ШМара
Шрифт:
— Эм, здрасти, — мило улыбнулась я, посмотрев на высокого и широкоплечего кузнеца. Млять, рядом с ним, я прям теряюсь и жутко волнуюсь! Вот и как в таком состояние его «клеить»? Кошмар!
— Хм, — коротко обронил мужик, мельком взглянув на меня. Хм? И как это понимать?
— Я это... — начала я неуверенно бормотать. Да соберись уже! Ты его соблазнить хочешь или убедить в своей умственной отсталости?! Чего ты мямлишь, как школьница перед первым разом?! — В общем, так, — наконец решительно заговорила я, сексуально выпятив свою сочную грудь, обтянутую рубашкой. — У меня тут камушек есть. Хочу его вставить... —
— Хм-м? — несколько удивленно протянул кузнец, и я выпала в осадок. Да, как, сука, тебя понять?! Или это он меня не понял? Странно, а Козлобород сказал, что охотники частенько пользуются его услугами в этом плане. Ладно, попробуем по-другому...
— Вот это, — я призвала из сумки самоцвет, а вслед за ним и мой незаменимый табурет. — Надо вставить, вот в это, — я соединила стул с камнем. — Понимаешь? — вопросительно изогнула бровь, пытливо глядя на ремесленника.
— Хм, — кивнул мужик и сдержанно улыбнулся. Да он издевается?! У меня даже уровень возбуждения упал, чуть ли не до нуля...
Он подошел ближе, словно скала надвигаясь на меня. О-о-о, а вблизи он кажется еще более мощным! Ум-м, хочу потрогать! Кузнец взял у меня из рук табурет, придирчиво осмотрел его со всех сторон, а затем задумчиво провел рукой по густой окладистой бороде, будто что-то прикидывая. Отложив стул на грубо сколоченный деревянный стол, на котором были аккуратно разложены инструменты, мужик забрал у меня и самоцвет. Поднес его к лицу, прищурился, разглядывая, посмотрел на свет, разве что не лизнул. Блин, на меня уже внимание оброти! Можешь даже лизнуть! У меня вон какие самоцветы! Я едва сдержалась, чтобы не приподнять свои сиськи руками, демонстрируя их ремесленнику, но его походу дела, интересовали только камень и стул. Может, он гомик?
— Сделаю, — наконец пробасил кузнец, закончив осмотр. Ух ты, нормально говорить все-таки умеет!
— Долго ждать? — спросила я уже без всякой надежды на интим. Эх...
— Хм, — мужик отрицательно покачал головой. Опять?! Какой-то скудный у него словарный запас...
— Дорого? — задала я очередной вопрос. Надо же знать, во сколько мне апгрейд табурета обойдется, а то может, у меня и нету столько.
— Хм-м, — протянул ремесленник, и я уже была готова взорваться. Это сколько млять?! — Двадцать, — спустя пару мгновений добавил он. Я аж вперед подалась, вопросительно приподнимая бровь и разводя руки. Ну? Двадцать чего, тугодум ты шкафаподобный?! Золота? Серебра? Меди? Лет в сексуальном рабстве?! — Серебром, — уточнил кузнец, и я облегченно выдохнула. Такую сумму я еще потяну. Вроде не много... Хотя, жаба все равно душит и мысли о сексуальном рабстве из головы не выходят...
— Угу, — кивнула я. Так, Мара, похоже, ты деградируешь. Тоже начала изъясняться коротко и непонятно.
— Хм, — кивнул в ответ мужик, который, видимо, меня прекрасно понял. О как!
Захватив стул и камень, он отвернулся, собираясь приступить к работе. А где мой секс, которого я так вожделела?! Ну почему эта дибильная аура не работает, когда этого так хочется?! Даже рядом с дурным эльфом она активировалась, а тут нихрена! Что за закон подлости?!
«Аура похоти активирована!»
Ух
— Хм-м-м, — протянул кузнец, посмотрев на меня через плечо так, словно не трахнуть хотел, а расчленить. Что-то мне боязно стало...
Суровый мужик, медленно вернул табурет и самоцвет на стол и повернулся ко мне. Я взволновано сглотнула, ощущая, как во мне борются желания — драпануть от сюда, куда подальше или занять доступную позу, предварительно скинув с себя одежду? По телу волнами расходились приятные мурашки, а сердце грозило разворотить грудную клетку, глухими ударами отдаваясь в ушах.
Ремесленник в один шаг преодолел разделяющее нас расстояние, обхватил меня своей лапищей за талию и рывком притянул к себе. Я тихо пискнула от неожиданности, едва не впечатавшись лицом в его широкую грудь. Зачем так резко-то?! Хотя, это даже заводит...
Не было никаких страстных поцелуев и предварительных ласк. Впрочем, в тот момент это было и не нужно. Кузнеца накрывала аура похоти, а меня распирало от возбуждения, и этого было достаточно. Слегка отстранившись, мужик рывком распахнул на мне рубашку. Пуговицы разлетелись в разные стороны. Грубые пальцы спустили чашечки бюста, выпуская мои пышные дыньки на свободу. Мозолистая ладонь накрыла грудь, на удивление бережно сжимая и поглаживая. Впрочем, на этом вся нежность здоровяка и закончилась.
Я даже опомниться не успела, как оказалась прижата буферами к наковальне накрытой фартуком, от которого пахло мужским потом и металлом. С меня бесцеремонно спустили шорты, вместе с трусиками, а минуту спустя я ощутила, как в мою влажную от возбуждения киску, уперся твердый, как камень, член внушительных размеров. До демонов ему, конечно, далеко, но и то, что было, меня весьма впечатлило. Облизнув, пересохшие от возбуждения губы, соблазнительно покачала попкой, побуждая ремесленника к более активным и глубоким действиям. И он не заставил меня долго ждать...
— А-аха-а-а...с-с-с...ум-м-м, — простонала я, когда кузнец одним толчком вогнал свой прибор в мое лоно на всю длину.
Мое тело напряглось, сжимая его ствол внутри. Меня окотило жаркой волной, вперемешку с дрожью от нереального блаженства. Ну наконец-то, дождалась! Широкие ладони сжали мои бедра, внушительный агрегат плавно вышел из меня, но уже через мгновение вновь ворвался в мою пилотку, срывая с моих губ откровенный стон. О да-а, вот так! Грубо и горячо, чтобы до потемнения в глазах и до дрожи в коленях.
— Хм, хм, хм, — пыхтел мужик, вколачивая свой член в мою киску.
В каждом движение ремесленника ощущалась мощь его тела, его сила и требовательность. Прибор кузнеца вновь и вновь заполнял мое лоно собой, заставляя меня прогнуться в спине и приподняться на носочки от безумного удовольствия. Я стонала так, словно это был мой последний секс в жизни, даже не задумываясь о том, что нас может кто-то увидеть или услышать. Пышная грудь раскачивалась в такт уверенным толчкам, а набухшие соски потирались о фартук, добавляя в происходящее нотку пикантности. Ух, какой кайф!