на дорогу.
– Кстати, а куда мы едем?
– Соси, не отвлекайся, - ХимЧан улыбнулся ещё чуть шире. Закатив глаза и вздохнув, я осторожно положила леденец обратно в рот, протиснув его между приоткрытых губ и высунув язык, прежде чем завладеть им полностью. Я знала, что краем глаза водитель всё видит. Он приглушенно простонал, слегка поморщив нос, будто я и впрямь сидела меж его ног на своих коленях. Он отличный актер. Просто великолепный. Я сделала паузы в рассасывании, наблюдая за ним. – Эй, не останавливайся! Я уже настроился.
– Ты просто надо мной издеваешься! – я надула щеки и нахохлилась. – Ничего не буду делать, пока не скажешь, куда мы едем?
– Никуда, - он пожал плечами. – Я увез тебя оттуда, где, считаю, тебе быть не положено. В силу возраста, в силу моего понимания этого мира. Выкупить тебя ты не разрешаешь, изменить что-нибудь запрещаешь. Значит, я делаю то, что могу, в рамках того, что ты позволяешь.
– Почему?! – я всплеснула руками и топнула ногой. – Из жалости?
Остановившись на светофоре, мы посмотрели друг на друга. Ожидая его ответ, я механически посасывала леденец. Глаза ХимЧана упали на него и следили за моими движениями языка, лишь примерно понятными по щекам, но он явно додумывал то, что оставалось внутри. Подняв взор с губ к глазам, бывший киллер посуровел.
– Я и так ужасен и отвратителен, Шилла. Если я, старше тебя, почти ребенка, больше чем на восемь лет, начну испытывать к тебе что-то помимо жалости – это будет конец всего хорошего во мне.
– Может, это будет началом чего-то по-мужски плохого в тебе?
– А если это будет плохим до бесчеловечности?
– Но мы-то с тобой знаем, что потеря человечности влечет за собой пробуждение чего-то животного, – повела я одной бровью и, дразня, вытащила леденец наружу, смачно его облизнув. Прошипев вовнутрь, словно перевозбужденный, сквозь зубы, ХимЧан опять дернул носом и, прикусив нижнюю губу, отвернулся. Господи, он был поразителен до самого основания. – А животные гораздо лучше людей.