Шторм в моей крови
Шрифт:
Стало прохладно. Ходить босиком по каменному полу и так не слишком приятно, а теперь ещё, чём ниже мы опускались, тем холоднее становился камень и воздух.
Это показалось мне странным. В прошлый раз меня никуда под землю не вели. Хотя то был храм в совсем другом городе, а возможно и стране.
Наконец-то мы остановились на минус пятом этаже, если считать с того, откуда мы пришли и свернули в сторону прохода, затянутого тьмой. чём дальше мы шли, тем теплее становился воздух, но холоднее пол. Шагов тридцать-тридцать пять спустя, вдалеке замелькал тусклый свет. В результате мы вышли в небольшой из черного камня зал, потолок у которого был куполообразной формы
Зал был пустой (не считая ламп, ковра и камина) и какой-то мрачно-угнетающий, и тусклый свет ламп и камина только способствовал этому ощущению.
Доведя меня до ковра, послушник поклонился жрецу и ушел.
Я встала возле Килиана и, как "правильная" девушка этого мира, нагнула слегка голову, опустив взгляд на свои ноги.
В прошлый раз ковра не было и мне приходилось стоять на коленях на каменном полу, так что в этот раз мне повезло. Он был мягким и пушистым. Присмотревшись, я с удивлением поняла, что это никакой не ковер, а чья-то шкура, которой предали квадратную форму.
— Приступим, — тихо произнёс жрец, но эхо подхватило его голос и разнесло по залу.
Я повернулась к Килиану и он принялся расстегивать все те две дюжины мелких белых пуговиц, на которые был застегнут мой халат. Когда пуговицы были расстегнуты, он снял его с моих плеч и кинул за "ковер".
Хоть я не видела его лица, так как послушно пялилась в пол, но чувствовала, что дракон не упустил возможности исследовать взглядом моё тело. Хорошо, что камин давал не слишком много света и жрец ещё стоял как раз посередине, кидая на нас тень.
Я подняла руки и принялась расстегивать пуговицы на халате Килина, и когда дошла до груди, почувствовала пальцами, что его сердце стучит как сумасшедшее. Покончив с пуговицами, я стащила халат с его плеч, кинула его к своему, повернулась к жрецу и опустилась на колени.
В первый раз я чувствовала унижение и злость, но во второй — уже была спокойна и всю получасовую церемонию, пока жрец распевал свадебные песенки обряда, думала о том, чтоб такого сделать с "сердцем дракона".
Дело в том, что я, действительно, его искала, нашла и уже сдала то, что хотела. Так что с "подарком" Клива можно было поэкспериментировать. Потом я раздумывала, что буду делать, когда родные снимут с моих плеч одиннадцать представителей мира сильнейших. Первым делом я хочу прокатиться на колоссе, а то не справедливо, что я все забыла. Потом наведаюсь к парочке своих знакомых. Поброжу по новым мирам, заодно и Лизу с собой возьму. Она же хотела приключений.
В своих мыслях я так замечталась о том, куда нужно бы сводить девушку, что когда Килиан дотронулся до моей головы, вздрогнула, хорошо хоть не дернулась. Закрыв глаза, я подняла голову повыше, чтоб дракон мог без проблем одеть на меня свадебное "кольцо". Его ему уже одел на руки жрец.
Подняв разведенные руки в сторону, жрец торжественно произнёс:
— И пусть эти невинные души будут благословлены самой Лейнарой!
Вдруг откуда не возьмись в зале появился порыв теплого ветра. Он задул лампы, но раздул огонь в камине, завертелся вокруг меня и Килина и осыпал красными лепестками.
— Благословение Богини! — ахнул жрец, и это подхватило:
Богиня… Богиня… Богиня…
Ветер словно испугался этого слова и исчез, а с ним исчезли и
Это было не лучшая ситуация для того, что было у нас дальше по плану, но не отменять ведь все из-за того, что богиня в каком-то веке решила заняться своими обязанностями. Хотя это, может быть, и не Лейнара, а одна из верейн.
Подняв взгляд на жреца, я громко произнесла:
— Я требую своё право!
Звук звонкой пощечины разнесся по залу словно гром. Щеку обожгло огнём и болью. И то мне ещё повезло, что у меня была свадьба, и он ударил меня ладонью, а не тыльной стороной. Жрец носил на руке массивные перстни с острыми камнями, которые при ударе легко могли рассечь кожу. Уверена, он их только из-за этого носит, не зря у тех двух служанок щеки были в рубцах.
— Неблагодарная! — ещё одна пощечина. — Ты получила благословение самой богини Лейнары и тебе этого мало!
Он мог бить меня до посинения, но к священному древу все же отвел бы. Своё право женщина могла использовать только однажды во время свадьбы, и отказывать ей никто не был вправе.
Именно к священному древу приходили верйны и могли исполнить почти любое желание девушки. Например, родить близнецов, излечить близких от болезни, получить развод (правда, при этом условии ей дорога или в бордель, или остаться служанкой в храме, так как женщина может выйти замуж только раз, даже если она останется невинной), стать одной из них, или уйти в другой мир. А ещё можно было стать мужчиной, знаю, звучит нелепо, но пару раз женщины загадывали подобное. И несмотря на то, что их право могло исполнить даже такое желание, женщины требовали его редко. Мужчинам не нравилось, что у женщин была подобная власть, поэтому пощечины — это ещё малая часть, что меня ожидает сегодня.
Жрец смотрел на моё лицо с презрением и брезгливостью, поджав старческие губы, а я отвечала прямым взглядом с легкой злорадной усмешкой.
И тут я почувствовала сильную ярость, злость и раздражение от своего бессилия… и эти чувства были не мои, а Килиана.
Вообще-то, Килиан должен был меня ударить первым — мы с ним договорились заранее, но из-за этого чёртового "благословения" жрец взбесился. И Килиан не мог и не должен был ничего сказать против, чтоб не привлекать к нам внимание — об этом мы тоже договорились. Но я чувствовала, что он находился в дюйме от того, чтоб не сорваться.
Время словно замедлилось, и я поняла, что сейчас жрец переведет взгляд на Килиана, увидит все эти эмоции на его лице и, что хуже всего, поймет, что эти чувства направлены на него, а не на меня. С учетом того, что он и так привлек внимание своей невинной душой, да ещё я не сдержалась со своей злорадной усмешкой, то… это будет провал.
Жрец, точно, заподозрит что-то неладное и вполне может отправить за нами к дереву слежку. Если, вообще, пустит к верейнам, так как в этом мире, к сожалению, Клив был не единственный, кто охотился за волосами жриц богини. Так что мы со свадьбой были не первые затейники, и даже если в этом храме ещё "фальшивки" не приходили жениться, то о других местные жрицы, конечно же, должны были слышать.
Проклятье!
У меня была лишь секунда на принятие решения… а Килиана я пообещала себе прибить потом…
— Простите меня! — слезно закричала я, кинувшись под ноги к жрецу и… принялась их целовать…
Было противно и гадко, но именно так поступила бы здешняя женщина, в случае своей "провинности". Это была одна из причин, почему здесь не в почете была обувь. След от моих действий останется на пару недель, и другие жрицы прекрасно будут видеть, что этому дядьке девушка целовала ноги.