Шрифт:
Святослав Логинов
ШТАНДЕР
– Штандер - Витька!
Мяч взлетает вверх.
– Стоп!
Замерли на поляне фигуры мальчишек и девчонок, одинаково одетых в спортивные брюки и фосфоресцирующие футболки из полиена.
– Женька шевелится!
– Тут земля скользкая, я в канаву съезжаю.
– Все равно шевелишься.
– А ты бросай скорее, мы тебе не в "бабочки летают" играем, а в штандер!
Витька резко кинул мяч.
– Мазила, - спокойно сказал Женя.
–
– За такое нехорошее отношение ты у меня сейчас будешь штандером, шепнул Витька Жене и полез в канаву.
Ребята собрались в центре лужайки, подошел Витька, поигрывая мокрым светящимся мячом, невысоко подкинул его и крикнул:
– Штандер - Леха!
Не ожидавшая этого Женя бросилась было к мячу, потом в сторону, но было поздно. Раздалась команда "Стоп!". Дело было совершенно ясным: Женя стояла всего в трех шагах от водящего, но Леха не спешил. Сначала он примерился кидать мяч в кого-то из стоящих далеко, потом, указывая пальцем на злополучную канаву, закричал:
– Теперь-то Игорешка шевелится совсем точно!
– Ребя!..
– донесся сдавленный Игорешкин голос.
– Я ногу сломал!..
Игорешка на четвереньках выполз наверх. Подбежали ребята.
– Ты ляг, - сказал Венька Большой.
– Где болит?
– Вот тут.
– Ну, - улыбнулся Вениамин, - это не страшно. Нога у тебя цела. Потянул немножко. Полчасика посидишь, и все пройдет.
– Говорила я, - сказала Оля, - ничего хорошего не выйдет, если ночью играть.
– Какая же сейчас ночь? Десять часов, - возразил Витька.
– Все равно темно. Вот он теперь без ноги останется.
– Почему без ноги? Все ноги на месте. Сейчас отдохнем и пойдем по домам.
– У него растяжение, - упорствовала Оля.
– Он не может. Надо вызвать санитарный вертолет.
– Дернуть надо, - посоветовал Борик, самый младший участник игры.
– Себе и дергай, - слабо огрызнулся Игорешка.
– У меня вывиха нет, а вот тебе давно спать пора.
– Не пора, - ответил Борик.
– Я сегодня нарочно днем спал, чтобы с вами пойти. Меня до самой ночи отпустили.
– А ведь уже и есть ночь, - почему-то шепотом сказала Женя.
– Вы на небо взгляните.
Все разом задрали головы. Действительно, за несколько минут близкое вечернее небо растаяло, открыв черную Вселенную, исколотую огнями звезд.
– Это какой спутник, кто знает?
– спросил Венька Большой, показав рукой на медленно ползущую по небосводу искорку.
– Где?
– Вон движется...
– Наверное, станция какая-нибудь. Спутник тусклее, - неуверенно сказала Женя.
– Эх вы!.. Это не спутник. Рейсовый с Венеры на посадку идет. Они всегда по вторникам прилетают.
– Кто же летом знает, вторник сегодня или среда? Летом одни воскресенья бывают, - философски заметил Витька.
Разговор как-то сам по себе прекратился, все молча глядели на небо, на котором было так много движущихся звезд. Звезды - ракеты, звезды космические станции, спутники связи, метеоспутники... В космосе жили сотни людей, они были далеко и в то же время очень близко. До них тысячи километров, но их дома можно увидеть простым взглядом вот с этой полянки. Конечно, если хорошая погода. Леха вдруг опустил голову и сказал:
– Братцы! Этот рейсовик, он ведь пассажирский. Прямо обидно получается. Сто лет назад считали, что как будущее настанет, так все будут в космос летать. Вот оно, будущее, настало. А для кого? Для одних взрослых! Мне папа рассказывал, что они, как мы сейчас, вечерами в штандер играли, и через сто лет ребята только и будут, что в штандер играть, а все интересное взрослым достанется.
– В штандер тоже интересно, - пискнул Борик.
– Так сам и играй, - встрял Игорешка.
– Погодите, я не об этом, - остановил всех Леха.
– Я о равноправии. Говорят, что у всех равные права, а на деле - штандер? Кто из вас был на Луне? Никто. Вот взрослые летают.
– И взрослые не все летают...
– вставила было Женя, но Леха тут же отрезал:
– Значит трусы!
– Ты не очень завирайся, - остановил Леху Венька Большой.
– Твоя мама, она что, трусиха?
– Так то мама. Ей трусить можно. Знаешь, как она визжала, когда я лягушку в кармане принес. Ляльке так никогда не завизжать.
– А мой папа? А Олькин? А Игорешкин? Они трусы, да?
– У них работа другая...
– А у тебя какая работа, чтобы ты в космос собрался? Тебе отец рассказывал, как они в штандер играли, а мне мой говорил, как они хотели на полюс попасть, но не сумели, хотя тогда в Арктике уже много людей работало. А вы все на полюсе были.
– Я не был, - сказал Игорешка.
– Я простудился, и меня не взяли. Словно на полюсе так уж холодно. У нас зимой холоднее бывает, и ничего.
– Все равно почти все были. А через сто лет ребят начнут на Луну возить, на Марс. Только вы и тогда довольны не будете, потому что вас куда-нибудь не пустят. На Солнце или к другим звездам...
– Тебе просто за взрослых заступаться, - вздохнул Леха.
– Через год шестнадцать, сам взрослым будешь. А мне еще целых четыре года ждать.
Все снова замолчали, только Борик шепотом считал, сколько лет осталось ждать ему. Получалось много.
Игорешка тем временем поднял с земли мяч, повертел его в руках, а потом вкрадчиво протянул:
– Ребята, что сейчас скажу...
– Чего?
– Штандер - Витька!
– заорал Игорешка, швырнул мяч в темное небо и со всех ног бросился бежать.