Шизофрения. Том 1
Шрифт:
Сугубо практическим результатом порывов, как оказалось, всё ещё юной романтической души сделался, однако, похожий на отвратительный похмельный привкус во рту непрекращающийся зуд, требовавший от него продолжать начатое. Поначалу он ожидаемо не придал значения новому увлечению, поскольку по опыту хорошо знал, как вопиюще неприспособлен был его организм в качестве места жительства для сколько-нибудь серьёзной страсти, а потому, махнув рукой на временное недомогание, устроил себе подряд несколько алкогольных вечеров в обществе симпатичных проституток, которые с повышением более чем когда-либо сделались доступны его кошельку. Терапия, однако, должного эффекта не имела, разве что принесла лишь «поощрительный» урогенитальный приз – к счастью, не фатальный.
К исходу недели диагноз был налицо: ещё не понимая,
И тогда на корпоративном флипчарте он начал рисовать модель будущего тайного общества. Ему показалось уместным разделить организацию на ячейки из пяти человек каждая, где четверо являются рядовыми членами, а пятый – безоговорочно старший во всех внутренних вопросах пятёрки, который единственный является связующим звеном с руководством, например эмиссаром, имеющим исключительное право поменять старшего. Эмиссар в свою очередь может являться рядовым членом другой пятёрки более высокого порядка, но не может быть её старшим. Поскольку рядовые члены пятёрки не имеют контакта с эмиссаром, а эмиссар имеет контакт только со старшим нижестоящей пятёрки, но не со своим вышестоящим эмиссаром, достигаются сразу несколько целей:
– схема универсальна для любого количества членов – от пяти и до бесконечности;
– в случае раскрытия пятёрки в любой части цепи безопасность всей группы обеспечивается ликвидацией эмиссара вышестоящей пятёрки и старшего нижестоящей (при наличии). Контакты со всеми членами пятёрки прекращаются, а сама пятёрка при необходимости и возможности также ликвидируется;
– никто из членов пятёрки (включая старших в чуть меньшей степени) не имеет представления о реальном размере, силе и потенциале всей группы;
– соответственно, вербовать членов первой пятёрки можно, ссылаясь на уже существующую многочисленную группу.
Организация, безусловно, требовала устава, политической программы и прочей внешней мишуры, которые на данном этапе Михаил справедливо признал второстепенными, полагая первоочередной задачей вербовку первого члена якобы могущественной группы, а на деле пока лишь адепта его не на шутку разыгравшегося воображения. Чем сложнее представлялась эта задача, тем очевиднее становилось, что её выполнение докажет практическую возможность реализации идеи целиком. «Любое целенаправленное и последовательное действие уже потому верное, что оно последовательно и целенаправленно, иными словами, чем чёрт ни шутит», – так процитировав самого себя, он продолжил. Привычка к систематизации процесса и опыт подбора персонала на более «житейские» должности в компании-работодателе подсказала для начала составить список минимальных требований:
– Возраст до 35 лет.
– Холост/не замужем. Без детей.
Эти два сочетания гарантировали в принципе возможность уделять незаметно для близких необходимое время Группе, именно поэтому
– Желателен болезненный конфликт с существующим встране порядком вещей.
Этот пункт стоял на третьем месте, но уж точно не по значению. Здесь нужна была глубокая душевная рана, жажда мести и желание порвать ненавистную, не столь принципиально чью глотку, лишь бы дали до неё дотянуться. Человек должен быть доведён до состояния загнанного в угол зверя, чтобы его животная ненависть распространялась на всех окружающих, сколько-нибудь наделённых властью, и, что не менее важно, всех их приближённых. Михаил справедливо полагал, что эффективно бороться с пусть и проржавевшей, но всё же многочисленной и сектантски сплочённой государственной машиной невозможно на её поле. Нужно было расширить набор инструментов воздействия до максимума, что было совсем не трудно, так как даже трижды бесчеловечная, но официальная власть в современном мире скована необходимостью соблюдать хотя бы внешние приличия.
На этом в принципе основан весь современный терроризм, когда смертельный удар наносится по невиновным людям, а государственная машина в ответ может в лучшем случае лишить жизни террористов, но уж никак не отплатить им той же монетой. В основу своей идеи Михаил положил принцип «расширенной ответственности», когда за совершённые преступления могли и должны были отвечать абсолютно все приближённые к чиновнику лица, включая супругов, детей, родителей и вообще всех близких родственников. Он понимал, что эти люди и являются наиболее болезненным и при том уязвимым местом, поэтому-то в первую очередь и должны сделаться объектами возмездия, особенно на первом этапе, когда возможности будут весьма ограничены. Существовал некоторый риск, что это лишит организацию поддержки определённых слоёв населения, но, во-первых, группа изначально не планировалась как рупор общественных, пусть и благих, идей, а во-вторых, степень толерантности нынешнего российского общества находится на достаточно низком уровне, чтобы переварить идею вроде «возмездия оборзевшим, зажравшимся мажорным детишкам, благодаря родительской должности поставившим себя выше остального быдла второго сорта». Или что-нибудь в этом роде. Об этом ещё стоило подумать, но то, что идея найдёт последователей, как минимум среди молодёжи, Михаил не сомневался.
Для некоторого морально-этического обоснования (хотя оно и вторично в ключе непосредственно деятельности, но, если можно им не пренебрегать, то почему бы и нет) вполне можно было придумать что-нибудь удобоваримое вроде адаптированной к современности веры монголов-чингизидов в то, что любые человеческие качества – как положительные, так и отрицательные, включая предательство, трусость и так далее, передаются по наследству, а посему вместе с носителем вируса уничтожаться должны и потенциальные переносчики. Благо, что любимая родина не далее, как во времена Иосифа Джугашвили, на практике применяла этот принцип, хотя бы и прикрываясь номинальным «сын за отца не ответчик». Так что генетическая память в сочетании с подчас ошеломляющей наглостью и беззаконием, творимыми власть имущими, поможет примириться с этим весьма условным нововведением на ниве политической борьбы.
Безусловно, официальная власть захочет ответить хоть и не официальным, но от того не менее зверским ответным истреблением всех и вся, но для того в группе и будут состоять одинокие или равнодушные к близким люди, чтобы исключить любое потенциальное воздействие с этой стороны. Таким образом, имелось первое существенное преимущество в борьбе против государства. Этот термин, кстати, тоже следовало заменить на более подходящее слово – система, так как организация не ставит своей целью уничтожение государства как такового, а хочет лишь избавить его от раковой опухоли – так, по крайней мере, стоит декламировать официально свою задачу.