Шрифт:
========== Под покровом ночи ==========
Портовый Бейрут спал своим привычным зыбким сном, когда поднимаешь голову на каждый шорох, а рука под подушкой привычно держит взведенный курок пистолета. Когда окна в домах закрыты, но сквозь щелки на каждый звук на улице тут же выглядывают десятки глаз. Это вам не сверкающий рекламами центр, являющий такой разительный контраст с пригородами, что впервые появившемуся в Бейруте путешественнику кажется, что это не то, что два разных города, а два разных мира. Но оба они были хорошо известны человеку, который сейчас медленно шел по пустынным улицам, шел уверенно, не оглядываясь
Дойдя до конца улицы, он посмотрел вперед на спящие доки, на стыдливо выглядывающую из-за облаков луну и постучал в дверь крайнего дома. Луна окончательно спряталась за облако, словно боялась стать свидетелем ночной встречи. Спустя пару минут ему открыли, и ночной незнакомец вошел в дом.
– Я ждал вас позже, - сказал хозяин дома, когда они с гостем прошли в комнату.
– Пришлось поменять планы, - гость присел на расстеленную на полу циновку, снял шляпу. – ДГСЕ стало известно про бумаги. Брошан этим вечером вызывал Жубера, они почти час о чем-то говорили. После чего Жубер уехал. К сожалению, - гость раздосадовано махнул головой, - я не знаю, с кем он встречался, мой человек упустил его. Старик, а навыков не теряет.
– Думаете, он встречался со своим человеком? – было видно, что хозяин дома расстроен новостью не меньше.
– Уверен. – Гость поднял голову. – В ДГСЕ прекрасно понимают, что если эти бумаги попадут в руки шейха, планам Елисейского дворца не просто придет конец, скандал будет мирового масштаба. Кому понравится, если тебе попытаются продать напичканные специальными вирусами программы, которые будут автоматически пересылать куда надо всю информацию о твоих действиях. Если планируемая Парижем сделка с эмиром Дубаи состоится, французы будут знать все о том, что происходит во дворце эмира.
– Грандиозные планы, - кивнул хозяин дома, присаживаясь на пол рядом с гостем.
– Более чем. Поэтому Париж пойдет на все, чтобы вернуть бумаги.
– Мне кажется, вы зря переживаете, - хозяин самоуверенно откинулся на лежащие тут же на полу подушки, - выкрасть у нас бумаги невозможно!
– Я бы на вашем месте, - тот вдруг наклонился и цепко взял собеседника за ворот рубашки, притянув к себе, – не был бы так в этом уверен. ДГСЕ не держит идиотов и простачков. Вам напомнить, как они обставили разведку Кореи, утащив у них из-под носа расшифровки допросов своих агентов? Узкоглазые уже видели массовые увольнения их верхушки и унизительные оправдания их президента перед всем миром, и тут такой облом. Или может вам рассказать еще раз, как в Южной Америке они за две недели умудрились полностью ликвидировать три десятилетия успешно работавшую группировку, которая держала в руках и диктовала свои условия президенту Перу?
– Не стоит… - прошептал хозяин дома, освобождаясь из цепких рук гостя.
– Вот то-то… Они попытаются вернуть документы до встречи в Дубаи. Потому что знают – там мы их выкинем во всеобщий доступ. И тогда и Уотергейтский скандал, и оргии Берлускони покажутся детскими сказками по сравнению с тем, что ждет Францию.
Гость отпустил хозяина и в свою очередь откинулся на подушки.
– Проблема одна – мы не знаем, кого пошлет ДГСЕ. Поэтому не спускать глаз с бумаг ни днем, ни ночью. Если хоть один листочек исчезнет, - гость недвусмысленно посмотрел на хозяина дома, - будете кормить рыбок в порту.
Хозяин нервно сглотнул.
В то же самое время примерно в четырех тысячах километрах от двух предыдущих собеседников в одиноко стоящей в парижском переулке машине сидели еще двое.
– Это вкратце… - Жубер откинулся на сиденье и вздохнул. Дико хотелось курить, он всегда курил, когда нервничал, хоть и бросил почти двадцать лет назад.
– Как вообще получилось, что документы украли?
– С этим сейчас разбирается безопасность, - Жубер повернулся к сидящему на заднем сиденье Кристиану, - наша задача вернуть документы. Через неделю встреча в Дубаи. Если к тому времени документы не будут у нас… - он и его собеседник встретились взглядами, - сам понимаешь…
Кристиан кивнул. Все рассказанное Жубером однозначно рисовало невеселую перспективу.
– Полетят не только наши с Брошаном головы, причем в прямом смысле, но и при самом неблагоприятном исходе возможна даже отставка президента. Я понимаю, неделя это ни о чем для такой задачи, но у нас нет больше времени. Они все рассчитали, они уверены, что мы не управимся за неделю.
Жубер впервые за всю свою карьеру в разведке вынужден был признать, что поставленная перед ними задача практически невыполнима.
– Не хочешь спросить, почему ты? – снова повернулся он к Кристиану.
– В нашей работе не задают таких вопросов, - ответил тот.
– Президент лично просил, чтобы это был ты, - в голосе Жубера вдруг прозвучало несвойственное их работе чувство, когда приказ превращается в личную просьбу, когда на кону не просто успешное выполнение поставленной задачи, а доверие, оказанное тебе человеком, - после Цюриха у него особое к тебе отношение.
Кристиан промолчал. Цюрих вообще многое перевернул в его жизни. Возвращение в нее Джоанны, появление Макса, новый уровень отношений с Жубером… И самое неожиданное – особое отношение и доверие президента. Словно судьба, его руками разведя в небе над Цюрихом самолеты, одновременно свела его с президентом, давая понять, что тому суждено потом сыграть не последнюю роль в его, Кристиана, жизни. Но это все потом, если, конечно, вернется из Бейрута.
– Когда вылетать?
Жубер посмотрел на Кристиана, кивнул, взял с сиденья рядом пакет, протянул Кристиану.
– Через два часа. Здесь все. Документы, деньги, кредитные карты. Телефон купишь на месте, симку возьмешь на фальшивое имя. Вот мой номер, - Жубер протяну ему небольшой листочек, - запомни его, он будет только для твоих звонков, включен двадцать четыре часа в сутки.
Кристиан несколько секунд смотрел на цифры, кивнул и вернул бумажку Жуберу. Огонек зажигалки блеснул, превращая бумажку в пепел.
– Что касается Джоанны, Леон скажет ей, что тебе пришлось срочно везти в Рим некие документы, и поэтому ты не смог ей все лично объяснить. И не волнуйся, мы будем присматривать за ней.
Жубер еще раз повернулся к Кристиану. Сказать ему, что может не вернуться? По глазам видно, что и сам все понимает. Но это тот случай, когда отказаться нельзя. И не потому что долг не позволяет, а просто потому, что совесть не даст жить. Но по занимаемой должности он обязан предупредить на случай провала.