Штангист: назад в СССР
Шрифт:
— Моя группа делает успехи, — начал Вадим Сергеевич. — У всех разряды. Даже места брали.
— Вторые, третьи, за последний год, — вздохнул директор. — Да и то, одни и те же ребята. Новых чемпионов что-то у нас сейчас маловато. Вообще, чемпионов маловато. Не дело это.
Вадим Сергеевич состроил недовольную мину, отвернулся, уставившись в пол. Кажется, слова директора школы задели его тренерскую гордость.
— Может, и вырастите, — заулыбался я. — Да только мне Константин Викторович нужен. Он меня тренирует. Знает,
— Это правда, Костя? — Спросил у него директор. — Костя? Ты что, заснул, что ли?
Старый тренер встрепенулся. Уставился на директора и нервно сглотнул.
— Ну… Да… Есть кое-какие мыслишки.
— Да только, если вы его отстраните, плакал мой разряд.
— Пьянство на рабочем месте — это серьезный проступок, — холодным тоном проговорил Вадим Сергеевич. — За такое надо от тренерской работы отстранять.
— Вадим Сергеевич правильно говорит, — кивнул директор. — Надо отстранять. До выяснения, так сказать.
— Без Константина Викторовича я точно не смогу правильно тренироваться, — пожал я плечами. — Мы с ним сработались. Он меня хорошо знает. А вот Вадим Сергеевич своими ребятами занят. У него на меня времени не хватит. То же самое я и про остальных тренеров могу сказать.
— М-да… — Директор подпер подбородок ладонью. — Ситуация неприятная во всех отношениях. Костя?
— Да? — Несмело отозвался дядя Костя.
— Ты правда сможешь Вову Медведя подготовить так, что, учитывая его нынешнюю физическую форму и опыт, он сможет взять разряд на соревнованиях?
Константин Викторович глянул на меня. Я едва заметно кивнул ему.
— Да, — выдохнул он обреченно. — Смогу.
— За три месяца?
— За три летних месяца.
— Ну хорошо, — директор хлопнул по столу ладонью. — Значит, с дисциплинарным советом мы пока что погодим. С отстранением вашим тоже. Дадим вам время. Но если уж не справитесь…
— Я понимаю, — буркнул дядя Костя.
— Я его вчера вечером застукал пьяным у себя в кабинете, и он так просто отъедается?! — Возмутился Рыков.
— М-да… — Засопел директор. — Тоже нехорошо получается. Ну ладно. Я вам, Константин Викторович, выношу замечание. Отстранять пока не буду.
Рыков зло вздохнул и покачал головой. Нервно глянул на директора. Тот, почему-то, ответил ему виноватым взглядом.
— С-спасибо, — заикнулся Константин Викторович.
— Можете идти.
Старый тренер тяжело поднялся. Вместе с ним мы вышли из кабинета. Закрывая за собой дверь, я услышал, как между директором и Рыковым начался тихий, но нервный разговор. Что именно они обсуждали, я, конечно, услышать не мог.
— Вова, — вздохнул Константин Викторович, когда мы отправились в зал — я, конечно, тебе благодарен. Если б не ты, меня б отстранили… Я б даже и не знаю, что тогда было бы… У меня только заново вкус к тренерскому делу проснулся, а тут такое…
— Нет ничего невозможного для человека с интеллектом, — сказал я. — С техникой у меня порядок. Нужно нацелиться на силовые упражнения.
— Ты будешь выступать в весовой категории до пятидесяти двух килограммов. Ну это, скорее всего, — продолжил тренер. — Значит, тебе суммой двоеборья надо набрать восемьдесят семь килограммов.
— Сосредоточимся на силовых показателях, — повторил я.
— Витя… С техникой у тебя все хорошо только на совсем маленьких весах. Непонятно, как будет, если перевалит за тридцать килограммов.
— Вот и проверим. Другого пути у нас нет.
Я остановился, притормозил тренера за рукав.
— Рыков хочет меня сгноить, — сказал я. — Хочет, чтобы я штангу бросил. Если я к нему попаду, я просто сразу уйду из школы. Не станут тут тренироваться. Не хочу перегореть под его началом.
— Ну… Тут и другие тренера есть.
— Рыков все сделает, чтобы я к нему попал.
— Почему? — Нахмурил брови дядя Костя. — Что ты такого ему сделал? Почему ты вообще решил, что он на тебя чем-то так сильно обижен?
Тогда я кратко пересказал Константину Викторовичу историю с моим одноклассником Беловым и с пропавшими деньгами.
— Значит, этот Гриша Белов — его племянник? — Задумчиво спросил Константин Викторович.
— Да. А Рыков злопамятный. Сами знаете.
— Знаю, — выдохнул Константин Викторович. — Ладно… Мы попробуем. Сделаем что можем. Но если не получится, что, скорее всего, конец моей работе и твоим тренировкам придет. Вот это задача перед нами возникла конечно. Хоть стой, хоть падай.
Внезапно дверь кабинета директора позади нас распахнулась. Оттуда вышел Рыков. Злой и напряженный, он прошел мимо нас с дядей Костей. Хлопнул дверью спортивного зала. Мы слышали, как там, за ней, Рыков стал зло кричать на своих подопечных.
— Не верите вы в себя, — сказал я, глядя на дверь зала, а не на Константина Викторовича.
— Как это не верю? — Удивился он. — Я ж сказал: попробуем.
— Я не о том. Вы напились из-за Иващенко. Так ведь?
Константин Викторович вздохнул. Отвел взгляд.
— Да, Вова. Из-за него. Я к нему еще раз ездил тогда. Узнал, что остановился он у родственников, но все равно… я испугался с ним разговаривать.
Не ответив сразу, я только понимающе покачал головой.
— Ну что ж, — ответил наконец я. — У нас с вами есть еще один подход.
Наступил июнь. Незаметно бежала трудовая четверть, и каждое утро, до обеда, я бывал в школе. Там мы, привычным делом, выполняли мелкий ремонт: белили стены, носили туда-сюда мебель и даже помогали снимать с туалета старую крышу. Носили посеревший, поросший мхом шиферный лом в большую кучу, за школой.