Шмяк! (Бац!)
Шрифт:
Из переговорника послышался свист. Ваймс снял трубку с крючка и сказал:
– Ваймс слушает.
– У меня вечерний выпуск «Таймс», сэр, – произнес отдаленный голос сержанта Задранец. Шелли явно была встревожена.
– Прекрасно. Давай ее сюда.
– А еще кое-кто хочет вас видеть, сэр. – В голосе Шелли зазвучала опаска.
– Они тебя слышат? – уточнил Ваймс.
– Да, сэр. Они настаивают на том, чтобы увидеться лично. Говорят, у них важное сообщение.
– Похоже, что от них могут быть неприятности?
– Еще как похоже, сэр.
– Сейчас спущусь.
Ваймс
– Э… Груша? – окликнул он.
И снова бледно-зеленое сияние превратилось в радостно улыбающегося бесенка.
– Я нашел нужные цифры, Введи-Свое-Имя. Как раз обрабатываю данные, – сообщил он и отсалютовал.
– Прекрасно, но пока полезай обратно в коробку. Нам надо идти.
– Конечно, Введи-Свое-Имя! Спасибо, что выбрал…
Ваймс сунул коробку в карман и спустился.
В приемной стоял не только стол дежурного, но и с полдесятка столиков поменьше, за которые усаживались стражники, когда вынуждены были заниматься особенно трудоемкой работой, например правильной расстановкой знаков препинания в рапортах. В приемную выходило множество дверей. Полезный результат был налицо: любая суматоха очень быстро привлекала общее внимание.
Если два тролля, торчавших посредине комнаты, действительно замыслили неладное, то время они выбрали неудачное. Как раз менялись смены. И тролли безуспешно пытались придать себе развязный вид, стоя неподвижно под пристальными и подозрительными взглядами семи-восьми стражников самого разного обличья.
У гостей было на лбу написано, что они ПЛОХИЕ. По крайней мере, они пытались внушить это окружающим. Но безуспешно. Ваймс повидал плохих троллей, и эти парни были не из их числа. Они честно старались. О, как они старались! Их головы и плечи покрывал лишайник, тела украшала клановая татуировка, а один даже щеголял резьбой на руке, хотя, наверное, ради нее пришлось потерпеть. Все для того, чтобы выглядеть круто. Ношение традиционного пояса из гномьих либо человеческих черепов заканчивалось для владельца тем, что его пятки прочерчивали глубокие колеи по направлению к ближайшей каталажке, а обезьяньи черепа обычно влекли за собой стычку с гномами, плохо разбиравшимися в антропологии. Эти тролли… Ваймс усмехнулся. Они постарались по мере сил обойтись – ох, боги – овечьими и козьими черепами. Молодцы, парни, очень жутко выглядит.
Как грустно. В прежние времена плохие тролли не занимались такой ерундой. Они просто били жертву по голове ее же собственной рукой, пока до бедолаги не доходило.
– Ну, джентльмены? – сказал он. – Я Ваймс.
Тролли уставились друг на друга сквозь заросли лишайника, и один проиграл.
– Ета, мистер Хризопраз, типа, хочет тебя видеть, – угрюмо произнес он.
– И что? – уточнил Ваймс.
– Он, ета, хочет тебя видеть прямо щас, – продолжал тролль.
– Он знает, где я живу.
– Ага. Знает.
Два слова грянули в тишине, словно взрыв. Все дело было в том, как тролль их произнес. Самоубийственным образом.
Паузу прервал стальной лязг засовов, за которым последовал щелчок. Тролли обернулись. Сержант Детрит вытаскивал ключ из замка толстых двойных дверей Псевдополис-Ярда. Затем он обернулся и опустил тяжелые руки на плечи троллей.
И вздохнул.
– Парни, – сказал Детрит, – если б, ета, был первый приз за глупость, вы б его точно получили.
Тролль, который произнес почти неприкрытую угрозу, сделал еще одну ошибку. Должно быть, его телом двигал либо ужас, либо тупое бахвальство. Никакой тролль с хотя бы одной функционирующей мозговой клеткой не выбрал бы эту минуту для того, чтобы принять позу, которая, с тролльей точки зрения, является агрессивной.
Кулак Детрита мелькнул как молния. Он вошел в соприкосновение с черепом тролля с таким треском, что задребезжала мебель.
Ваймс открыл было рот… и тут же закрыл. Троллий язык основан на физическом контакте. Нужно уважать культурные традиции, не так ли? Не только гномам позволяется их иметь. И потом, троллий череп не расколешь, даже вооружившись молотком и стамеской. «Он угрожал твоей семье, – добавил мозг. – Так ему и надо…»
Рана на руке отозвалась болью – и эхом ответила голова. Черт возьми! А Игорь сказал, что мазь свое дело сделает.
Оглушенный тролль покачался несколько секунд на месте и рухнул ничком, не меняя положения тела.
Детрит подошел к Ваймсу, по пути пнув лежащего.
– Ета, простите, сэр, – сказал он. Шлем зазвенел, когда тролль отсалютовал. – Совсем вести себя не умеют.
– Спасибо, достаточно. – И Ваймс обратился к оставшемуся посланцу, который внезапно ощутил свое одиночество: – Так зачем Хризопразу нужно меня видеть?
– Етим тупицам он бы, ета, все равно не сказал, – заметил Детрит, опасно ухмыляясь. Развязность с молодого тролля как рукой сняло.
– Ета, типа, из-за того, что убили хоруга, больше я ничего не знаю, – буркнул он, напустив на себя угрюмый вид. Все присутствующие гномы немедленно прищурились. Это было очень плохое слово.
– Ну, парень, ну, парень, ну ты и… – Детрит помедлил.
– …парень, – подсказал Ваймс.
– …парень! – торжествующе закончил Детрит. – Ты сегодня, ета, заводишь друзей как нечего делать.
– Где назначена встреча? – спросил Ваймс.
– На складе Будущей Свинины, – ответил тролль. – Ты, ета, должен прийти один… – Он запнулся, разом осознав свое положение, и добавил: – Ета, если ты не против.
– Ступай и скажи своему боссу, что я, возможно, прогуляюсь в том направлении, слышишь? – сказал Ваймс. – А теперь убирайся отсюда. Сержант, проводи.
– И вынеси мусор! – загремел Детрит.
Он захлопнул дверь за троллем, согнувшимся под тяжестью своего бесчувственного собрата.
– Так, – сказал Ваймс, как только напряжение ослабло. – Вы слышали, что он сказал. Добропорядочные граждане хотят помочь Страже. Я пойду и узнаю, что он…
Его взгляд упал на первую страницу «Таймс», лежавшей на столе. «Черт подери, – устало подумал он. – Вот оно. Именно в такое время мы получаем картинку, на которой стражник-тролль держит гнома, оторвав его на фут от земли».