Шипы любви
Шрифт:
Хм? Для меня это звучало как чушь. Было чертовски ясно, что я здесь не в своей тарелке, но будь я проклят, если покажу ему это.
— Видишь ли, он не упомянул об этом, — сказал я скучающим голосом. — А я не такой уж и сторонник «один за всех и все за одного», знаешь ли. Это дерьмо меня никогда не интересовало, поэтому я не буду начинать сейчас. Кроме того, если это означает находиться под защитой вашей организации, пожалуйста, уберите ее к черту».
Он испустил сардонический вздох. Я действовал ему на нервы.
—
Черт, это звучало не очень хорошо. Энрико Маркетти утратил статус горячего папочки. Его понизили в должности до… просто папы. Черт, я не знал.
Мой взгляд нашел Айлу. Как ни странно, она не выглядела напуганной.
— Я все еще злюсь на тебя, — пробормотала она. «Но со мной все будет в порядке. Иди и найди Илиаса. Это звучало глупо, оставлять ее здесь. Вот только я не знал, какие еще варианты у меня были.
«Татьяна! Идти. Сейчас."
Я понятия не имел, что Айла может быть такой властной.
ТРИДЦАТЬ
ТАТЬЯНА
я
стоял перед домом Маркетти, не решаясь уйти.
Мое сердце колотилось от всех безрассудных образов, которые крутились в моей голове. Саша вломится в дверь этого ублюдка и начнет стрелять. Это звучало как хороший план. Вот только я оставил все пули в номере отеля, опасаясь, что случайно застрелю Айлу.
Это чертовски круто.
А у меня даже телефона не было. Оно было в кармане джинсов Ислы. Блин! Возможно, я бы сам закончил Маркетти. Горячий ублюдок.
Чья-то рука схватила меня сзади, и я инстинктивно попытался ее дернуть. Острый предмет впился мне в ребра.
— Не кричи, иначе я тебя разрежу. Сильный русский акцент. Определенно не Ильяс. Черт, я только что приставил пистолет к спине Ислы, и что теперь… Была ли моя очередь?
Я сглотнул. «Мой муж — Пахан, и он не отнесется любезно к твоим угрозам».
«Мне плевать».
Сегодня был плохой день. Париж. Город катастроф.
Я определенно пожалел, что оставил магазин своего пистолета пустым. Глупое, глупое решение. Если бы я зарядил его, я мог бы убить Маркетти и этого чертового дурака позади меня.
А так я был беспомощен.
Передо мной остановилась черная машина, старая модель «Краун Виктория», и Никита выскочил из машины. Мои глаза расширились. Мой мозг, должно быть, замедлился, потому что я воскликнул с облегчением. — Никита, этот парень…
Мне так и не удалось закончить предложение, потому что парень позади меня толкнул меня вперед.
— Залезай, — прошипел Никита, его взгляд потемнел. Затем он вытащил пистолет. Иисус Христос.
"Что ты делаешь? Иллиас отберет твою голову.
Никита
Прежде чем я успел сказать что-нибудь еще, парень позади меня толкнул меня вперед, острый предмет впился мне в спину. "Сесть в машину."
Это было худшее, что я мог сделать. Оказавшись в машине, мои шансы на побег стали равны нулю. Адреналин у меня подскочил, и я изо всей силы толкнул парня позади себя. Я пнул его ногой, затем закричал, обращаясь ко всем и каждому.
Он испустил ряд проклятий, но его хватка не ослабела. Багажник распахнулся. Меня подняло в воздух, ноги прижались к раме машины.
"Помощь!" Я кричал и кричал так громко, насколько позволяли мои легкие.
Моя сила не могла сравниться с силой моего похитителя. Он полунес-полутащил меня вперед и засунул в багажник.
«Сделай еще больше неприятностей, и я тебя пристрелю».
Я обернулся, но прежде чем смог увидеть, кому принадлежал этот голос, он закрыл багажник, и наступила темнота. Я услышал приглушенные голоса, затем хлопанье дверей, визг шин, и мы тронулись в путь.
Я был заперт в багажнике. Как чертов пакет. Или животное. Вместо того, чтобы позволить панике разрастаться внутри меня, я позволяю гневу овладеть мной. Мне надоело это дерьмо и эти русские ублюдки, постоянно меня похищающие.
Я пнул ствол, приложив к нему всю свою силу. Это ничего не дало, кроме сломанного каблука на моих туфлях Louboutin. Вот это меня действительно разозлило. Я просто не мог сделать перерыв. Первый Адриан. Тогда чертов чип. Якудза. Его похитили, а затем он женился на лету. Буквально.
Иисус Христос.
Девушка могла вынести очень многое.
Моя грудь вздымалась, когда я глубоко вздохнул. Мои глаза защипало. Я поднесла руки к нижней части живота и тихо пробормотала: «Все в порядке. Папа нас спасет.
Я надеюсь. Тогда я тут же поправился. Он спасет нас. Если не он, то дядя Саша.
Я должен был в это поверить. В глубине души я знал, что сойду с ума, если начну думать о чем-нибудь другом. Мне нужно быть готовым: если появится окно для побега, я воспользуюсь им.
Но не с этими чертовыми туфлями. Вздохнув, я снял туфли.
Я был готов как никогда. Поэтому я ждал и ждал.
Внезапно машина остановилась, и я напрягся. Багажник открылся, и яркий свет залил мои глаза. Думая о ногах или, в данном случае, о спине, я пнул парня, целясь ему по яйцам. Он сгорбился, и я вылез из багажника.
Прежде чем я успел сделать шаг, чья-то рука обхватила мою лодыжку. Мои ноги дрожали, и я чуть не упал.
— Отпусти меня, — прошипел я.
— Прекрати, или я вырублю тебя, Татьяна. Я замер от этого голоса. Я знал этот голос.