Шпора Персея
Шрифт:
Закончив, я встал и ласково сказал ему:
— Я твой единственный шанс, Клайв. Ты понимаешь это, правда?
Он замялся, отвел глаза и наконец кивнул.
— Хорошо. А теперь смени штаны, выпей чего-нибудь покрепче — и иди развлекай свою гостью.
Глава 7
«Ягуар» катил по эстакаде, направляясь обратно в город, к отелю. Небо за горами стало багровым, а море — серебристым с черными точечками островов в устье Ветиварского залива. Из стереосистемы лился голос Ната Кинга Коула, напевавшего
Откинувшись на спинку кожаного сиденья, я сделал себе еще укол из браслета. Чувствовал я себя паршиво донельзя. Я был слаб, как медуза, выброшенная на берег, я задыхался, и у меня болело все тело, включая мою тупую голову. В принципе я сделал с Клайвом Лейтоном все что мог, однако меня не покидало ощущение, что мои усилия пойдут насмарку. Я все больше жалел о том, что оставил такого пройдоху, как Лейтон, под наблюдением неискушенного Айвора. Надо было дожать Лейтона, невзирая на самочувствие. А кроме того, я забыл, что его дама могла принести с собой в сумочке телефон.
Попросить Мимо повернуть назад? Ничего не выйдет!
Господи, как мне хотелось очутиться сейчас на Стоп-Анкере и спокойно выздоравливать в новом доме под присмотром друзей, которые баловали бы меня и нянчились со мной!
И почему я не послал отца ко всем чертям? Как мне хотелось забыть обо всех махинациях «Оплота» и Бронсона Эдгара и снова зажить спокойной жизнью изгоя!
Если бы не Ева, я рванул бы туда со скоростью падающего совиного помета, можете мне поверить.
Мимо все болтал, а я все глубже погружался в трясину Жалости к себе и размазывания соплей.
— Ты мог бы нанять Айвора на все время пребывания на Серифе.
— В качестве кого? Няньки мужского пола? — откликнулся я, и это была шутка лишь наполовину.
— Он великолепный телохранитель, — сказал Мимо. — Мой партнер, мнение которого я высоко ценю, очень одобрительно отзывался о нем. Да и ты сам сказал, что он отлично справился с работой.
— Мне ничего не угрожает. Если бы Элгар заподозрил, что я еще жив, он запросто мог убить меня, когда я лежал в резервуаре на Стоп-Анкере. Ему достаточно было лишь проникнуть в больницу и вытащить вилку из розетки.
— Я имею в виду не Элгара, а Клайва Лейтона. Да, знаю, ты отключил ему телефон, и Айвор его сторожит, и тем не менее он мог связаться с каким-нибудь другим заговорщиком, живущим на Серифе, который…
Я не хотел этого слышать.
— Шансы, что кто-то из местных выследит меня и постарается взорвать сегодня ночью, ничтожно малы. Кроме того, Лейтон ничего не выиграет, если подошлет ко мне убийцу.
Он думает, что я уже известил Симона или кузена Зеда о его выступлении на завтрашнем спектакле. Сотрудничество со мной — единственная надежда не лишиться гражданства. Так что никуда он не денется!
— Не уверен, что могу согласиться с твоей логикой, — промолвил Мимо. — Страх порой толкает людей на необдуманные поступки.
— Это не тот случай.
— Лучше бы мы взяли Лейтона и его дамочку под стражу, — не унимался Мимо. — Тогда мы могли бы немедленно записать его признание.
— Под какую стражу? — спросил я устало. — Нашу собственную? Думаешь, надо было похитить их обоих, отвезти в отель или на твой звездолет и нянчиться с ними до утра?
— Ты мог бы воспользоваться авторитетом своего отца и отдать их в руки службы безопасности «Оплота».
— Служба безопасности «Оплота», — пробурчал я, — это куча лишних проблем… А любое заявление, которое мы записали бы сами, не будет иметь никакой юридической силы и не сможет служить доказательством в суде. Правление «Оплота» поверит Лейтону только в том случае, если он лично и добровольно все им расскажет, а потом пройдет проверку на детекторе лжи. Не волнуйся, он никого ко мне не подошлет и не сбежит. Куда ему бежать? Заговорщики не станут его защищать — они просто пришьют его, да и все.
— Но…
Я утер со лба пот, выступивший от слабости и изнеможения.
— Довольно. Замнем эту тему.
Старик замолчал, и остаток пути я провел в полудреме, убаюканный сладкими испанскими напевами Ната Коула.
Мы зарегистрировались в ветиварском «Риц-Карлтоне», нововавилонском дворце с висячими садами, мозаичными полами и колоннами из красной яшмы с позолоченными капителями. Портье за стойкой были в таком восторге от того, что снова видят капитана Бермудеса в своем заведении, что казалось, сейчас бросятся целовать ему одежды и усыплют ему дорогу лепестками роз. Никто не сказал ни слова, когда я зарегистрировался как Адам Сосулька и отказался оставить отпечаток радужной оболочки. На мне все еще были сканерзащитные очки.
Багаж уже прислали из космопорта. Пока мы стояли в ожидании транспортера, который должен был доставить нас в номера, Мимо пригласил меня на ужин. Я сослался на смертельную усталость, и он понимающе кивнул:
— Конечно, тебе надо отдохнуть. А я пока поспрашиваю тут кое-кого потихоньку…
— Даже не думай! Дай слово, что не будешь ничего вынюхивать! Не пойми меня превратно. Я благодарен тебе за помощь, но я должен провести это расследование сам, пусть даже с промашками и проколами. Если тебя это утешит — я и отцу собираюсь сказать то же самое.
— В таком случае я, пожалуй, наведаюсь к одной знакомой… — Он подмигнул. — Сходим в казино, а потом подумаем, как развлечься.
Я пошел к себе в номер, разделся, сунул одежду в ящик и принял горячий душ. В ванной комнате, как и на борту «Пломасо», был солярий. Я принял двойную дозу в меланинстимулирующем режиме, пока моя кожа не стала чуть темнее ежика на голове, так что снаружи я выглядел заядлым любителем серфинга, хотя внутри был по-прежнему мешком с дерьмом.
Я надел синий шелковый халат, украшение ванной комнаты, и заказал ужин в номер. Пока мы летели с Мимо на Сериф, я на опыте, причем весьма неприятном, убедился, что моя пищеварительная система не успела угнаться за моим аппетитом, поэтому заказал шпинатное суфле, молодой горошек с морковкой и какао из золотого розкоза.