Шляпа, полная небес…
Шрифт:
Однако, прозвучало это так, как будто сама мисс Левел не была в этом полностью уверена. Затем она добавила: — Петулия помогает Матушке Черночепчик, что живет в Безоткосах. Она специализируется на животных. Поросячьи болезни ей особенно хорошо удаются. Я имею в виду, лечить поросячьи болезни, а не наводить. Здорово было бы, если бы ты подружилась здесь с кем-нибудь. Почему бы тебе не сходить? Ну вот, все распутано.
Петулия выпрямилась и смущенно улыбнулась Тиффани.
— Ммм, Петулия Хрящик. — сказала она, протягивая руку.
— Тиффани Болит. — ответила
— Ммм, ты можешь полететь вместе со мной на метле, если хочешь. — предложила Петулия.
— Лучше не стоит. — ответила Тиффани.
Петулия с облегчением взглянула на нее и затем сказала — Ммм, а ты не хочешь одеться?
Тиффани поглядела на свое зеленое платье. — Я одета.
— Ммм, у тебя нет каких-нибудь украшений — бус, амулетов, или чего-то такого?
— Увы, нет. — ответила Тиффани.
— Ммм, тогда ты должна взять собой хотя бы запутку?
— Ммм, я не смогла с ними разобраться. — сказала Тиффани. Она не хотела говорить «ммм», но от было невозможно не заразиться этим от Петулии.
— Ммм… может у тебя есть черное платье?
— Я не люблю черное. Я предпочитаю синее или зеленое. — ответила Тиффани. — Ммм…
— Ммм. О, ну да, ты же только начала. — великодушно предположила Петулия. — Я уже три года Мастерю.
Тиффани обескуражено поглядела на ближайшую половину мисс Левел.
— Изучает ремесло. — подсказала мисс Левел. — Ведовство.
— О. — Тиффани сознавала, что ведет себя недружелюбно и розоволицая Петулия казалась очень славной девочкой, но она чувствовала себя неловко перед ней и не могла понять почему. Это было глупо, она знала. Она могла бы подружиться с Петулией. Мисс Левел тоже была вполне славная и Тиффани умудрилась поладить с Освальдом, но хорошо было бы общаться и с кем-то одного с собой возраста.
— С радостью пойду. — ответила Тиффани. — Я знаю, мне надо многому учиться.
Пассажиры, сидящие в карете, заплатили немалые деньги, чтобы сидеть внутри на мягких сиденьях, укрывшись от ветра и пыли. Поэтому довольно странным было то, что многие из них пересели на крышу на следующей остановке.
Те же немногие, кто не захотел выйти или не был в состоянии вскарабкаться наверх, сидели, сбившись в кучку, напротив нового пассажира и, стараясь не дышать, глядели на него, как кролики на лисицу.
Не то, чтобы им мешал запах хорьков. Да, это мешало, но по сравнению с другой, большой проблемой, запах почти ничего не значил. Пассажир разговаривал сам с собой. Вернее, части его тела разговаривали друг с другом. Не замолкая.
— Ну и трясовина тут внизу, я те кажу! Теперя мой черед в башке сидеть, уж то верно!
— Ха, да вы, братцы, устрились там в тепленьком местечке, в брюхе. Это нам — ногам всю работу робить приходиться!
На что правая рука сказала: — Ноги? Да вам даже значення слова «работа» не ведомо! Вот засунуть бы вас в рукавичку! Ах, да пропади оно все пропадом! Пойду и разомну се ноги!
В наполненной ужасом тишине, пасажиры увидели, как одетая в перчатку рука мужчины отвалилась и пошла вдоль сидения.
— Айе, пропасть, тута в штанах тоже не курорт. И я зараз тута все проветрю!
— Вулли Валенок, не смей…
Пассажиры придвинулись еще ближе друг к другу, как зачарованные не сводя глаз со штанов. В штанах что-то задвигалось, послышались какие-то тихие проклятия из места, откуда никак нельзя было ожидать какого-либо голоса вообще. Затем пара пуговиц отскочили и очень маленький рыжеволосый синекожый человечек высунул свою голову и заморгал от света.
Увидев людей, он застыл.
Человечек уставился на пассажиров.
Пассажиры уставились на человечка.
Затем его лицо расплылось в безумной улыбке.
— Как дела, робята? — отчаянно спросил он. — Вот здоровски! Про меня не беспокойтися! Я всего лишь опа-тическа иллюзя, ясно?
Он скрылся в штанах и пассажиры услышали, как он прошептал: — Да я их запросто обдурил, нае проблемо!
Через несколько минут карета остановилась, чтобы сменить лошадей. Дальше она поехала уже без тех пассажиров, что сидели внутри. Они вышли и попросили вынести их багаж. Нет, спасибо, мы не хотим ехать дальше. Нет, мы поедем завтра, спасибо. Ничего страшного, мы вполне можем подождать в этом очаровательном маленьком городке под названием, ээээ, Опасный Закоулок. Спасибо. Вего хорошего.
Карета продолжила свой путь, став в некоторой степени легче и быстрее. Она ни разу не остановилась ночью. Она должна была остановиться, но пассажиры с крыши все еще ели свой ужин, когда услышали, как карета отъехала без них. И причиной столь поспешного отъезда могла оказаться большая кучка монет, бренчавших в камране у кучера.
Глава пятая. Круг
Тиффани шла сквозь лес. Рядом с ней, неуверенно передвигаясь по ломанной прямой, летела на метле Петулия. Она и в самом деле оказалась славной девочкой. У нее было три брата и она хотела стать повивальной бабкой и принимать детей и поросят. И еще она боялась булавок. И Тиффани обнаружила, что Петулия терпеть не могла спорить о чем бы то ни было.
Поэтому беседа происходила следующим образом:
Тиффани сказала: — Я живу на Мелу.
Петулия ответила: — О, это у вас там разводят всех этих овец? Не очень-то я люблю овец, они такие… мешковатые.
На что Тиффани сказала: — Вообще то, мы очень гордимся своими овцами.
И затем, можно было молчать, пока Петулия неуклюже давала задний ход, словно разворачивала тележку в узком проходе: — Ну, я не хотела сказать, что прямо так их ненавижу. По моему, бывают очень даже хорошие овечки. Мы ведь тоже держим овец. Они лучше, чем козы и шерсти у них больше. На самом деле, они мне даже нравятся, правда. Овцы такие замечательные.