Шрифт:
Владимир Григорьев
Школа
ЗА МОНОЛИТНОЙ СТЕНОЙ
На облик пустыря, с давних пор именуемого в народе Козьим, легла наконец-то!
– печать индустриальной элегантности, дохнуло тенденциями, давшими нам в свое время отчаянные в силуэте виды международных выставок, экспо.
Таким образом, облик его нашел себя, надо полагать, окончательно. Неказистому в прошлом содержанию пустыря соответствует теперь столь совершенная форма, о наличии которой жители округи не могли и подозревать.
Поле отгородилось от мира блочной, непроницаемой
Поставленные перед свершившимся фактом жители пригорода не успокоились на наблюдениях стройки с одной точки, но обследовали комплекс кругом, шаг за шагом на ощупь определили исходный состав материала ограды - мощью веяло от нее!
– и любознательность их была вознаграждена одним знаменательным открытием, пропустившим впоследствии через уста и уши жителей разноречивые толки и спорные слухи.
Да, не полет линий конструкции, не стилевые победы и поражения броского абриса ансамбля сооружений, паривших на редких точках опоры за оградой, а именно это маленькое открытие вонзилось раскаленной иглой в воображение, любопытствующих - бетонная кладка, раз и навсегда замкнувшая поле в предварительно-напряженное объятье, не содержала выхода.
Монолит без щели, без просвета!
– Может, они непосредственно через забор? Одним махом? А? предполагали некоторые.
Да нет, высотники ежедневно маячили на поднебесных площадках пускового объекта, и никто еще не замечал, чтобы работники преодолевали забор. Да и где бы нашлось такое количество шестовиков-раэрядников, перешедшее в качество монтажников?
– Секретное мероприятие!
– властно выложил, кто-то другой.
Последнее предположение действительно касалось края истины: подлинную судьбу Козьего поля было твердо решено содержать в совершенном секрете...
КАК БЫЛ ПОСТРОЕН ВХОД В ШКОЛУ
Тем временем в другом малолюдном районе города возникло еще одно сооружение, породившее вокруг себя вспышку страстей того же класса и накала. По виду и типоразмерам сооружение легко было счесть за обычный вход а метро, тем более что по утрам оно всасывало в себя без остатка длинную вереницу по-рабочему настроенных людей, которые сообща никак не смогли бы расположиться в столь компактной постройке.
Слепому было ясно, что люди эти, покончив с формальностями, отправляются вершить начатое под землю.
В дневные часы "пик", когда самотек населения рвется к домашним очагам, скрывшийся на время народ исправно следовал в обратном порядке. Было ясно, что люди спешили из-под пластов земли.
Но незаконная связь Входа с жизнью подземных миров дала старт полету воображения жителей - мало ли по Москве заактированных проходных для строителей подземки! Напротив, любопытство прохожего люда вскипело именно после того, как строители перестали стучаться в двери Входа. Конкретнее? именно после той ночи, когда под покровом тьмы над Входом укрепилась категорическая табличка:
ВХОД ГРАЖДАНАМ СТАРШЕ ШЕСТНАДЦАТИ ЛЕТ СТРОГО ВОСПРЕЩЕН!
Действительно, ватаги опрятных подростков начали теперь бесперебойно обивать порог Входа, и взрослых среди них не замечалось.
Зато была замечена многозначительная разница в поведении молодежи при входе в подземелье и при выходе из него. Путь туда знаменовался радостными восклицаниями и взрывами смеха - приметами беспечности, свойственной прекрасному возрасту экскурсантов. На обратном пути воцарялась иная атмосфера. Юные лица осенялись здоровой озабоченностью, бременем пережитого, а отрывочный разговор обогащался пугающей содержательностью.
– С графиком ему в руках поясняю - из термодинамического цикла Карно необратимо вытекает, что двигатель внутреннего сгорания в смысле к.п.д. клад по сравнению с паровиком, золотая жила. Вот над чем руки и голову поломай. А Джемс Уатт свое гнет: я, мол, о Карно знать не знаю, а наше время, говорит, и паровой машиной обеспечить не архаизм.
Вот сколь странные, но в высшей степени рассудительные разговоры беспокоили слуховые аппараты прохожих.
КАК РЕШАЛАСЬ СУДЬБА КОЗЬЕГО ПОЛЯ
– У вас затяжной разговор?
– начальник КБ оценивающе взглянул на посетителя. Где-то он уже встречал это лицо.
– Часа на полтора. А понравится, так и на все три, - серьезно ответил неизвестный. Не похоже было, что посетитель издевается. По всем статьям он походил на людей, твердо усвоивших, что общаться с ними интересно всем и всегда.
– Ну, ну, полтора, - осторожно удивился конструктор.
– Тридцать минут, и то сверхурочно. В чем ваше предложение?
– Проект машины времени, - сообщил посетитель задумчиво и тек просто, будто он в самом деле прибыл из готового будущего и держит при себе не только проект, но и самой машину, готовую к немедленной демонстрации.
– Ах, машина времени, - с видимым облегчением произнес конструктор. Тогда это телефонный разговор. Нам уже предлагали эти конструкции. Догадываетесь, что выяснилось?
– Что?
– с готовностью спросил посетитель.
– Машина такая уже эксплуатируется и усовершенствованию не подлежит. Развернулась Земля вокруг своей оси - вот и попали на сутки вперед. Оборот вокруг Солнца - календарный год проскочили. Вот и машина времени. Путешествует в четвертом измерении, и ни копейки затрат.
– Нет, у нас расходы пойдут. Не тот случай, - скупо улыбнувшись, чтобы отдать должное юмору, твердо возразил прожектер.
– Моя конструкция реально осуществима. Никаких гиперпространств и дешевых эффектов релятивизма. Теоретическая основа отменно здорова и эмпирична. Но деньги, конечно, потребуются немалые.
Упоминание о деньгах заставило конструктора вздрогнуть.
– Вот что. Приходите-ка завтра. Прихватите и проект вечного двигателя, - угрюмо заключил он и шагнул к двери. Но следующая фраза хладнокровного собеседника пресекла второй шаг, сверх того - сообщила молодому талу конструктора пол-оборота и, так подержав, точно адресовала в кресло.