Шторм-вор
Шрифт:
Грач от злости скалил гнилые зубы, шипел и только что не плевался, как выкипевший чайник.
– Мне очень не хочется, чтобы мы стали врагами, Грач, – сказал Бейн. – Ты уже дважды произвел на меня впечатление. Посмотрим, удастся ли тебе это сделать в третий раз. Знаешь ли, случалось, что мы принимали таких парней, как ты, в тайную полицию. Жизнь полицейского куда лучше жизни в гетто.
С этими словами он оставил Грача кипеть от гнева и поднялся на борт. Корабль отчалил и унес их навстречу рассвету.
4. 5
– Это здесь, – сказал Бейн, когда они вошли в большую
Ваго пригнулся, плотно прижав крылья к телу, и протиснулся в слишком узкий и низкий для него дверной проем. За порогом оказалась холодная и пустая комната, стены и пол в ней были металлические. Высоко над головой по периметру шел балкон. И еще в комнате были машины: высокие причудливые устройства, похожие на тонкие, без листьев деревья из золота; генераторы и ряды рычагов, соединенные со странными машинами Угасших, что смотрелось противоестественно до неприличия. В центре стоял цилиндрический медный бак с единственным полукруглым окошком из зеленого стекла. В мягком белом свете, льющемся с потолка, предметы почти не отбрасывали теней.
Ваго подошел к баку. Все в этой комнате было ему знакомо. Он провел когда-то очень много времени, разглядывая рычаги, машины и все остальное. И это было очень страшное время, комната тогда вызывала у него ужас. Ваго подошел к стеклянному окошку бака и заглянул внутрь. На него уставилось лицо голема, искаженное и расплывчатое.
Конечно. Лицо, которое он помнил, было его собственным лицом. Он видел свое отражение, глядя на бак снаружи. Видел себя самого. Тукора Кепа.
Значит, он не всегда был таким. Когда-то он был человеком, у него были лицо и имя, а теперь он стал чудовищем.
Он медленно повернул голову и посмотрел в сторону двери, туда, где в окружении десятка агентов с дум-пистолетами на изготовку стоял Лизандр Бейн.
Тот ответил ему равнодушным взглядом.
– Скажи мне, как я стал таким, – произнес Ваго, и его голос был похож на жалобное старческое поскуливание.
Бейн не спеша вошел и стал ходить по комнате, водя ладонью по приборам. Машины были тихи и безжизненны, но Ваго помнил, как в них гудела энергия, как с ветвей золотых «деревьев» срывались искры.
– Наши ученые разработали проект. Проект создания солдата, предназначенного специально для того, чтобы убивать призраков. Мы научились использовать некоторые изобретения Угасших, и разработчики считали, что эти машины помогут нам осуществить наш замысел. С армией таких солдат, как ты, мы могли бы переломить ход затянувшейся войны в свою пользу. Мы могли бы уничтожить призраков. Но для того чтобы сделать солдата, требовались человеческий мозг и человеческое тело. Проект подразумевал слияние человека и машины.
Бейн подошел к Ваго, встал рядом с ним. Тот продолжал смотреть в бак.
– Эксперимент был слишком рискованным, чтобы поставить его на одном из наших сотрудников, поэтому я решил выбрать кандидата из менее ценных людей. Несколько выродков сидели у нас в камерах в ожидании… переработки. Я спросил у них, не хотят ли они получить второй шанс.
Бейн умолк, и последнее предложение повисло в мучительной тишине. Ваго не шевелился.
– Я вызвался, – произнес он. Конечно, он вызвался. Неудивительно, что он запомнил лицо на стекле как лицо своего создателя. Он сам создал себя. Это лицо было последним отражением его человеческого облика перед тем, как он вошел в бак и началась процедура превращения его в сплав из плоти и металла.
– «Я хочу жить». – Бейн положил ладонь на плечо Ваго. – Так ты сказал. Ты готов был на все, что угодно, даже на такое. Ты готов был отдать свою жизнь Протекторату, лишь бы не умирать. Ты встал на путь искупления.
– Искупления? – хрипло переспросил Ваго. Он нахохлился и попятился на шаг от бака. – Искупления чего?
Бейн снял руку с его плеча.
– Ты был убийцей. Ты убил и ограбил больше двадцати горожан, а потом мы тебя поймали. Ты забыл?
Ваго оцепенел. Он понимал, что ему следует ужасаться, но как он мог ужасаться тому, чего не помнил? Преступления, о которых говорил Бейн, не имели к нему нынешнему никакого отношения. Он даже не знал, верить ли во все это, но потом вспомнил, как в ярости набросился на Креча и с каким удовольствием уничтожал призраков на территории «Запад-190».
– Мы тебя обучили, – продолжал Бейн. – У тебя были все нужные инстинкты, не хватало только дисциплины. Мы сделали из тебя солдата. А затем, когда настало время, мы сделали из тебя суперсолдата.
– Посмотрите на меня, – сказал Ваго, глядя на свое отражение. – Посмотрите, что во что вы меня превратили!..
– Да ты сам посмотри, – ничуть не смутившись, парировал Бейн. – Ты стал быстрее, сильнее, лучше, чем был в прежней жизни. Кеп, ты…
– Теперь меня зовут Ваго! – резко перебил голем. Его слова гулким эхом отразились от высокого потолка комнаты. – Ваго, – повторил он уже тише.
– Ну что ж, Ваго так Ваго. Тоже неплохое имя. Как видишь, Ваго, все механические устройства отлично прижились. У тебя хватит быстроты и силы, чтобы схватиться с десятком призраков сразу. Мы снабдили тебя системой наведения и улучшенными рефлексами. Металлический экзоскелет позволяет тебе не только поглощать эфир, но и получать из него энергию. Ты не нуждаешься ни в пище, ни в отдыхе, единственное, что тебе необходимо для выживания, – это призраки, и то ты можешь долго обходиться без них. Твое новое тело работает на эфире! Что касается призраков, то для них ты практически неуязвим. У нас получилось! Проект оправдал все наши надежды!
Ваго вспомнил бегство от Грача и его шайки по территории «Запад-190» и как призрак, который чуть не убил Моа, исчез, соприкоснувшись с ним. Вот почему она выжила: он, Ваго, поглотил призрака. Значит, его догадка была верна. Он действительно спас девочке жизнь.
– А это зачем? – спросил он, пошевелив крыльями.
Бейн отвернулся, почти что виновато.
– Это я настоял на крыльях. Я хотел, чтобы наши суперсолдаты умели летать и нападать на призраков с высоты. Но физическое строение твоего тела для этого не подходит. Размах крыльев против массы тела, против силы тяжести, против всего остального, что позволяет тварям вроде летучих крыс подниматься в воздух. Не стану притворяться, будто понимаю все это, но ученые меня предупреждали: ничего не получится. Однако я не захотел слушать. Вероятно, ты, если потренируешься, сможешь научиться планировать на довольно большие расстояния, но ты никогда не полетишь.