Школа смертников
Шрифт:
К этому времени небо сделалось сплошь свинцовым и словно приблизилось к земле. Дышать стало еще тяжелей. На попутчиков Антона невозможно было смотреть без слез. Перелет, жаркий субтропический климат после уже довольно холодной российской погоды, разница во времени в совокупности с недосыпанием последних дней и неизвестностью делали их похожими на ленивцев. Они едва передвигали ногами, с трудом волоча на себе рюкзаки. Их ничто не интересовало, они не смотрели по сторонам. В номере, который им организовали летчики, был стол, несколько жестких деревянных стульев с прямыми спинками и узкие, тоже деревянные, кровати. Телевизор и кондиционер не работали. У давно не крашенной стены постанывал старенький холодильник.
– Это он из-за слабого напряжения, – пояснил проводивший их в комнату Николай. – Вы не думайте, есть номера и получше. Просто мы здесь через стенку живем, и поэтому вам будет спокойней. Да, чуть не забыл, водопровод не работает. Ближе к вечеру на пикапе подъедет работник гостиницы, отдадите ему вот этот бак. – Он открыл в коридоре боковую дверь, за которой оказалась душевая, и показал на сорокалитровую резиновую емкость.
– Послушай, – Антон бросил взгляд в комнату, где его спутники, поснимав с себя одежду, повалились на кровати. – А чего вы с нами возитесь?
– Хм! – Пилот с удивлением посмотрел на него. – Разве не догадываешься? Ведь вы – наша зарплата!
Проводив летчика за дверь, Антон вернулся в номер и принялся разбирать вещи.
* * *
Осторожно раздвинув плотную стену тропических трав, Филиппов выглянул на дорогу, которая, впрочем, больше напоминала широкую тропу, нежели то, о чем говорило условное обозначение на карте. Еще бы, проложенное несколько десятков лет назад, в период расцвета туристического бизнеса, шоссе через некоторое время оказалось ненужным занятой переворотами и войной стране. Теперь остатки неширокой ленты асфальта, изъеденные ливнями и растительностью, походили на илистое дно пересохшей речки.
Дикие бананы и гигантские стрелы бамбука, росшие по обе ее стороны, образовали над ней ажурную арку, сквозь которую едва пробивался солнечный свет. Пение птиц слилось в сплошной беспорядочный шум с пустым, присущим спертому пространству, эхообразным отзвуком.
Он вновь улегся на живот, положив голову на согнутую в локте руку.
Это был второй привал его команды с того момента, как они высадились из тесного грузового отсека вертолета огневой поддержки, летевшего в направлении Киквита. Минутная посадка на промежуточном участке попутного полета обошлась Антону в тысячу долларов. Еще в гостинице от летчиков ему удалось узнать, что из Западного Конго ни самолеты, ни вертолеты в Заир не летают. Паромная переправа через реку Конго давно перестала функционировать, а ширина реки в этом районе составляет почти двадцать километров. На что рассчитывал Подковыркин, отправляя их сначала в Браззавиль, было непонятно.
За три часа они прошли чуть больше четырех с половиной километров. Оказавшись в тропических дебрях, его и без того измотанные попутчики заметно приуныли. Этих людей можно было понять. В таком обилии зелени, кишевшей разного рода ползающими, прыгающими и летающими ядовитыми гадами, с нескольких шагов невозможно было разглядеть даже слона, не говоря о двух гранитных валунах, выступающих из земли на метр, между которыми, по словам Белого, он оборудовал тайник. На карте-схеме, которую он вручил Филиппову перед самым отъездом, это место было отмечено кружком с двумя треугольниками. Они располагались в полусотне метрах от двадцатиметровой скалы и основной россыпи огромных камней.
Ко всему прочему, все плохо спали ночью. Сказалась не только жара, которая усугубилась еще больше после ливня, но и пугающая неизвестность.
Мерзкий и липкий пот, горячий и влажный воздух, при вдохе вызывающий тошноту, к полудню успели изрядно измотать. Не хотелось ни шевелиться, ни даже думать. Духота, необходимость проделывать путь в хитросплетениях лиан, ветвей и травы, непрерывно махая огромным мачете, врезавшиеся в плечи лямки тяжелого рюкзака, постоянно цепляющегося за что-то своими карманами, окончательно деморализовали прокуренного и пропитого Тарзана. Он начал отставать.
Окинув взглядом людей, не соизволивших ради пятнадцатиминутного отдыха снять рюкзаки, а прямо так и завалившихся на них, Антон кашлянул:
– Все, пора.
Лебедев и Гуру поднялись, Тарзан некоторое время продолжал лежать.
– Нам нужно пройти еще семнадцать километров, а потом найти ориентиры, – напомнил ему Антон.
– Знаю, – недовольно поморщившись, буркнул в ответ тот. – Пять минут ничего не решат.
– Решат, – уверенно заявил Антон. – Ты не отдохнешь, а расслабишься, и будет еще хуже.
– Тоже мне, учитель туристов, – пробурчал тот, однако последовал примеру остальных.
– Один из нас должен идти впереди, – дождавшись, когда все поправят амуницию и будут готовы двигаться дальше, сказал Антон. – На удалении зрительной связи.
– Это еще зачем? – хмыкнул Гуру.
– Чтобы исключить для основной группы внезапную встречу с противником. Один человек издает меньше шума, чем четверо, а в случае чего, вступив в бой, даст возможность рассредоточиться идущим следом.
– Это типа камикадзе, – усмехнулся Тарзан.
– Он прав, – вмешался до этого молчащий Лебедев. – Без головного дозора больше шансов влипнуть. – Он посмотрел на Антона: – Давай я пойду. Мне это по Афгану знакомо.
– Чего ты у него разрешение спрашиваешь? – неожиданно возмутился Гуру. – Его, по-моему, никто старшим не назначал!
– Слушай, ты, – вспылил Лебедев, – заткнись!
Назревал нешуточный скандал, который мог неизвестно чем закончиться, и Антон встал между ними:
– Все, кончай базар!
– А то что будет? – взвился Гуру.
Разговор был прерван шумом взлетевших с тревожными криками птиц. Развернувшись на звук, Антон увидел в нескольких десятках метров качающиеся ветки. То ли их задели крыльями потревоженные пернатые, то ли еще кто-то. Неожиданно послышался едва уловимый ухом лязг металлического предмета.
– Докричался, лох сраный, – со злостью прошипел Лебедев, присаживаясь на одно колено и направляя ствол автомата в сторону подозрительного звука.
Антон, забыв о склоке, указал Тарзану рукой направление, где тот должен занять позицию. Знаками дал понять Гуру, чтобы он оставался на месте, а сам, сняв рюкзак и оставив его у банановой пальмы, бесшумно ступая, направился в обход места, где чем-то были напуганы птицы.