Шлак
Шрифт:
Причина, по которой меня не развязали, появилась на горизонте через полчаса - поселение. Зачем охотникам ждать пока мои ноги обретут способность ходить, если через полчаса будем на месте. Разглядеть поселение толком не успел. Не очень насмотришься в моем положении и несли нас не долго. Откинули решетку на яме в земле, чуть в стороне от хижин. Я успел насчитать лишь четыре, пока мне развязывали веревки и скидывали в люк. Падал не очень глубоко, не более двух с половиной метров, прямо на Зилию. Девушка пыталась встать, когда мое тело свалилось на нее. Я встать не мог. Так и лежал, уткнувшись
Перекатываюсь на бок, опереться на руки ника не могу. Ладоней и ступней просто не чувствую. Хорошо хоть освободили от веревок, могли и так кинуть в яму. Яма небольшая, метра полтора в диаметре. Вытянуться во весь рост у меня не получится. Сейчас мне не до того, разработать затекшие конечности задача номер один.
– Ты как?
– интересуется Зилия.
– Руки и ноги пережаты, в остальном нормально.
– Что с нами теперь будет?
– Без понятия, - стон вырывается из моего горла при попытке шевельнуть кистью. Колючие иголки уже появились в кистях, добавляя приятных ощущений. Хорошо так, есть надежда, что обойдется без последствий.
– Я знаю, что аборигены дружелюбны к пришельцам и все.
– Не очень они дружелюбны, - не соглашается девушка.
– Это не ко мне, а к тем, кто нам информацию в башку запихивал.
– До них мы никогда не доберемся.
– Со слов охотников мы вообще никуда не доберемся.
– Я слышала.
– Приведу себя в порядок - посмотрим, что можно предпринять.
Мой взгляд обращен к проему над головой. Я не слышал, закрывался сверху засов или нет. Может они посчитают, что нам из деревни не уйти, тогда я постараюсь доказать им обратное. Если решетка закрыта, можно попытаться открыть задвижку. Глубина не более трех метров, Зилия на моих плечах спокойно просунет руку сквозь прутья. По ощущениям скоро должно стемнеть, тогда и приступим к проверке.
Стемнело через два часа. Никто интереса к нам не проявлял, где-то в поселке слышались голоса. Возле самой ямы подозрительных шорохов я не слышал. Решив не рисковать, поманил девушку к себе, чтобы наклонилась поближе. Хоть было темно, она мой жест увидела, только отреагировала странно. Напряглась, всем видом давая понять, что добровольно мне не отдастся. Вот же дура, кручу у виска пальцем и еще раз подзываю, чтобы наклонилась ко мне. Почему-то прикрывая не существующую грудь, Зилия все же подается вперед.
– Я боюсь, что нас услышат, - шепчу на ухо девушке.
– Как только шум снаружи уляжется, я подниму тебя на плечах. Попробуешь просунуть руку и открыть задвижку, если получится.
– Хорошо, - шепчет Зилия и отодвигается на прежнее место.
Сидеть мне неудобно, вытянуться нельзя. Чтобы хоть немного комфортнее устроиться, вытягиваю ноги к противоположной стене. Не задеть бедро Зилии не получается. Девушка тут же пытается отодвинуться, только свободное пространство ограничено и получится, что она пододвинется ближе ко мне.
– Что ты все шарахаешься. Не собираюсь я до тебя домогаться, неужели еще не поняла?
– лучше сразу расставить точки над и, решил я.
– Я подумала ты перед смертью хочешь со мной....
– Не хочу, просто
– У нас есть шанс?
– Шанс есть всегда. Просто иногда непонятно какой.
Девушка больше вопросов не задавала и какое-то время мы сидели молча.
– Зилия, я могу задать вопрос, личный, - через пять минут нарушил тишину мой голос.
– Спрашивай, только не обещаю ответить.
– Шрам, почему ты его не вывела?
– Это память, я не хочу забывать.
– Как ты его заработала?
– Это тебя не касается, - довольно резко ответила собеседница.
– Точнее это слишком личное, чтобы рассказать незнакомцу, - поправилась Зилия.
– Даже перед смертью?
– Даже перед смертью.
– За что тебя сюда?
– Это тоже личное.
Вот так. Даже попав на Шлак, она не готова рассказать о содеянном. С одной стороны мне все равно, с другой от нечего делать можно было бы и поговорить по душам, особенно перед смертью. Раз для нее это так важно, пускай все останется как есть. Больше мы не разговаривали. Через какое-то время мне удалось задремать. Спать долго я не собирался, настроив внутренний будильник на непродолжительный сон. Обычно у меня получалось просыпаться в нужное время или близко к нему. На этот раз или я сплоховал или Зилия решила, что пора. Девушка осторожно тормошила меня за плечо.
Открыв глаза, смотрю на нее. Она знаком показывает, что наверху все легли на боковую. Прислушиваюсь. Действительно никаких посторонних звуков не слышно. Киваю головой, мол, пора. Зилия становится мне на плечи и я поднимаюсь в полный рост. До решетки всего метра два с половиной или чуть больше, поэтому ей приходится слегка присесть, чтобы не упереться головой в решетку. Что происходит наверху, я не вижу, поднять голову не реально. Попытка поднять решетку успехом не увенчалась, значит есть засов или замок. Если замок, нам ничего не светит. Слышу шорох просовываемой сквозь прутья руки. Зилия шарит в поисках запора.
Через пару секунд раздается непонятный грохот и стон девушки надо мною. Чувствую, как дрожат ее ноги на моих плечах. На поверхности звуки голосов.
– Зиля, что случилось?
– спрашиваю обычным голосом. На шум идут охранники, шептать смысла нет.
– Рука, что-то пробило мою руку.
– Вытащить сможешь?
– Нет.
– Сильно болит?
– Да.
– Терпи, сейчас тебя освободят охранники.
Я не стал говорить девушке, что после освобождения, за попытку побега охранники могут нас наказать. Возможно столь ненавистным для нее способом. Думаю и для меня угощение найдется, если они будут не в духе.
– Ну, что я говорил, - раздался наверху обрадованный голос.
– Гадина тощая, - ругается второй мужчина, затем раздается свист рассекаемого воздуха. Зилия кричит от боли, когда палка бьет ее по руке. Судя по звукам ничего другого там быть не может. Охранники не пытаются освободить руку, наоборот один из них лупит по предплечью девушки. Ей больно, очень больно, понял я, когда Зилия от боли обмочилась мне на плечи.
– Сволочи, отпустите руку, мне больно, - кричала девушка.