Шпионы XX века (Главы 1-10)
Шрифт:
"Мы рассмотрели вопрос о том, каким образом создать Бюро секретной службы, чтобы оно одновременно могло бы заниматься проблемой шпионажа в этой стране и нашей агентурой за рубежом, а также служить ширмой (выделено Ф. Н.
– Ред.) между Адмиралтейством и Министерством обороны, с одной стороны, и работниками секретной службы и теми, кто владел информацией и хотел ее продать британскому правительству, с другой стороны".
К тому времени, когда подкомитет был готов к докладу перед правительством, идея организации такой разведывательной структуры, которая официально как бы не существовала, привела к созданию Бюро секретной службы. Подкомитет рекомендовал также, чтобы Бюро было полностью отделено от Министерства внутренних дел. Министерства обороны и Адмиралтейства и служило посредником между этими департаментами и "агентами, которых мы используем в зарубежных странах". Дальнейшая
Как только была принята идея создания якобы несуществующей разведывательной службы для защиты правительства от грязной шпионской деятельности, следующий шаг был практически предопределен: эта несуществующая служба и способ ее создания должны были неизбежно стать абсолютно
[25]
секретными, иначе вся затея теряла смысл. Таким образом, завеса тайны, сопровождающая британскую секретную службу на протяжении всей ее истории, образовалась практически сразу.
В докладе подкомитета, составленном 24 июля 1909 года, содержится следующее заключение:
"Подробные рекомендации подкомитета по созданию Бюро секретной службы настолько секретны, что их перепечатывание или распространение среди членов подкомитета нежелательно. Единственный сделанный экземпляр передан в распоряжение начальника управления военных операций".
Однако одно дело объявить что-то секретным, и совсем иное - обеспечить эту секретность. Теперь подкомитет занялся разработкой рекомендаций по усилению закона об охране государственных секретов до такой степени жесткости, которая мешает британскому правительству еще и в наши дни. Первый вариант закона был принят в 1889 году для пресечения утечки информации из правительственных кругов. Затем в 1908 году была предпринята попытка провести новый билль, запрещающий публикацию в прессе сведений о флоте и армии, но возмущенный вопль газетчиков был настолько силен, что правительству пришлось расстаться с этой идеей. Подкомитет хотел получить такой новый закон, который не только обеспечивал бы секретность того, что должно быть секретным в Великобритании, но и позволял бы предъявить шпионам обвинение в попытке публикации (куда входила, например, и передача сведений от одного агента другому) сведений, могущих нанести вред безопасности государства. Пока юристы работали над рекомендациями, данными подкомитетом, стало ясно, что для того, чтобы протащить такой законопроект через парламент, потребуется прибегнуть к ряду уловок, настолько драконовскими были предлагаемые в нем меры. Все, что требовалось для обвинения на основании данного закона, - это показать, будто обстоятельства дела, характер обвиняемого или его поведение позволяли предположить, что тот является шпионом.
Подкомитет пришел к выводу о том, что если законопроект будет представлен парламенту не министром внутренних дел, а министром обороны под видом "чрезвычайно важной меры для усиления обороноспособности страны", то "это встретит менее сильное сопротивление". Правительство пошло еще дальше. Закон был написан в июне 1910 года, и его протащили через палату общин так быстро, что практически никто не понял, что это такое. Он был представлен на рассмотрение палаты во второй половине дня в пятницу - неофициальное начало священного британского уик-энда, - когда присутствовали только
[26]
117 членов парламента. Правительство дало твердые гарантии, что этот закон не направлен против кого-то конкретно и не затрагивает ничьих свобод. Только два либерала высказали некоторое недоверие, причем один из них, убаюканный успокаивающими речами правительства, в конечном итоге сказал: "Хоть мне кое-что здесь и не нравится, я понимаю, это суровая необходимость". Насколько фальшивыми были правительственные гарантии, мы сможем увидеть, рассмотрев два судебных иска, выдвинутых на основании нового закона: одно дело слушалось на следующий год, второе - в начале 1914 года.
В ноябре 1911 года Макс Шульц, журналист, проживавший в плавучем домике недалеко от Эксетера - надо заметить, он совершенно не скрывал того, что он немец, даже над домом у него развевался немецкий флаг, - был обвинен в попытке получения сведений о степени готовности британского флота к войне. Шульц доказал, что такого рода информация настолько далека от секретной, что могла быть получена из местной газеты, однако суду потребовалось четыре минуты, чтобы признать его виновным(12).
В
Тем временем агенты, работавшие на Бюро секретной службы, занимались в Германии тем же самым, собирая кучу никому не нужной информации, которую можно было свободно почерпнуть из прессы. Даже если изредка и попадалось зерно среди плевел, оно пропадало втуне, потому что потребители отбрасывали эту информацию как фальшивку. Например, доклад о том, что немецкая морская артиллерия бьет на дальнее расстояние с очень высокой точностью попадания, был отметен Адмиралтейством, поскольку, дескать, такая точность в принципе невозможна, и агента ввели в заблуждение(14). Адмиралтейство на собственной шкуре испытало в Ютландии великолепную стрельбу немецкой артиллерии.
[27]
Таким образом, из вопросов, которые им задавало Бюро секретной службы, и из реакции на их донесения агенты быстро уяснили, что хотят от них услышать их работодатели. Любая информация, подтверждающая подготовку Германии к войне, а также то, что немцы в качестве предварительных мер наводнили Великобританию шпионами и саботажниками, шла "на ура" и требовалась еще и еще. Но имелось ли хоть какое-нибудь реальное подтверждение этому пресловутому немецкому шпионажу?
Конечно, у Германии, как и у Великобритании, Франции, Российской империи и других европейских стран, была своя военная разведка, Nachrichtendienst, известная как НД. Но она предназначалась для действий в военное время. Практически лишенная финансирования в дни мира, она вынуждена была пользоваться услугами официальных лиц - военных атташе, дипломатов, консулов и время от времени журналистов для получения сведений. После русско-японской войны 1904-1905 годов Германия попыталась получить побольше сведений о России и ее союзнике - Франции. Была создана русская секция под руководством майора Вальтера Николаи. Однако Николаи вскоре выяснил, что весь бюджет НД ограничен 15 тыс. фунтов стерлингов в год, а в русской секции планируется только четыре агента. Эти агенты рассматривали шпионскую деятельность в основном как источник дохода, и им было совершенно безразлично, на кого они работают - на Германию или Россию. Обескураженный Николаи отказался от этой должности. Лишь в апреле 1913 года он вернулся в НД, но уже в качестве ее главы, этот пост он занимал на протяжении всей войны.
За год Николаи создал достаточно эффективную службу, но она была ориентирована исключительно на Россию и Францию. Считалось, что Великобритания представляет собой лишь угрозу на море, поэтому теоретически шпионажем на ее территории должно было заниматься разведывательное подразделение германского флота. Но германская морская разведка финансировалась еще хуже, чем НД, к тому же шпионаж противоречил традициям моряков. Таким образом, перед войной Николаи лишь собирался включить Великобританию в сферу своей деятельности. В 1924 году он писал: "Это, несомненно, было бы следующим шагом в развитии нашей разведывательной службы, но помешала война. В то время еще даже и не заговаривали о создании американской службы"(15).
Внушительное подтверждение словам Николаи можно найти в досье британского Министерства внутренних дел. 4 августа
[28]
1914 года, в день объявления Великобританией войны Германии, Министерство внутренних дел заявило, что властями арестованы 21 немецкий шпион - не слишком грандиозная шпионская сеть, немного не дотягивающая до пяти тысяч агентов Ле Ке. Но только одно дело закончилось судебным процессом - выдающийся по своей незначительности результат, если предположить, что все 21 действительно были немецкими шпионами. Министерство внутренних дел дало два разъяснения по этому поводу. В октябре 1914 года оно заявило, что не может привлечь шпионов к суду, так как представление доказательств на открытом процессе раскроет методы работы британской контрразведки. Позже, в ходе войны. Министерство внутренних дел несколько раз использовало такой аргумент, будто, дескать, не хочет предупреждать немцев о том, что их шпионская сеть раскрыта.