Шиншилла
Шрифт:
– Ти Сол! – названный остановился. – Я выкупаю Джейду. Сейчас же. Она больше не принадлежит тебе и будет моей.
Я резко развернулась к Санха, положив ладони ему на грудь. После услышанного, даже двое парней еле удержали его. Он рвался и рычал, как лев, попавший в капкан. Я трясла головой, уговаривая его успокоиться и не слушать того, что тут говорят, но он скорее не слышал меня.
– Вот, держи нужную сумму, - Коул выписал чек и, отдав слегка удивленному сутенеру, протянул для пожатия руку. Ти Сол быстро сосчитал нули и, кивнув самому себе, принял рукопожатие. –
– Когда пожелаешь, – мужчина не смотрел больше на Санха и вошел в клуб, уведя Сэй. Коул, последовавший было за ним, остановился на пороге перед дверью и, обернувшись, надменно улыбнулся прогнанному из криминального мира парню, чьи оскорбленную гордость и надломленные чувства мы все тут откровенно видели.
– Джейда моя. Моя! – с упором и ударением повторил Коул, и лишь после этого скрылся.
– Спокойно, Санха, он же специально тебя злит! – привлекала я к себе внимание, чтобы отвлечь его от гнева и жажды отмщения. Серин с напарником разомкнули руки, но встали так, чтобы их бывший боевой товарищ не рванул в клуб и не нагнал удачливого соперника.
– Я убью его! Рано или поздно, но убью! – в запале возвел палец вверх Санха и затряс им. – Ненавижу! Я заберу Джейду, и мы уедем! Плевать на всё!
– Ты что? С ума сошел?! – стукнула я его в плечо, призывая говорить тише и не сочинять опасных планов. – Они вас найдут и убьют куда быстрее, чем ты их мог бы!
– Плевать! Мы ещё посмотрим, кто победит! – он явно был не в себе, но я не могла ничего с этим поделать. – Я еду к ней и мы скроемся. Никто нас не отыщет!
– Никуда ты не поедешь! – возник Серин, схватив его за локоть. – Ты из ума выжил? Забудь! Один против этих больших боссов? Санха, кто ты есть? Я тебя никуда не пущу, от беды подальше.
– Пусти! – теперь нас трое, один другого меньше по сравнению с парнем, мешалось ему под ногами. – Отойдите!
– Юноша! – услышали мы за нашими спинами голос и обернулись. У дороги стоял вышедший из клуба и спустившийся с его крыльца Химчан. Под его убедительным и умевшим стекленеть взглядом, мы как-то интуитивно притихли. Бывший киллер подошел к нам. – Ваша горячность вам не поможет. Выигрывает тот, кто умеет терпеть и ждать. А так же прятать свои чувства.
– Правда? – Санха всё ещё не собирался менять манеру поведения. – А я думаю, что это не мужская тактика! Мужчина должен бороться и сражаться, открыто и смело, а ожидание и хитрость - женские приемы!
– Напрасно вы их недооцениваете, – Химчан натянул поглубже каждый палец черных перчаток на руках, – так что сначала подумайте над тем, что делаете и хотите сделать, а потом действуйте. Да и, подумайте о девушке, а не о себе. Не приходило в голову, чем всё может кончиться для неё, как её могут наказать? Если вы такой бесстрашный, это не значит, что ваша возлюбленная хочет принять мученический венец.
Назидательный тон, верно подобранные слова и металлическая острота в голосе повлияли на Санха. Когда Химчан играл голосом, делая его чуть ли не маниакально пугающим – это действовало, как гипноз. Подъехала очередная машина и посетители, входившие и выходившие из клуба, потеснили Красную маску, даже не подозревая, рядом с кем они находятся. Я чувствовала себя девочкой, попавшей в сказку, потому что я видела что-то вроде чуда, видела больше, чем другие. То, чего никто, кроме меня сейчас не мог видеть. Мужчина на крыльце, один из частых гостей, иногда мой клиент, увидел выбиравшегося из автомобиля и звучно его поприветствовал:
– Бан Дэниэл! Какими судьбами?!
Стоявший к ним спиной Химчан и смотрящий на меня, округлил глаза, не пошевелив больше ни одной другой мышцей лица. Если я видела больше, чем другие, то он явно услышал что-то, чего никто не мог услышать. Преодолев расстояние между собой и мной, он в мгновение оказался возле меня и, делая вид, что прижимает похотливо к стенке, укрыл лицо рядом с моей щекой.
– Что случилось? – шепотом поинтересовалась я, чувствуя хорошо сокрытую панику Химчана. Нет, нельзя это было назвать паникой. Скорее это осознание попадания в неловкую ситуацию, которая вызывает в его голове бурную мозговую деятельность. Для представления Химчана волнующимся или боящимся чего-то моё воображение опять оказалось недостаточно развитым.
Его руки легли по сторонам от меня, не касаясь, но тело фактически прижалось к моему.
– Там человек, - выдохнул он мне в ухо, – он знал меня немного в прошлом. Не хочу, чтобы он меня тут заметил. Скажи, когда он пройдет, ладно?
– Хорошо, - кивнула я, но тот самый Дэниэл остановился со знакомым и начал затяжную беседу, – а кто он такой?
– Сын главного прокурора Сеула. Юрист, – Химчан говорил так близко со мной, что каждое слово приподнимало короткие волоски за моим ухом. Мне это стало дико приятно. Впервые для себя, на рабочем месте, далеко от Джело, я почувствовала возбуждение. Я никогда никого не хотела, кроме Джело. Он был моя первая и единственная любовь, но сейчас происходило что-то неладное. – И много ещё кто, но об этом история умалчивает.
– И что тут делать такой солидной персоне? – продолжала я тихонько обмениваться с ним фразами, хотя когда мы старались смотреть друг на друга, наши губы едва не соприкасались. Мои щеки краснели и горели, несмотря на мороз.
– Это мне самому интересно знать.
– А зачем ты сам приезжал к Ти Солу? – мне хотелось, чтобы этот Дэниэл подольше потрепался с кем-нибудь, и мы ещё постояли вот так, но он договорил и скрылся внутри здания. – Солидная персона ушла.
– Отлично, - Химчан оттолкнулся от стены и выпрямился, – хочешь знать зачем? Расскажу, если уедешь со мной.
– Опять кататься? – ухмыльнулась я, но уже предвкушала победу над собой своего любопытства.
– Можно поехать снег лопатами расчищать, но тут я ничего не скажу, - увидев в моих глазах полную капитуляцию и сладкое поражение перед соблазном узнать что-то, он добавил: – зови своего смотрящего.
Я окликнула Серина и, когда он подошел, Химчан заплатил ему за остаток ночи, сказав, что домой меня тоже сам доставит. Мой друг направился к своему автомобилю, но я задержалась возле Санха, которого караулили пара ребят, ожидая, чтобы Коул вышел и уехал, прежде чем дать парню полную свободу.