Штрафбаты выиграли войну? Мифы и правда о штрафниках Красной Армии
Шрифт:
Бой шел по всему склону. Противник, застигнутый врасплох, не оказывал пока серьезного сопротивления. Небольшая наша группа вырвалась на гребень Заозерной с правого фланга. Оттуда застучал пулемет, и несколько человек упали. Враг начинал приходить в себя, а кое-где давать отпор. Его сопротивление постепенно усиливалось. Однако атакующие продолжали довольно быстро продвигаться вперед…
– Вас к телефону, – передал мне трубку адъютант Анатолий Курбатов. Из нее раздался бас:
– Докладывает капитан Королев. Захватил семнадцать человек пленных. Все из пятнадцатой дивизии СС. Что с ними делать?
– Направьте ко мне.
– Слушаюсь! Рота перевалила через гребень. Ведем бой на обратном скате. Противник вводит в бой мелкие подразделения с танками.
–
Вскоре позвонил старший лейтенант Решетняк. Он тоже сообщил, что продвигается успешно, но уже имеет дело с организованным отпором. Я понимал, что гитлеровцы, оправившись от неожиданности, начинают вводить в бой главные силы, чтобы сначала остановить наступление, а потом перейти в контратаку и отбросить нас на исходный рубеж…
Надо было срочно закрепиться. Только тогда у нас сохранялась перспектива удержать высоту 228,4. Я распорядился всеми силами артиллерии и минометов подавить фланкирующие пулеметы и орудия прямой наводки, обработать огнем безымянные высотки, что расположились в полукилометре к западу и югу от Заозерной, не допустить контратак с правого фланга, ввести в бой 3-й батальон 674-го полка. А из-за Заозерной доносился все усиливающийся грохот боя».
В результате успешных действий штрафных рот части дивизии овладели важной позицией, противник понес значительные потери, оставив на поле боя до двух тысяч солдат и около пятидесяти танков. Большие потери понесла и дивизия, особенно штрафники.
И.И. Коржик: «Перед нами была поставлена задача – перерезать дороги, соединяющие Нарву с Таллином, и выйти к Финскому заливу. Атака – на рассвете. Но не было ни одного артиллерийского или минометного выстрела. Даже крупнокалиберные пулеметы молчали. Первые сто метров нужно было преодолеть по открытой местности. Какой дорогой ценой мы заплатили за каждый из них! Только у меня сменилось десять подносчиков. С большим трудом мы прошли по глубокому снегу двенадцать километров. Осталось каких-то 100—200 метров до дороги, но кончились боеприпасы. Вынуждены были остановиться, а потом отойти километра на два. Два месяца мы пытались затем преодолеть снова эти километры, атакуя по несколько раз в день…». [267]
267
Цит. по: Рубцов Ю.В.Кому отбывать срок до ордена, ну а кому – до «вышки» // Независимое военное обозрение. 2006. 28 апреля.
И.П. Горин: «Привезли нас на передовую. Было часов пять утра. Впервые накормили досыта. Рванину сменили новыми полушубками, выдали по полному вещмешку патронов. Даже водки налили. Оружия только не дали. Артиллерию и авиацию применять не разрешили. Приказ был – брать живой силой. Хотели сохранить подземные заводы, которых там у немцев много было понастроено. Перед самой атакой вооружили «живую силу», брошенную на укрепрайон, карабинами. Ни пулеметов, ни автоматов не дали. И – вперед. Без огневой поддержки, без артподготовки, на ура. Вошли мы в этот прорыв. Ну это, доложу я вам… Тебя поливают огнем и справа, и слева, и сверху, и спереди. А назад – останавливают свои, заградотряд. Меня часто спрашивают – боялись их? А не думали. Просто не думали. Потому что не собирались отступать. И меня всегда удивляло: штрафники, уголовники – и хоть бы кто удрал! Не было этого. Не было. За два часа рота прошла расстояние «довольно большое, где-то метров сто-двести». Потом огонь усилился до невозможности. Укрепрайон немцы обороняли совместно с власовцами, а тем сдаваться было нельзя, и они дрались до последнего». [268]
268
Цит. по: Бабченко А.Мошенник из штрафбата // Новая газета. 2005. 26 сентября.
И.М. Богатырев: «Участки для боя давали самые тяжелые. А штрафники народ отчаянный, в атаку шли дружно… Лопатки за пояс, черенками вниз, так советовали, чтобы грудь прикрывать. И во весь рост! Они знали, что должны, и шли… Он не убежит, штрафник. Скорее убежит солдат обыкновенный. Или отступать будет, или в плен сдастся… А штрафники – нет, не сдавались. Их командирства, орденов и всего прочего лишали, а в партии оставляли. Партбилеты были при них. Воевали до крови… Деревня Редькино. А через опушку – село Воскресенское. Его надо было занять в ночном бою. Наш батальон, поскольку штрафной, всегда идет в лоб первый. Остальные – с флангов. Оставалось уже метров 200—300 до Воскресенского. Залегли, ждем сигнала. А в это время танки наши пошли по опушке леса. Немец всколотился, подвесил «фонари». Мы – как на ладони. Из миномета по нас.
269
Цит. по: Швед Е.Штрафбат // Родина. 1991. № 6—7. С. 63.
А.В. Черепков, вспоминая о наступлении штрафной роты на одну из деревень на территории Польши, рассказывал, что противник вел сильный огонь, не давая атакующим поднять головы. «Я встал и закричал: кто хочет жить – за мной! – вспоминал Александр Васильевич. – Поднялись не все. Короткими перебежками продвигались вперед. Мы штурмом взяли крайние дома и выполнили боевую задачу. Позже я узнал, что за тот бой меня наградили орденом Красного Знамени». [270]
270
Цит. по: Кругликов А.Он командовал штрафной ротой, а затем учил детей играть в шахматы // Санкт-Петербургские ведомости. 2007. 4 мая.
20 июня 1944 г. 9-й отдельный штрафной батальон 1-го Украинского фронта, в котором служил М. Смирнов, получил задачу выбить противника из занимаемой им долговременной и хорошо укрепленной обороны в предгорьях Карпат. «По сигналу красной ракеты мы пошли в атаку, – вспоминал М. Смирнов. – Рассвет еще не наступил. Наш взвод в броске следовал за первым и вторым взводами, я ориентировался по фигурам бегущих впереди бойцов. Момент атаки для противника оказался внезапным. Немцы в панике отступили, и мы заняли три линии траншей. Но вскоре, поняв, что против них действуют немногочисленные силы, да еще и не поддержанные артиллерийским огнем, немцы перегруппировались и силами двух батальонов перешли в контратаку, открыв при этом ураганный минометный и пулеметный огонь. Первые контратаки противника были отбиты, но наши ряды быстро таяли. Задание мы выполнили, но бой продолжался…». [271]
271
Цит. по: Вся правда о штрафбатах: Сборник. С. 124.
В.В. Карпов в книге «Судьба разведчика» пишет:
«На следующий день штрафную роту послали в атаку без артиллерийской подготовки, без поддержки танками. Капитан Старовойтов (командир роты. – Авт.) скомандовал: «Вперед!» – и остался в траншее. Только младший лейтенант, тот, с медалью на груди, пошел с бойцами. Штрафники перебивали колючую проволоку прикладами, а немцы били их прицельным огнем. Уцелевшие от губительного пулеметного огня все же влетели в немецкую траншею. Был и Ромашкин в той рукопашной, стрелял направо и налево по зеленым немецким мундирам. Немцы убежали из первой траншеи. Но вскоре страшный, как обвал, налет артиллерии обрушился на траншею и перемешал штрафников с землей. Подошли три танка и стали добивать из пулеметов тех, кто уцелел. Остались в живых из четырех взводов девять человек – те, кто добежал назад в свою траншею… Но закон есть закон – искупать вину полагалось кровью. Позднее штрафные роты посылали в общем наступлении на самом трудном участке, там, где на штабной карте было острие стрелы, показывающей направление главного удара. Но первые Шурочки (речь идет о штрафных ротах. – Авт.) погибали бессмысленно, слова приказа «искупить кровью» понимали и исполняли буквально. Штрафников посылали в бой без артиллерийской и какой-либо другой поддержки».
В повести И. Толстого «Люди в кирасах» рассказывается о действиях 2-го отдельного штрафного батальона. Вот что пишет Толстой:
«После прорыва обороны немцев батальон был выведен из боя. На его долю еще оставалось немало черной работы. Зная ударную силу панцирников, командование бросало батальон туда, где обязательно надо было что-нибудь «рвать» или «штопать». Тяжелые бои сменялись стремительными маршами, марши снова боями. Скоро фигуры бойцов с серо-зелеными щитами на груди были известны чуть ли не всей армии. Там, где они появлялись, окружающие оказывали им почтительное уважение. Самим панцирникам некогда было разобраться в том, хорошо или плохо они воюют… Пленные рассказывали о том страхе, который испытывали, когда узнавали, что против них действуют «панцерменшен». Далее Толстой повествует о том, как действовали «панцерменши»: «…Едва только они успели выскочить из машин, как раздалась команда, и роты бегом двинулись на высоту. Конечно, никто из них тогда и не предполагал, насколько эта, именовавшаяся на картах «высота 208.3» была важна для командования. Никто не думал о том, что для многих из них она будет последним испытанием… Батальон решительной контратакой восстановил положение, но понес немалые потери…»